Героновы глазки

Нервы накалились до предела. Дыхание стало сдавленным, чувство тревоги и незащищенности обволакивало Антона, он паниковал. Ему не представлялось возможным предотвратить катастрофу, не выказав себя сумасшедшим. Или же ему на всякий случай поверят, отложат рейс и осмотрят каждый сантиметр воздушного судна, ничего не найдут. Тогда он попадет в руки спецслужб, а дальше две стрелочки, в психушку или тюрьму.

Герон наблюдал за Антоном все это время, он не слышал его мыслей, но понимал терзания. Он не собирался сводить Антона с ума, лишь показать всю силу своего творения, дать сполна испробовать мощь погружения в Трансляцию. И фиксировать поведенческие особенности. На экране его ноутбука выводилось три изображения. Конечная картинка в глазах испытуемого; необработанное настоящее, видное глазу испытуемого до наложения внешнего видеосигнала; внедряемая картинка. В качестве источника внешнего сигнала Герон использовал запись камер видеонаблюдения аэропорта Внуково, откуда взлетел самолет авиакомпании «Гигант Аэро».

Он тоже носил линзы, второго поколения. «Сырой» прототип, но это именно то, о чем мечтал ученый. Его линзы давали мозгу то, что он хотел – воображение, ставшее явью. Единственный в мире сильнейший галлюциноген без химических реакций. Только полноценная реальность. «Глазки» Герона видели то, что желало его подсознание. Он еще не научился полностью справляться с этим. Не умел правильно отделять настоящее от Трансляции. Трансляции из самых глубин, из самых потаенных местечек его памяти, желаний, воображения. Он не может контролировать этот процесс, только включать и выключать. Поэтому испытывать образец ему пришлось на себе. Антон Криспин нужен ему для технической отработки важных процессов взаимодействия системы и линзы, а так же для определения граней сопротивления человека.

Герон исследует физически ощутимый продукт, который совершит революцию в жизни людей. Не нужно бояться своего воображения. Никаких тайных желаний. Никаких запретов и ограничений. – «Все здесь.» – любит повторять Герон, указывая пальцем на висок.

2

– Девяносто тысяч наличными! – Денис все еще находился в тумане.

«Будет ли искать меня бородатый здоровяк? – размышлял он. – Очевидно, да. Он не зашел в поезд, только потому, что там много людей. Но ведь он гнался за мной, определенно, не только, чтобы попортить куртку. Как он нашел меня? – Денис прикинул варианты и понял, что дело в ноутбуке. Если он настолько дорогой, там может стоять чип определения места нахождения. – Точно! Как же я не подумал сразу об этом! Придурок!» – Денис разозлился на себя за такую оплошность. Он не должен был медлить – сразу нести ноутбук в первый ломбард. Но все-таки вкус жизни стократно усилился под тяжестью кармана с наличными.

– Спасибо! Спасибо! – он не обращался к кому-то конкретному, но благодарил всех ангелов, Бога, удачу, судьбу. Он жив-здоров и наконец-то они перестанут нуждаться. Этих денег хватит на три-четыре месяца спокойной жизни. Он найдет работу и все станет как прежде.

Денис понимал, что деньги, как и ноутбук, не совсем принадлежат ему, плюс он очень боялся, что тот псих случайно встретит его еще раз. Поэтому он решил «залечь на дно». Собственно, он и так был на дне до этого момента, в некотором смысле. Новое Ступино – прекрасное место, чтобы затеряться от московской суеты, поэтому особых приготовлений делать не нужно. Он просто будет сидеть в своем городишке, ходить в магазин, гулять с сыном и ждать звонка с приглашением на собеседование.

«Откуда деньги?» – Спросит Рита, – «Скажу – нашел, какая разница, деньги все равно уже у меня.»

Не мешкая, но оглядываясь, он купил билет на экспресс, в Н.С. зашел в магазин, не глядя на цены купил все, что хотел и не хотел. На следующий день заплатил хозяину квартиры набежавшие двадцать пять тысяч за месяц вперед и полтора месяца, которые они жили в кредит. Жизнь наладилась, денег хватило на два месяца.

3

Самолет компании «Гигант Аэро» произвел мягкую посадку в аэропорту города Сочи. Александр крепко спал. Он выпил свой максимум еще на полпути и отключился до того, как принесли обед.

Бортпроводница, мягко поталкивая плечо:

– Просыпайтесь, мы сели.

– Куда, – не открывая глаз, – в лужу? – он был еще очень пьян, сон добавил головной боли, но не отнял ни капли хмеля. Стюардесса улыбнулась его банальной шутке и добавила:

– Вы один не покинули салон, прошу вас собраться.

– Из салона в салун, да, киска?

На этот раз она не улыбнулась.

Александр вышел на трап последним, жаркий, прогретый воздух поддал брожения в организме, кислород освежил легкие и он побрел, шатаясь, к ожидающему его одного автобусу.

Он забронировал номер в отеле «Жемчужина» на берегу Черного моря. Отель сохранил добрую часть романтики советской эпохи. Деревянной отделки коридоры, балконы без стеклопакетов, холодильник Бирюса, все еще работающий, в некоторых дешевых номерах. Номер Александра на пятом этаже, эконом класса, такой не предусматривает наличие алкоголя в мини-баре, поэтому он бросил вещи, спустился в холл, осмотрелся и отправился в бар «Койот». Бар пустовал в полуденное время. Отделка выражено черных тонов, красные неоновые лампы и предложение бизнес ланча на деревянной доске:

«Всего 349 рублей за стейк, салат и кофе!»

Александр хорошенько проголодался в пути. Обед в самолете он проспал, перед вылетом не завтракал. Не смотря на стабильное состояние «пьяный в стельку», кушать ему хочется по расписанию и он понимает, что желудок не может питаться только виски.

– Сначала поедим! – Он подошел к барной стойке, облокотился, придерживая голову кулаком, свистнул. Фразу «сначала поедим» Александр хорошо помнит с детства, ею всегда начинал свою «добавку» папаша Саши. Он знал толк в алкомарафонах и перед вторым длительным «заплывом» непременно кушал. Саша смотрел и учился. Как выяснилось, даже если бы Саша учился плохо, у него все получилось бы – пьянство, как недуг, как болезнь и зависимость, передалось ему по наследству.

Бармен обернулся редкому в это время дня клиенту, недоверчиво посмотрел на пьяного туриста, медленно подошел.

– Ты. Давай. Вон… – пьяный Александр показал на доску с рекламой обеда, – два неси.

Бармену все равно, что едят и пьют клиенты, если они платят.

– Хорошо. С вас шестьсот девяносто восемь.

Александр взглянул на него исподлобья, улыбнулся и положил возле себя пятитысячную купюру.

– Вот. Сдачи не надо. – прошло пять секунд, в это время бармен схватил большой глоток воздуха и поблагодарил удачу за такого щедрого придурка в начале смены. Он представил, как устраивает шикарный ужин для своей новой девушки. Может быть, сегодня улыбнется удача и они перейдут из стадии провожаний, свиданий, поцелуев, во что-то более интимное, более глубокое. Одна часть бармена затвердела.

Александр не сводя глаз с человека за стойкой достал семьсот рублей, швырнул их ему в лоб, «пятерку» спрятал в кармане и заржал, как сивый конь, всхлипывая, брызжа слюной, щурясь и пристально вглядываясь в разочарованное, ненавидящее лицо бармена.

– Не в этот раз, неудачник! Что, разинул свой роток на папину пятерочку? А ты хорошо себя вел, а, стервятничек? Ай-ай-ай, ты нашкодил, я видел, как ты баловался в уборной! За такое пятерки не получают! Ну что, стервятничек, падаль-то перепадает? Падает что со столов в твою сторону? – с трудом проговорил он, все еще захлебываясь от смеха. Бармену показалось, что речь длилась десять минут. Получив хлыстом по собственной чести, он уставился в одну точку, в ушах зазвенело, потом звук приглушился, он услышал свои мысли: «Как ты можешь допускать такое? Какой-то урод смеется над тобой, а ты стоишь глотаешь. Ты так и будешь стоять и жрать этот навоз?»

Александр с трудом добрел до ближайшего столика и рухнул в кресло. Ему тяжело держать голову, поэтому он придерживает ее ладонью, снизу вверх наблюдая за происходящим. С глазами поравнялись две тарелки и две чашки кофе, официантка Лиза поставила их быстро, ничего не сказала и ушла. Александр долго ел, роняя куски, матерясь в голос. Закончил, заказал стакан лаймового фрэша – свой фирменный антирадар для «вертолетов», вышел на улицу. Его провожали несколько пар глаз, смотрящие вслед очередному быдло-туристу.

Свежий соленый воздух вкупе с фрешем слегка спугнул надвигающихся тошнотворных бескрылых, Александр прошелся по променаду, достал пачку «Ротманс», закурил. Когда закрывал пачку, сломал две сигареты.

– Капитан Ротманс, капитан Ротманс, у нас двое раненых! – завопил он тонким гнусом – Отставить, салаги! И не таких курили! – засунул сломаные сигареты обратно, посмеялся, сел на дощатую дорожку покурить и посмотреть на море. Фрэш, кофе и воздух приводили его в чувства. Плотный обед клонил в сон. Поддавшись, он вздремнул часок прямо на променаде. Через час он вернулся в «Койот» за добавкой.

Бармен увидел знакомого постояльца, когда тот только собрался открывать входную дверь. Он отвернулся и больше не желал встречаться с ним взглядом, обмениваться фразами. Этот тип оскорбил его. Но тип думал иначе. Не успела дверь захлопнуться, Александр, в пике похмелья, в расцвете опьянения, разморенный солнцем, прокричал через весь зал: «Эй, на разливе, ты, как там тебя, никто, незаконнорожденный усыновленец, абуза, плесни-ка вискарьку! Да смотри, не разбавленного! – осмотрелся, – Есть в этом унылье чего порядочного, а?» – Он сел, буквально рухнул на стул ближайшего столика, наблюдая за реакцией бармена. Ему хотелось дожать парня. Накопившаяся ярость из-за потери работы нашла свой выход в сотруднике бара-ресторана «Койот».

Подошла таже официантка, хоть это была не ее часть зала, менеджер попросил самую опытную сотрудницу смены, Лизу, снова принять трудного гостя. Она поставила перед ним стакан виски и фирменную закуску. Александр отпил треть налитого, поморщился.

– Я не заказывал собачью мочу! Спасибо, конечно, за комплимент от заведения, но вам нужно поработать над своими манерами.