Наши северные собаки. Введение в лайковедение

Совсем недавно в известном украинском кинологическом журнале, в статье о культурной зарубежной породе самоед опять прежнее название ненцев объясняется очень безграмотно. Что, мол, самоеды «сами едут» или «сами едят», чуть ли не сами себя.… Уже даже не смешно, скорее – грустно. Обидно, что эта глупость исходит от владельца самоедов – надо же знать хотя бы историю названия своих собак.… Сколько раз уже говорено и писано: «самоеды» – это от «самоди». Есть такая самодийская языковая группа северных народов. Она включает наряду с енисейскими самоедами (энцами), тавгийцами (нганасанами), юраками (восточными ненцами) и остяко-самоедами (селькупами), можно сказать, титульный народ этой группы – самоедов (ненцев). И все самодийцы имели (и имеют) самоедскую лайку, правда, по-разному её называли.

Эта порода нам люба особо. Может быть, ещё и потому, что мы занимались самоедской (ненецкой) лайкой специально. Известно – предмет какого-либо углублённого изучения часто становится близким, родным.

Благодаря чёткому своеобразию, порода довольно легко прослеживается в литературных источниках от своего первобытного предка – собаки свайных построек (см. выше) вплоть до наших дней. Значит, будем встречаться с этой собачкой среди советских и современных лаек. Интересно, что на протяжении своей истории порода практически не изменила своего облика. Этому есть и такое объяснение.

Тундра – среда обитания этих небольших лаек в историческое время – во многом копирует ландшафт плейстоценовой Европы, где формировался и одомашнивался их первобытный предок. Так что с момента одомашнивания и до нашего времени предки самоедской лайки и она сама всегда были тундровыми (ранее тундростепными) собаками. И в Центральной Европе, и потом – на Европейском Севере. Не потому ли современная самоедская – ненецкая лайка, скорее всего, мало отличается внешне от торфяной собаки? В то же время, порода за свою историю приобретала разные названия, многие из которых сохранились до сих пор. Читатель сможет убедиться в этом, просматривая описания породы в каждой из последующих глав.

Напомним, что М. Г. Дмитриева-Сулима выделяла самоедскую лайку в особую группу, вместе с лапландской и лайкой юраков. Принимаем версию того, что эти три лайки являются по сути одной тундровой породой. Самоедской лайке была оказана большая честь – она самолично представляла вторую группу пород лаек (к первой относились все остальные)!

Группа самоедов и юраков. Самоеды (энцы), юраки (бюненцы). Истоки реки Гольчихи. Туруханский край. 1916. Фото А. Я. Тугаринова из коллекции Красноярского краевого краеведческого музея (КККМ 5283)

Мы показывали (Широкий, Широкий, 2004), что этой породой европейского происхождения вначале владели лапландцы, а самодийцы, в т. ч. юраки, уже в XIX веке. Позаимствовать лапландскую лайку у соседей и назвать её своей самоедам было совсем нетрудно во время их очень близких, но не очень благородных контактов. Самоеды вытесняли конкурентов с оленьих пастбищ Кольского полуострова на запад вплоть до 1887 года, когда привели сюда с Печоры свои табуны оленей (Помишин, 1990).

Конечно же, наша тундровая лаечка далеко не сразу стала у лапландцев и самоедов оленной собакой. Очевидно, скандинавы, а затем и лапландцы, использовали её для других целей. Управляться же с оленями собака стала помогать кочевникам тундры не так уж давно, где-то в середине XIX века, когда они обзавелись крупными табунами оленей.

А. А. Ширинский-Шихматов (1895, 1896) показал обширную территорию обитания самоедской лайки: «Распространена по всему побережью Ледовитого океана, включая Новую Землю, полуостров Ямал, Большеземельную и Малоземельную тундры; переходит затем Урал, имеется в большом количестве в Обдорске (сегодня это Салехард – Б. Ш. и О. Ш.) и по всему побережью Ледовитого океана, далее к устью р. Енисея».

Описывалась эта порода почти одинаково, и в то отдалённое время, и в советское, и сейчас. Порода не подвергалась изменениям: «Самоедская собака в помесях с зырянской лайкой или какой другой разновидностью энергичнее других отстаивает свою типичность (Дмитриева-Сулима, 1911)».

Краткие досоветские характеристики породы мы уже привели выше, где – о колымской и лапландской лайках. Можно добавить из того же источника сведения о некоторых проблемах с этой породой на выставках. Общее представление о внешности лаек требовало «типичной муфты и хвоста без подвеса». И своеобразие самоедской лайки здесь оказывало ей плохую услугу: «Оленегонные, юракские и другие, имеющие громадные, роскошные подвесы,…раскритикуются».

Что же касается этих собак как охотников, то здесь же читаем: «Оленегонные лайки самоедов – отличные охотничьи собаки по разным зверям и птице.… Та же самоедская собака, которую можно слышать лишь воющую на берегу Ледовитого океана, попав в руки остяку или вогулу и привыкнув к лесу, начинает не только лаять, но и подлаивать всякого зверя и птицу… Что касается самоедских собак, то это даже большие любители полаять».

Кого из читателей интересуют эти небольшие лайки как охотники, тот пойдёт с нами в следующую главу и дальше. Пока же глянем на её кинологические портреты.

Одно из первых, досоветских изображений этой лаечки – гравюру с автографом художника мы находим у Сабанеева.

Самоедская лайка. Из: Сабанеев, 1892, 1992

Тоже старинные фотографии собак этой породы из архива Веры Губиной украшают интересную нестандартную статью А. Г. Евреинова (1996). Схожи с ненецкими лайками нашего завода. Читатель сможет увидеть их в главе «Современные лайки». И убедиться, что порода за свою историю практически неизменна.

Оленегонные лайки БЕЛКО И БЕЛКА князя А. А. Ширинского-Шихматова, золотая медаль, Москва 1898 г. Из: Евреинов, 1996

Следующее фото досоветской самоедской лайки использовано двумя авторами: Ю. А. Ливеровским и А. Г. Евреиновым. И не только.… Теперь ещё и нами… Обратим внимание на то, что подписывая иллюстрацию, авторы называют породу по-разному. Для неё это совсем обычно.

Типичная самоедская лайка «Откуй» А. А. Ширинского-Шихматова. Из: Ливеровский, 1927. Самоедская ездовая собака ОТКУЙ, князя А. А. Ширинского-Шихматова, золотая медаль, Москва 1898 г. Из: Евреинов, 1996

Из фотографий собак самоедов в среде их обитания одни из первых – Я. И. Лейцингера.

Мезенский самоед. Я. Лейцингер. Типы и виды Архангельской губернии. 1887 г.

Многие работы Якова Ивановича Лейцингера, благотворителя, городского головы Архангельска и «штатного фотографа», сопровождавшего в поездках губернаторов Энгельгардта и Сосновского по всей Архангельской губернии, использовались ими для изданий фотоальбомов. Интересно, что в альбоме А. П. Энгельгардта (1897) это фото подписано иначе: «Новоземельский самоед и его хозяйство». Так мезенский или новоземельский самоед и, соответственно, его собаки? Полагаем, что они позировали фотографу на Новой Земле, а не в Мезенской тундре. Когда на Новой Земле власти поселили самоедов, те вели там не тундровую (оленную), а береговую жизнь – завели упряжки разных собак, которых им доставили из Архангельска. Оттуда и пошёл известный веерный способ запряжки собак новоземельского типа (как на фото). Вот на следующей фотографии характерной «оленной» обстановки – типичная небольшая тундровая самоедская лайка преобладающего тогда светлого окраса.

Юрта самоедов. Я. Лейцингер. Типы и виды Архангельской губернии. 1887 г. (На фото лаечку едва видно – показываем его увеличенный фрагмент).

Собака самоедов показалась настолько интересной цивилизованным европейцам и американцам, что ещё где-то на меже XIX и XX столетий первой из лаек проложила себе путь в ряды культурных пород. Потрясающе эффектный и симпатичный белоснежный самоед наших дней – выдающийся результат селекции зарубежных кинологов. Эта «снежная» собака получена путём отбора на чисто белый окрас, увеличение размеров, крепости и некие другие признаки, которые, в представлении селекционеров, сделали бы самоеда символом Севера – фенотипически (внешне) примитивную полярную собаку. Племенным материалом для создания самоеда послужили самоедские лайки. Поэтому нелишним будет ознакомиться, возможно, с первым американским стандартом будущего самоеда в изложении П. Ф. Пупышева (приложение 1.2).

Современное же описание признаков этой давно уже не нашей северной собаки (не лайки) читатель легко найдёт в популярной литературе.

Известная всем собаководам Джоан Палмер (1988) заверяет, что первая пара самоедских лаек – родоначальников большинства самоедов появилась в Великобритании в 1899 году, и несколько наших тундровых собак использовал в экспедиции к Северному полюсу Фритьоф Нансен.

Говорит г-жа Палмер и о том, что 28 самоедских лаек помогли Амундсену первому из людей в 1911 году ступить на Южный полюс (лапа собаки – передовика упряжки всё же ступила раньше человека – Б. и О. Ш.). Тогда-то очень возросла популярность нашей породы.

Гордимся нашими собаками! Но всё ли точно в популярной великолепной книге госпожи Палмер – она же не лайковед. Обратимся за подтверждениями к другим источникам.

Hans-Joachim Swarovsky (1987) уточняет: в 1899 году парочку самоедских лаек из Архангельска вывез для разведения известный полярник англичанин Роберт Скотт.

В 1900 году вместе с экспедицией норвежца Карстена

Покидают «Фрам» 14 марта 1895 г. Из: Nansen, 1897

Борхгревинка (1958) в Антарктиде впервые перезимовали 90 сибирских лаек. Каких собак называл этот полярник сибирскими? Вполне возможно, что среди зимовщиков были и самоедские лайки. Известно – с началом великих полярных открытий интерес к этим собакам в Скандинавии резко возрос. А что до «сибирских», так тогда зарубежные полярники часто всех своих лающих помощников без разбору называли или эскимосскими, или сибирскими.

Как же с Амундсеном? Ивонн Перетонни-Вемьян (1992), специалист по самоедам, отметил в статье к журналу «Друг», что передовиком одной из упряжек удачливого покорителя Южного полюса была самоедская лайка по кличке Етах. В этой же статье – не совсем к теме, но любопытно: «…родоначальником французских самоедов стал пёс по кличке Ш. Борис…». Обратите внимание на то, как зовут старшего автора предложенной читателю книжки – мистика какая-то…

А вот сам Руаль Амундсен (1972; перевод с норвежского издания 1912 года) не даёт конкретного ответа о принадлежности сподвижников к той или иной породе. Хотя пишет о них с любовью и юмором. Называет то гренландскими, то эскимосскими, то полярными.… Но находим у него косвенные подтверждения правоты упомянутых выше авторов.

Так вот. 97 полярных собак для экспедиции было доставлено из Гренландии. «В Кристиании мы приняли на борт 97 собак. Теперь число их возросло до 116, и почти все они могли быть использованы для завершающего перехода на юг». 116 минус 97, получается, что 19 собак Р. Амундсен уже имел (если речь – не о приплоде). Эти 19 могли быть самоедскими лайками, приобретёнными ранее, да затем расплодиться до 28-ми (по Палмер). Но интереснее следующая цитата: «…А, эти из упряжки Хансена, одни из наших самых лучших.… Две…, похожие на сосиски на спичечных ножках, – это Кольцо и Милиус. Сами видите, они небольшие, скорее даже маленькие, но зато чуть не самые выносливые у нас.… Вот лежат его (Бьоланда) любимцы – Квен, Лопарь (не от лопарской ли лайки эта кличка – Б. и О. Ш.), Пан, Горький и Йола. Ростом невелики, но отличные собаки».

Конец экспедиции. «Свора» Амундсена насчитывает 39 собак. 11 – побывали на полюсе. 21-ну счастливый полярник собирается передать австралийской экспедиции Дугласа Моусона. «Два брата-близнеца Милиус и Кольцо, любимцы Хельмора Хансена, как ни в чём не бывало, возобновили свою возню на фордеке, у левого борта, и, глядя на этих озорников, никто не сказал бы, что они прошли во главе отряда весь путь до полюса и обратно».

Похоже (если разбираться внимательно), что самоедские лайки были участниками победной экспедиции на Южный полюс. При этом, как минимум двое из них, маленькие передовики Милиус и Кольцо, может быть, первыми из европейцев оставили на полюсе свои следы!

Финно-корельская лайка

Описания этой лайки А. А. Ширинского-Шихматова мы не нашли, но князь отметил ареал их распространения: «Финляндия на юг по 62 шир. и западное побережье Белого моря от Кандалакской губы до реки Онеги» (1895, 1896).

Понятно, что до 1917 года в южную часть Карелии из завоёванного Российской империей в 1809 году Великого княжества Финляндского свободно проникала давно уже заводская небольшая рыжая остроушка. На своей родине она интересовала охотников по перу и получила название финская птичья лайка. Эта порода велась в чистоте культурными и грамотными финнами с начала XIX века – практически со времени присоединения к России (Евреинов, 1996). В Карелии и вокруг неё пришлая финская лайка, конечно же, метизировалась с местными собаками. Несмотря на это, она стойко сохраняла свой прежний тип. И, как увидим ниже, стала основой советской породы финно-карельской лайки (Войлочников, Войлочникова, 1974).

Корельская и зырянская лайки

Этим породам посвящён первый выпуск «Альбома северных собак» А. А. Ширинского-Шихматова (1895). Очевидно, наиболее типичные, по мнению автора альбома, корельская и зырянская лайки изображены на его титуле (см. главу 1). А сравнительная их характеристика князем Андреем позволяет видеть облик двух разных лаек более наглядно.

«Зырянская лайка легка, борзовата, обладает тонкой мордой и узким черепом. Ухо очень острое, стоячее; посажено близко одно от другого… Череп корельской лайки, сравнительно с зырянской, – грубый, менее рельефный, более гладкий. Кость толще. Череп зырянской лайки нежнее, тоньше и уже; поверхность его изрыта многими бугорками, впадинами и полосами. Прорез глаз у зырянской лайки менее кос, чем у корельской, а самый глаз несколько меньше.

Основным преобладающим цветом типической зырянской лайки следует считать чёрный с подпалинами; корельской – серый. Ноги зырянской лайки одеты беднее, чем корельской; они суше и тоньше, причём колодка длиннее, чем у корельской и вся нога прямее. Грудь уже в объёме, но не спереди, где ширина её не уступит корельской… Цвет глаз исключительно коричневый и тёмно-коричневый. Голос у зырянской лайки тоньше и звучнее. Характер бега и розыска тоже разнятся в значительной степени. Если ход зырянской лайки можно сравнить с броском и скачкой борзой, то бег корельской напоминает бег тяжёлой гончей. Зрение, слух и чутьё у зырянской лайки развиты лучше, но она более дика, необщительна, менее злобна и вовсе не поддаётся дрессировке».

Корельская лайка. Из: Ширинский-Шихматов, 1895

Корельскую (карельскую) лайку М. Г. Дмитриева-Сулима считала лучшей породой из европейских лаек. Все три «дореволюционные» её описания (приложения 1.3—1.5) несколько по-разному представляют, в общем-то, одну собаку. К сожалению, кинолог П. Ф. Пупышев сделал некую «редакцию» двух неофициальных стандартов. Например, добавил к названию породы слова «промысловая», «зверовая», явно исходящие уже из советской классификации лаек по «специальностям». Читателю это станет понятнее, если он прочитает следующую главу, о лайках Страны советов. Здесь же покажем две фотографии корельских лаек из вышеназванного альбома Ширинского-Шихматова.

Не лучшие копии второго изображения использовали советские кинологи. Причём, далеко не, всегда ссылаясь на первоисточник.

Корельская лайка. Из: Ширинский-Шихматов, 1895. Подписи копий этой фотографии: Зверовая карельская лайка (Пупышев, 1936). Карельская лайка А. А. Ширинского-Шихматова (Вахрушев, Волков, 1945 – у них копия зеркальная)

А вот «некинологические» цветные фото карельской лайки. Их оставил нам человек опередивший время в коллекции Библиотеки Конгресса – крупнейшей в мире национальной библиотеке США.

Прокудин-Горский Сергей Михайлович. Этюды на Линдозере (лайка). Карелия. 1915 г