Любовь и разум

–Вот начальство за это меня и ценит. Я всегда предугадывал его настроение и желания. Его приказы я исполнял, чуть ли не ранее того, как они ко мне поступали.

Сапушкину захотелось, вдруг, чем-то обидеть, унизить исполнительного и мстительного майора, но, потом опомнился и решил: «А что же теперь наказывать за прошлое, ведь, он работал в определённых условиях. Система его сделала таким. По сути, он не дурак и даже добрый человек.

–Ну, и с тобой мы будем понимать друг друга. Не правда ли, Михаил Андреевич?

–Надеюсь, Геннадий Валентинович. Хочу спросить, а когда же намечается перестройка нашего заведения?

–Это пока тайна. Всё будет зависеть от скорости и степени перевоспитания моих подопечных.

–Ты имеешь в виду заключённых?

–И заключённых и моих подчинённых. Но, с ними легче. Они уже почти все со мной солидарны. С удовольствием поменяют характер работы и станут замечательными нашими единомышленниками.

Михаил ещё раз подумал о том, что такие перемены оказались для него неожиданными. Чуть больше месяца прошло с тех пор, как они с Анастасом обсуждали проблемы, цели и задачи. За это время только один раз Михаил выходил на связь с Одинцовым. Были некоторые вопросы, которые задавал Миша, и одновременно, через энергетическое поле Анастаса, пополнял свой мозговой потенциал. Анастас тоже не ожидал быстрых перемен в обществе. Ведь люди – это живой материал и работа с ним всегда полна неожиданностей.

–Ну, Геннадий Валентинович, я рад нашей встрече и ещё более доволен результатами беседы.

–Мне тоже общение с тобой доставило удовольствие.

Дронов вызвал конвойного и приказал доставить Михаила на его постоянное место пребывания.

–А, может быть, ты снова в лазарет, Миша?

–Нет, не надо раньше времени отрываться от коллектива, – с чувством юмора и долей правды, ответил Михаил и удалился.

8.

Возвратившись домой, Анастас застал Светлану заплаканной и лежащей на кровати в верхней одежде. Зная, что жена всегда очень строго относилась к соблюдению чистоты и порядка в доме, Анастас понял, что случилось что-то неординарное.

–Светочка, дорогая, что произошло? Ты плакала? Поделись скорее. Я не могу видеть тебя в таком виде.

Светлана громко зарыдала и не смогла ответить на вопрос мужа. Он присел на край кровати, положил руку на живот и снова спросил:

Милая моя, успокойся. Всё, что случается в жизни, рано или поздно проходит. И у нас всё устроится. Расскажи, что с тобой?

Наконец, перестав всхлипывать, Светлана сняла руку Анастаса с живота и села рядом с ним на кровати.

–Стасик, я была сегодня у доктора.

–И что? С детьми что-нибудь?

–Да, с детьми. Мне сегодня, наконец, сказали то, о чём они знали ранее, но, боялись сказать об этом.

–Говори же, не томи меня. Какие-то отклонения?

–У нас … Светлана не могла произнести то, о чём она узнала от врачей.– У нас дети….близнецы.

–Я знаю об этом давно, Светочка. Что же тут нового?

–Сиамские близнецы.

………..

Молчание продолжалось несколько минут. Светлана уже выплакала все слёзы, у неё не было больше сил ни для разговора, ни для плача. Анастас пытался осознать ту страшную новость, которую только что сообщила ему жена.

Наконец, он произнёс:

–Что-нибудь, можно сделать?

–Нет. Врачи говорят, что они срослись головками и, вряд ли реально возможно их разделить. Окончательно они могут сказать только после рождения.

–Давай успокоимся оба и будем думать, что нам делать.

–Что же тут думать, Стасик? Это окончательный диагноз. Врачи всё надеялись, что может быть, они ошибались или, возможно, операция спасёт наших деточек. Но сегодня они убедились, что всё складывается самым неблагоприятным образом.

–Всё равно не будем раньше времени паниковать.

–Стас, и ещё мне сказали, что причиной такой аномалии могла послужить или повышенная радиация или какие-то другие вредные излучения.

–Ну, как можно сейчас назвать причину? Да и зачем её искать, если уже ничем помочь нельзя?

–Это наши с тобой энергетические поля, Стас, – Светлана вновь зарыдала в полный голос и положила голову на грудь мужа. Рубашка сразу стала мокрой от потока слёз, а Анастас только крепче прижимал её голову.

–Но, мы же с тобой почти не общались путём энергетического контакта, и мыслетрон я ни разу не включал после того нашего уговора.

–И, тем не менее, Стас. Другой причины я не вижу. Мы теряем опять наших детей. Теперь двоих сразу. Сразу двоих, Стас! – рыданья заглушили и голос Анастаса и все шумы, которые с улицы пробивались в комнату.

–Ну, успокойся, дорогая. Плачем горю не поможешь.

–Да, Стас. Не только плачем. Но и ничем другим не поможешь.

Прошло около получаса, прежде чем Светлана с опухшим от слёз лицом, убитая горем, поднялась и, молча, прошла в кухню. Там она села за стол, взяла в руки нож и, глядя в одну точку, монотонно стала стучать ножом по столу. Анастас вошёл в кухню, бережно вытащил из крепко сжатой руки нож и снова сел возле жены.

Он не стал ничего говорить, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Стас боялся за жизнь жены, чтобы она, не видя выхода, не сделала какую-нибудь глупость.

–Я завтра на работу не пойду, Светочка. Буду с тобой. Может быть, ещё раз сходить к врачу? Вдруг, это ошибка.

–Ошибки не может быть, Стас. Врачи уже целый месяц наблюдали за мной. Я видела их растерянные лица, но они мне ничего не говорили.

–Что же они предлагают?

–Избавиться от них. Это будет лучший выход и для них, и для нас с тобой, Стасик.

–Как избавиться? Сейчас же так развита медицина! Должны же они оперативным путём разделить их.

–Я ничего сейчас не знаю. Не могу что-либо сказать.

–Хорошо, не будем сейчас решать. Давай подождём немного. Что-то прояснится, изменится.