Героновы глазки

Героновы глазки
Борис Лесоруб

Фэнтези про жизнь. Имена выдуманы, истории – нет. Дополненная реальность – это настоящая жизнь, считают герои романа. Но что, если заиграться? Также, как заигрались трое до определенного момента ничем не связанных людей. Страховщик, мечтающий вырваться из рутины. Ученый, захваченный своими идеями, уничтожающий случайно оказавшихся на своем пути. Безработный, бросившийся во все тяжкие. У каждого есть мечта. Но куда приведет мечта, если сделать трудный и при этом неправильный выбор…

Героновы глазки

Борис Лесоруб

© Борис Лесоруб, 2016

© Каша Сапустин, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-0749-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Поворот

1

Денис подался назад, но подаваться было некуда. Паника и ужас охватили его, он снова почувствовал запах смерти, такой же едкий и безнадежный, как в тот день, когда Ероша сидел на плечах, а псы, оскалив пасти, неслись на них, чтобы растерзать.

2

Сентябрьский дождь разлился щедро, но коротко, на смену ему пришла радуга и где-то уже выглядывало солнце. Каждый сантиметр воздуха превратился в туман из благородного металла. Идти по городу в такую погоду не просто удовольствие – это удача. Тридцатидвухлетний отец двоих детей, скромный клерк Антон Криспин предельно занят любованием природой, одолевая привычные шестьсот пятьдесят метров по улице Плещеева на севере Москвы, до школы, где учится его семилетний сын в первом классе.

Скрежет колес «Лэнд Крузера Прадо» 2008 года выпуска заставил Антона вернуться к жизни. Точнее напротив, он с нею чуть было не попрощался. Машина «суровая» – Антон приготовился к суровым последствиям своей невнимательности. Вспышка воображения: ручьи после дождя сливаются в сток вместе с кровью из его носа. Опустилось стекло водителя, за рулем вполне прилично одетый мужчина.

– Ну ты псих! – уехал.

– Пронесло.

После школы Антон сводил Германа в кафе. Сыну мороженое, все-таки пока что для него школа – это праздник, себе – кофе с коньяком, по-тихому снять стресс. Вечером семья разбрелась по углам трехкомнатной квартиры. Герман делает домашнее задание, Зэта помогает Гере, Виктория, их мать, помогает пятилетней Зэте помогать Гере.

Редкое даже для столицы России имя Зэта появилось в семье Криспиных из-за конфликта. Антон, молодой родитель на грани нервного истощения, воспитывающий младенца-дочку и двухлетнего наследника, поругался с женой. Напившись словесного яда, кипя от ярости, мысленно распиная «агнецу Сатаны», Викторию, ко всем матерям, схватил документы и побежал в ЗАГЗ, чтобы назло жене назвать еще не получившую свидетельство о рождении дочь, вторым именем своей любимой актрисы.

Ночью, как обычно, Антон сел в отвоеванный для компьютера угол гостиной. Перед глазами привычный вид из широкого окна восьмого этажа на верхушки деревьев и соседние дома. Вдалеке на небе, в зареве заката, виден шлейф из белых перьев от только что пролетевшего самолета.

Первым делом «Яндекс», чтение заголовков пяти строчек «главных» новостей – святой ритуал. Пока глаза перескакивали со строчки на строчку, боковое зрение уловило что-то необычное в окне. Но ничего такого, чтобы оторваться сразу. Сначала новости. Когда с пятой строчкой было покончено, взор Антона вернулся к окну на секунду, чтобы просканировать изменения. Ничего. Снова «Яндекс». Окно.

– Что? – вырвалось у Антона, – белая пелена от самолета вдали нарисовала полумесяц и теперь этот самолет хоть и далеко, но явно летит в другую сторону. – «Учения», – подумал Антон и вернулся со всей решительностью к экрану, чтобы ознакомиться с погодой на завтра. Будет еще один отличный сентябрьский денек. – «Вот бы на природу сгонять», – как будто спрашивал разрешения внутренний голос. Он стал аккуратно добавлять в картинки мозга холодное пиво.

Взгляд опять вернулся к окну. Теперь самолет можно разглядеть – он летит прямо на дом Антона…

Огромный авиалайнер летел очень низко к земле и… он мчался прямо в окно. Позади ничего не было, квартал опустел, только «Эйрбас А322».

Мозг Антона находился в шоке, поэтому многие функции отключились до вынесения решения, что делать дальше. Из-за этого челюсть отвисла, глаза не двигались. На лице не было эмоций, ужас не успел застыть до выхода мозгов в автономный режим. Оцепенение длилось еще секунду и уже в следующую, кабину пилотов разнесло вдребезги о то самое окно, в которое таращился Антон. Окно устояло. Мгновенный взрыв и пожар. Языки пламени как при детонации ядерной бомбы разнеслись во все стороны. В том числе и сквозь стыки стеклопакетов. Теперь присутствие самолета было однозначно. Антон ощутил, не по-настоящему, а на внутреннем уровне, так реагировал мозг на стресс, что жар усилился, стеклопакеты начали плавиться. Ручка «Монблан», оставленная на подоконнике Викой превратилась в лужу металла. Появился запах свежего шашлыка, – «Почему запахло мясом?» – прозвучало в глубоком подсознании чуть ли не шепотом. (Может быть мысли о пикнике и то, что Антон видел в окне соединились?)

Какой-то шум стал приближаться издалека, сначала это было неясное тихое гудение, затем чьи-то голоса. Все ближе… Прошло какое-то время, голос диктора приблизился к самым ушам Антона.

«13 МАЯ БОРТ 773 АВИАКОМПАНИИ „ГИГАНТ АЭРО“ РАЗБИЛСЯ В…»

Шум телевизора позволил прийти в себя и для начала проморгаться. Все исчезло. Никакого разбившегося, точнее влепившегося в окно восьмого этажа самолета, нет. Ручка на подоконнике вновь приобрела свою форму, – «Прямо как терминатор», – отметил внутренний голос. Антон огляделся, все цело.

– Что это было? Видение, глюк? – рассуждение вслух, – Я конечно слышал о таком, но разве это сейчас происходило со мной? – Ответа он дать не мог. – Может я просто задумался, задремал? (Если он и задремал, то сидя или стоя, но ведь спать стоя умеют все жители больших городов, где есть метро).

Антон предпочел последнюю версию. Все же такое бывает.

С теми мыслями, все еще в ознобе, Антон направился на кухню к капсульной кофемашине, которую им с Викой подарили на свадьбе много лет назад. С каждым годом капсулы становятся только дороже и теперь проще заказать кофе с собой в любом ларьке, чем пить домашний, но все-таки капсулы были. Для особых случаев. Особенно, для случаев, когда можно наглядно продемонстрировать дорогим гостям, какой дорогой кофе они будут сейчас пить.

Двойной эспрессо восстановил тонус, кровь быстрее забегала, мысли стали проворнее. Вот только перехваченное от шока дыхание еще не оправилось.

– Блин, но пламя! Я ведь сам его видел, и вроде бы, чувствовал жар.

В голове разыгрался спор.

Часы на стене кухни показывают тридцать шесть минут второго. Слишком поздно, чтобы продолжать об этом думать. За время воспитания детей Антон использовал все положенные и не положенные поправки, касаемые прихода на работу вовремя. Количество опозданий и не выходов по уважительной причине собрало неприличную стопку «китайских» предупреждений, поэтому начальник отдела архива страховой компании, в которой Антон трудился ведущим специалистом третий год, был вынужден поставить ультиматум: еще одно опоздание и заявление по собственному желанию незамедлительно подписывается обеими сторонами. Начальник, Александр, относился к Антону с отеческой заботой, хотя сам был немногим старше. Может дело в том, что они единственные мужчины в коллективе, может из-за того, что Александр тоже женат, но еще без детей и трепетный страх перед ответственным шагом любой семьи, накладывал уважение к человеку того же социального положения, что и он сам, но уже отцу. К тому же, они оба тельцы. Не смотря на все это, коллектив, женский коллектив, – что придает щепетильности, – слишком косо посматривал на панибратство мужской части. Поэтому для сохранения авторитета руководителя был необходим ультиматум для Антона.

Кабинет для работы сотрудников архива был на редкость освещенным, а уголок начальника похож на оазис среди коробок. Он находился между широкими окнами и остальными рабочими местами со стеклянной дверью и перегородкой с жалюзи. Там был стол для переговоров, кожаный диван и пальма. Остальные начальники отделов в организации довольствовались только местом в опенспейсе, но архив, это отдельное государство. Александру завидовали коллеги.

Разговор о заключительном предупреждении состоялся за закрытой дверью, но открытыми жалюзи, так что все желающие не только слышали через хлипкое ограждение, но и видели, как начальник говорит с Антоном – спокойно, однако щеки его налились румянцем. Это был разговор не только начальника с подчиненным, но и мужчины с мужчиной. Мужчина-начальник слово свое, если потребуется, сдержит и Антон покинет архив «СтрахАльянса» навсегда.

Все это пронеслось в памяти за секунду и эта секунда еще немного отдалила Антона от вероятности встать вовремя. Спать после странного приступа воображения не хотелось. Возможно, двойной эспрессо был не лучшим выбором для прихода в чувства.

– И что мне теперь делать, – спросил он у настенных часов, – не ложиться совсем и клевать носом весь день? – часы ответили новой минутой на циферблате.

– Нет, такое уже случалось не раз и повторять без надобности не стоит, – он поставил все будильники в доме на половину седьмого, а пока решил посидеть на кухне. Он любил побыть один в темноте, глядя через широкое окно на ветви деревьев.

Без четверти восемь Антон открыл глаза.

– Твою мать! – первая мысль, – Разве я не ставил будильники? – вторая, – Это конец! – триумфальная мысль, заключительная. – Нет! Хрен вам всем! – в кровь хлынул адреналин, Антон вскочил, надел первую попавшуюся свою одежду (которую он снял вчера и повесил на стул), схватил пятьсот рублей из копилки на день рождения сына и побежал. Он начал бежать еще дома, чтоб с каждым новым метром и каждой новой секундой только наращивать темп. Бегать он умел. Любовь к этому спорту пришла после университета, когда они с Викой, тогда еще гражданской женой, снимали квартиру на восточной окраине Москвы возле прекрасного соснового парка. Теперь же, постоянные опоздания поддерживают его в форме.

Сегодня он пришел (прибежал) на работу вовремя. Мокрый, дурно пахнущий. Весь свой короткий рабочий день он старался не двигаться без необходимости, сидя за своим компьютером. Было время подумать… о чем? О том, как огромный лайнер врезался в его окно? О том, что ему пора сходить к психиатру? Такой врач стоит не меньше пяти тысяч рублей в час, а если пойти с проблемой мерещущихся самолетов, разбивающихся об окно гостиной, в поликлинику, то сто процентов поставят на учет, как подозрительного.

Антон читал новости, слушал радио, пытаясь выискать хоть что нибудь похожее на «Эйрбас А322», потерпевший крушение в ближайшее время. Но в последние месяцы ни один «Эйрбас» не падал ни на дом Антона, ни где бы то ни было. – Какого он был цвета? – то ли черный, то ли в полоску. Что то очень необычное, но вот что…

«По-моему, он был покрашен как шахматная доска. Разве так красят самолеты?»

Просмотр записи передачи, вырвавшей Антона из жарких видений, тоже не дал зацепок, там рассказывали о крушении «Конкорда» во Франции 25 июля 2000 года. Ни цвет, ни модель, ни место не совпадали. – «Все это очень утомительно», – подумал Антон. Поделиться в коллективе этой проблемой было не с кем. Если только с Машей, но она слишком впечатлительна. Аппетит пропал, на обеденном перерыве он выпил три чашки кофе и выкурил пять сигарет.

– С такими темпами можно не бояться авиакатастрофы! – заметил Антон и улыбнулся сам себе.

Сразу после обеда пришло письмо от начальника с просьбой немедленно зайти к нему в кабинет. Александр не любил кричать через перегородку, поэтому часто приходилось разговаривать с ним по телефону или переписываться, глядя друг другу в глаза.

– Звал? – Антон держал субординацию на длинном поводке и часто опускал офисную этику при общении с начальником.

– Заходи, садись. – Александр был как будто бледный. – «Больной какой-то», – подумал Антон. Однако все было ровно наоборот. События последнего часа заставили Александра справиться о душевном покое Антона, по-дружески, для начала.

– Ты понимаешь почему я тебя вызвал? – что-то цокнуло в сцеплении мозговых нитей Антона, он начал прокручивать вчерашний инцидент, в панике стараясь обнаружить, как там замешан начальник… – «Это абсурд», – подала голос здравая часть клерка Криспина.