– З месяц ужо. Красивая, работящая дяучына.
– А иде ж яна щас? – поиитересовался Сергей.
– У лес пошла сушняку привезти.
– Вихрина, кажаш? – переспросил, словно вспоминая чтото, уже изрядно захмелевший Сергей.
– Ага, Ритой звать.
– Трэба буде проверить, – сказал Юхим, отрезая ломтик сала и запихивая его в рот.
Большие санки были уже давно загружены сушняком и перевязаны верёвкой, Рика основательно замёрзла, но она всё медлила, выжидала, боялась возвращаться. А вдруг гости ещё не уехали.
Наконец она решилась покинуть лес. Выйдя к опушке, долго смотрела вдаль, пытаясь сквозь туманную дымку разглядеть дом Марии. Ни людей, ни лошади Рика там не заметила и направилась к дому. Однако беспокойство всё время не оставляло её.
Она была почти уже у самой ограды, когда вдруг заметила выходящего изза бани человека. От неожиданности она вздрогнула и остановилась. Но человек уже увидел её, он стоял и внимательно смотрел на неё.
«Что же делать?» – подумала Рика. Сердце её учащенно заколотилось, тело с головы до пяток прошиб холодный пот. Но выбора не было, и она, с трудом сдвинув с места санки, медленно пошла навстречу опасности. А уже у самой бани с ужасом узнала в стоявшем человеке Сергея.
Летом прошлого года он со своим отцом перекрывали крышу у Вихриных. Рика им тогда по мелочам помогала: то инструмент какойнибудь на крышу подаст, то доску, кормила их обедом. Она сразу понравилась Сергею, и он поюношески увлёкся ею. А все эти маленькие знаки внимания к нему он расценивал как взаимное чувство, и это ещё более воспаляло его воображение. В его голове рождались всевозможные картины их любовных утех. Мысленно он часто сжимал в своих крепких объятиях эту красивую стройную девушку, целовал её пухлые, сочные губы.
Рике же этот угловатый деревенский парень с прыщавым лицом совсем не нравился, и его заигрывания с ней она терпела только вследствие своей внутренней интеллигентности и душевной доброты.
– Господи! Хоть бы он меня не узнал, – безнадёжно шептала она. От нервного напряжения у неё разболелся живот. – Боженька! Сделай так, чтобы он меня не узнал, – интуитивно закрывая платком лицо и ещё надеясь на чудо, повторяла она Всевышнему свою просьбу. Но чуда не случилось. Сергей сразу узнал её, как только она подошла ближе.
– Што закрываешься платком? Думаешь, я тябе не признаю?
«Всё, конец», – мелькнула у Рики мысль.
– Значит: з Могилёускага детдома? Так, так…
Рика молча смотрела на него, не зная, что сказать.
– Чаго маучыш? Думаешь – усё, хана? Не пужайся, я не выдам тебя. Там у доме мой брат, буде допрашивать – не сознавайся, стой на своём: детдомауская – и баста!
– Ага, – дрожащим голосом вымолвила Рика.
– Ты… это… – мялся Сергей. – В общем, нравишься ты мне, люба ты мне. Ящэ з прошлага году, кали крышу мы з батькой перекрывали вам. – И вдруг как обухом по голове: – Замуж пойдешь за меня?
Рика вздрогнула, её аж в жар бросило. Такого вопроса она никак не ожидала, не знала, что ответить. Согласиться она не могла, но и отказать нельзя было: Сергей мог выдать её.
– Мне… ещё рано, – неуверенно сказала она.
– Ничога не рано, – безапелляционно заявил Сергей. – У чатверг приеду и забяру тебя. Жди.
Он похозяйски, уже как настоящий муж, взял санки, подтащил к сараю и скинул сушняк. В это время во двор вышел Юхим.
– Ага, зъявилась?! Нука, дай я пагляну на тебя. – Юхим подошёл, бесцеремонно сдвинул ей платок на шею. – Так, ничога… Скольки ж табе гадоу?
– Пятнадцать, – поправляя платок, тихо сказала Рика, хотя ей исполнилось уже шестнадцать.
– Ну, а родом адкуль будешь?
– Юхим, ну што ты прыстау к деуке? – забеспокоился Сергей.
– Не твоё дело, – недобро глянув в сторону брата, резко ответил Юхим.
– Ну, дык адкуль ты родом? – держа Рику двумя руками за плечи, колюче глядя ей в глаза, повторил Юхим.
– Из Могилёва я, воспитывалась в детдоме.
– А иде ж твои батька и мамка?
– Умерли, я их не помню, – импровизировала Рика.
– Не жидоука?
– Русская я.
– Ну ладно, Юхим, хватит, – не выдержал Сергей, – отпусти ты яе.
Он подошёл, легко отстранил брата и, обняв Рику за плечи, сказал:
– Иди, деука, у дом.
– Не, постой! – крикнул Юхим.
– Иди, иди, – повторил Сергей.
И Рика поспешила к дому.
– Стой, кажу! – требовательно повторил Юхим и направился было к Рике, но Сергей преградил ему дорогу.
– Остынь, остынь, Юхим, – пытался Сергей урезонить брата. Он развёл перед ним руки, не давая ему пройти. Юхим с силой ударил Сергея кулаком в подбородок. Тот, не устояв на ногах, опрокинулся навзничь и ударился головой о торчавший в плахе топор. Взъярённый, он вскочил на ноги и машинально рукой потрогал затылок – ладонь окрасилась в красный цвет. Взбесившись, словно раненый зверь, при виде крови, Сергей схватил топор, подвернувшийся под руку, и пошёл на брата.
– Ты што, ачумеу? Брось топор! Брось топор, кажу! – отступая назад, закричал Юхим и, выхватив пистолет, выстрелил вверх. На шум и выстрел выскочила во двор Мария.
– Господи! Вы што, збясились? Братья ведь! – Она бросилась к Сергею.
– А ну, дайка мне топор!
Сергей, со злостью глядя на брата, но уже протрезвев, молча разжал пальцы. Мария взяла топор, бросила в сторону.
– Сопляк, на брата з топором! – пряча пистолет в кобуру, возмущался Юхим.
– Ты першы, – смывая снегом кровь с лица, оправдывался Сергей.
– Ладно, оба хороши, – мирила братьев Мария.