Гигиеническое обучение и воспитание военнослужащих. История и современность

24 мая 1881 года Н.В. Склифосовский установил наличие у Пирогова рака верхней челюсти. Умер Н.И. Пирогов 23 ноября 1881 года в селе Вишня (ныне – часть города Винницы). Его тело забальзамировано и до настоящего времени покоится в склепе церкви.

Пирогов и гигиена

Хотя Н.И. Пирогов не является, как отмечено выше, гигиенистом, но его гениальность врача, анатома, хирурга, педагога, автора крылатых фраз обязывает нас рассмотреть его высказывания. Ниже публикуется статья на данную тему.

Н.И. Пирогов и гигиена

Николай Иванович Пирогов (1810-1881) известен миру как выдающийся русский хирург, анатом, основоположник военно-санитарного дела, педагог. Его открытия и достижения в медицине снискали славу не только ему, но и российской науке. Известный русский юрист, публицист и общественный деятель А.Ф. Кони (1844-1927) так оценил деятельность Н.И. Пирогова: «…одно из настоящих оснований для истинной национальной гордости нашей» (66).

Большинство своих научных открытий Н.И. Пирогов совершил, будучи профессором Императорской Медико-Хирургической Академии с декабря 1840 по июль 1856 года. Здесь полностью раскрылся его талант анатома, хирурга и основоположника военно-санитарного дела (64).

Основной опубликованный труд Н.И. Пирогова «Начала общей военно-полевой хирургии, взятые из наблюдений военно-госпитальной практики и воспоминаний о Кримской войне и Кавказской экспедиции», положивший начало развитию военно-полевой хирургии и «администрации» – организации военно-санитарного дела, был создан по опыту участия в двух войнах:1847 году на Кавказе и1854-1855 годах в Крыму.

Биограф Н.И. Пирогова профессор А.М. Геселевич пишет:

«Свой труд Пирогов сперва выпустил на немецком языке в Лейпциге под заглавием «Основы общей хирургии войны (или военной хирургии)… 1863-1864 гг.». «Однако для отечественного издания Пирогов переработал книгу, и она вышла по-русски в двух частях (томах) под другим заглавием: «Начала общей военно-полевой хирургии, взятые из наблюдений военно-госпитальной практики и воспоминаний о Кримской войне и о Кавказской экспедиции». «Книга была напечатана в Дрездене в типографии Э. Бахмана и сына (первая часть – в 1865 году, вторая – в 1866 году)» (17).

С момента издания этот труд приобрёл признание в кругах мировой медицинской общественности и получил высокую оценку специалистов.

В Советском Союзе первый том издали в 1941 году: «Начала общей военно-полевой хирургии» под общей редакцией академика Н.Н. Бурденко. В книге предпосылаются этому труду две статьи видных военно-медицинских специалистов: хирурга академика Н.Н. Бурденко «Н.И. Пирогов – основоположник военно-полевой хирургии» (7)и начальника Военно-санитарного управления Красной Армии генерал-полковника медицинской службы Е.И. Смирнова «Организационные вопросы военно-полевой хирургии по Пирогову и их современное понимание». В тяжёлые годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов идеи Н.И. Пирогова нашли применение и воплощение (15).

Из этой книги приводим интересующую нас часть текста:

«Словом, я уверен, что без учения об индивидуальности (ещё вовсе не существующего) невозможен и истинный прогресс врачебной статистики, хотя к ней и обратились именно для того, чтобы избегнуть трудностей индивидуализирования при постели больного. По моим понятиям, эта наука сделается тогда только рациональною и приложимою, когда разъяснится, какую роль играет личность больного в каждом данном случае.

Если из сказанного читатель и может меня заподозрить в фатализме, то, с другой стороны, он из моей книги не может не убедиться, что я верю в гигиену.

Вот, где заключается истинный прогресс нашей науки.

Будущее принадлежит медицине предохранительной. Эта наука, идя рука об руку с государственною, принесёт несомненную пользу человечеству».

Трудно и одновременно интересно представить себе более чем через 150 лет, о чём думал великий человек, выражая свои мысли в этих словах.

В связи с чем великий врач высказал такое мнение, какой смысл вкладывал в эти выражения? Можно ли современной медицине подтвердить пророчество гениального представителя её лечебного направления?

Вряд ли кому-нибудь удастся полнозначно ответить на все эти вопросы.

Анализируя высказывания выдающегося учёного и практика, прежде всего, необходимо отметить, что в медицинской литературе не встречается несогласие с выражением Н.И. Пирогова о приоритете в будущем профилактического направления медицины.

Нет, да и не может быть критики слов «Я верю в гигиену», так как это личное убеждение Н.И. Пирогова. С момента высказывания и опубликования крылатых фраз прошло более полутора веков, в медицине произошли огромные достижения, а обращение к пророческим словам продолжается.

Следует заметить, что при цитировании встречаются неточности. Чаще всего вместо слова «предохранительной» применяется «предупредительной». Близость по значению слов не изменяет сущности высказывания.

Но замена во фразе «рука об руку с государственной…» последнего слова на «лечебной» нельзя считать приемлемым, так как содержание слов существенно различается. Среди отклонений от оригинала цитаты встретился вариант «я верую в гигиену».

Установить авторство невозможно, а понять различие «верю» и «верую» позволяет товарищ Н.И. Пирогова по Дерптскому университету В.И. Даль (1801-1872) в словаре живого великорусского языка: «Веровать сильнее, положительнее, чем верить и употребляется о предметах высших» (74).

Даже при позитивном значении слова «верую» цитата должна полностью соответствовать авторскому оригиналу.

Для понимания времени, когда написаны интересующие нас слова, обратимся к биографу Н.И. Пирогова профессору А.М. Геселевичу, посвятившему 35 лет жизни изучению летописи жизнедеятельности великого учёного (16).

«Осенью 1862 г. он покинул своё имение, так как был назначен руководителем группы молодых людей различных специальностей, командированных русским министерством народного просвещения за границу для подготовки к профессорской деятельности. В командировке вне пределов России Пирогов пробыл около пяти лет. К этому периоду жизни великого хирурга и анатома и относится создание классического труда – «Начал общей военно-полевой хирургии».

Николай Иванович, по-видимому, в тот период имел благодатную возможность творчески работать, вспоминать, анализировать и описывать проведенные им анатомо-топографические исследования, многочисленные хирургические операции, административные действия.

Цитируемый нами труд Н.И. Пирогова, приведенный выше, издан в СССР в 1941 году, а профессор Геселевич А.М. в комментарии к книге заверил читателей:

«Текст книги перепечатан полностью без изменений с экземпляра дрезденского русского издания 1865-1866 гг., причём и в техническом отношении, в основном, воспроизведен стиль первого издания».

Менее половины страницы книжного текста, а в нём как зашифрованные Н.И. Пироговым пароль и пропуск в будущее всей медицины.

Со всей бережностью и абсолютным почтением к гению Н.И. Пирогова пытаемся понять смысл его слов.

Во-первых, что вкладывал Николай Иванович в слова: «…без учения об индивидуальности (ещё вовсе не существующего)…»?

В годы накопления своего практического опыта хирургического лечения больных и раненых индивидуальность, видимо, оценивалась по результату излечения одной и той же патологии. При поражении одного из участков тела одни оперированные выживали, у других процесс заканчивался летальным исходом. Такой исход объяснялся способностью конкретного организма выдержать не только сам травмирующий процесс операции, ранения, ранящего снаряда, но и внутренними силами организма, его сопротивляемостью, которая и могла именоваться «индивидуальностью».

Следующий вопрос из цитаты Н.И. Пирогова, подлежащий уразумению «…без учения об индивидуальности (ещё вовсе не существующего) невозможен и истинный прогресс врачебной статистики…». Вероятно, он желал видеть исследования и получение результатов оценки состояния больного, которые смогут привести к росту положительных исходов лечения («…прогресс врачебной статистики…»)

Но дальше следует осмыслить его слова:

«…хотя к ней (статистике – авт.) и обратились именно для того, чтобы избегнуть трудностей индивидуализирования при постели больного. По моим понятиям, эта наука (опять, видимо, статистика – авт.) сделается тогда только рациональною и приложимою, когда разъяснится, какую роль играет личность больного в каждом данном случае».

Пирогов считал, что одним из условий положительного исхода операции является способность выживания организма. И уже после познания этого могут делаться выводы для практики («приложимые» – авт.), и на основании их приниматься решения для каждого пациента индивидуальным подходом лечащего врача.

Следующая фраза:

«Если из сказанного читатель и может меня заподозрить в фатализме…».

Фатализм в переводе с латинского – роковой, фаталист – человек, верящий в предопределение, фатум, судьбу. Фатальный – неотвратимый, неизбежный.

Цитаты из севастопольских писем Пирогова «близкому по духу и своему соратнику по академии» профессору-терапевту К.К. Зейдлицу (1798-1885) вполне определённо объясняют слова Николая Ивановича о статистике и фатализме. «Пребывание моё в Севастополе ещё более убедило во мне то убеждение, что я в течение 15 лет наблюдал в петербургских госпиталях то же, но в более грандиозных размерах, повторяется и здесь. Можно отметить отдельные колебания, но, в общем, то, что в Петербурге давало смертность 3 из 5, и здесь даёт 31/2 и 33/4 из 5».