Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть

Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть
Бранко Божич

Камень разлученных сохраняет сине-зеленый цвет только до тех пор, пока ничто не грозит тому, кто подарил его своей любимой. А когда он становится красным, его называют вдовьим камнем… Йоке предстоит выбрать, остаться ему человеком или противостоять Внерубежью ценой всего, что ему дорого. Никто не верит в пророчество о гибели двух миров, но оно сбудется.

Бранко Божич

Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть

Только дети верят, будто днем зло спит.

8–10 июля 427 года от н.э.с.

Инда глубоко вдохнул легкий, прозрачный воздух звездной летней ночи. Как прекрасен этот мир! Как хорош запах скошенной травы, как приятен ласкающий лицо ветерок с Лудоны, от которой не воняет гнилью и тиной… Как красиво солнечные камни освещают старую крепость Храста – и как весело перемигиваются огни в его окнах. И звезды, какие яркие звезды!

Иногда стоит побывать в Исподнем мире, чтобы заново оценить всю прелесть Верхнего… И как Красену не надоест сидеть там безвылазно? Явлен бывает в Славлене гораздо чаще, когда надо и не надо, Красен же предпочитает и отдыхать в своем хстовском особняке. Может, пригласить его на балет? В хорошую ресторацию? В варьете? Надо выяснить, какие ресторации Славлены сейчас в особенном почете…

Направляясь к своему авто, оставленному возле особняка чудотворов, Инда чувствовал удивительную легкость: плечи развернулись, словно с них свалился тяжелый груз, он едва не пританцовывал на ходу. Как прекрасен этот мир! Жаль, что жить ему осталось так недолго – и от этого он кажется еще более прекрасным. Сухой, насыщенный воздух действовал подобно веселящему газу: Инда понимал, что его приподнятое настроение ничем не оправдано, но никак не мог сосредоточиться и хорошенько подумать.

А подумать стоило: где «сказочник» пересечет границу миров? Где ожидать его и Йоку? Если бы не легкая эйфория, Инде никогда бы не пришла в голову следующая мысль: а зачем? Зачем искать оборотня и Врага? Зачем вообще что-то предпринимать? Может, все идет своим чередом? Ведь у чудотворов больше нет стратегических целей, что Инде и продемонстрировали ненавязчиво в Афранской Тайничной башне. И «взрежут непрочный щит» вовсе не крылья нетопыря, а целенаправленные броски разъяренного зверя – Внерубежья.

До Светлой Рощи Инда добрался, когда зарево на северо-востоке погасило звезды, а эйфория сменилась головной болью. От мыслей о бесполезности его миссии ничего не осталось: и оборотня, и мальчишку Йелена надо держать в поле зрения в любом случае, независимо от стратегических целей Афрана. И возможно, стоит позволить им добраться до профессора Важана, не чинить им препятствий на этом пути. Важан наверняка займется тренировкой парня, а это – колоссальный сброс энергии в Исподний мир. В конце концов, если Афран не пойдет на радикальные меры по сокращению расхода энергии, свод рухнет – и тогда лишь прорыв границы миров спасет Обитаемый мир от полного разрушения.

А вот девочку-колдунью стоит прибрать к рукам: это позволит и давить на ее отца, и правильно расходовать энергию в Исподнем мире. Зачем нужен свет солнца над болотами Сизого Нетопыря? Красен просто еще не понял, что на сегодняшний день тактические цели важней стратегических. Что сейчас важно поддержание статус-кво, а на большее чудотворов просто не хватит. Рассуждая подобным образом, Инда не очень-то верил самому себе: сколько времени можно лишь поддерживать статус-кво? Чего дожидаться? Никакого внезапного улучшения ситуации не будет, только ухудшение: может, медленное и планомерное, а может – резкое и катастрофическое.

Инда не пошел в Тайничную башню, направился домой – хотелось немного поспать. Нигде ему не спалось лучше, чем в собственном доме на краю Буйного поля: ни в духоте афранских ночей, ни, тем более, в сырости Исподнего мира. Но прежде чем отправиться в постель, он дал телеграмму в Исид, приглашая аналитика Ламиктандрийской Тайничной башни в гости на метеостанцию возле трещины. Ему вдруг непреодолимо захотелось с кем-нибудь посоветоваться и обменяться опытом – исидский эксперт должен был понять и разделить его опасения.

И ответ из Ламиктандрии пришел уже в восемь утра – аналитик с готовностью принял предложение Инды и собирался немедленно выехать в Брезен, а значит, через двое суток нужно было организовать встречу на метеостанции.

Вслед за телеграммой из Исида пришла телеграмма из Тайничной башни: после длительного пребывания в Исподнем мире врачи рекомендовали отдых, покой, свежий воздух и хотя бы сутки акклиматизации. И Инда воспользовался рекомендацией, потому что вместо вчерашней эйфории чувствовал сонливость и апатию, – и уже на следующее утро проснулся бодрым и полным сил. Сам воздух Обитаемого мира, его раннего летнего утра показался бодрящим, вселил жажду действия – Инда поднялся с постели в прекрасном настроении.

Он опасался только, что посещение Тайничной башни развеет его оптимизм, и потому прежде решил заглянуть к Йеленам. Если повезет, то поговорить с Ясной наедине, если нет – напомнить Йере: тот обещал немедля сообщить чудотворам о появлении Йоки.

Ему не повезло – двери открыл Йера. За романтическими погонями на болотах Исподнего мира Инда совсем позабыл об идиотском докладе Йелена на последнем заседании Думы. Шумиха в прессе уже улеглась, а Инда, листая утренние газеты за чашкой кофе, не счел необходимым просмотреть даже вчерашние новости, не говоря о субботних. Напрасно…

Ясны не было в доме – это стало понятно, стоило переступить порог. Почему-то в брошенных домах иначе разносятся звуки, иначе падает свет из окон. Казалось бы, ничто не должно измениться, но сразу видно – этот дом покинут, пусть и на время. Инде не раз доводилось отправлять семью на отдых, оставаясь в Афране, – дом сразу становился иным. Он не менялся, если жена вела мальчиков в театр или в парк развлечений, но стоило упаковать чемоданы, в доме селилась пустота.

Такая же пустота была за спиной Йеры Йелена, когда он встретил Инду на пороге гостиной.

– Что тебе нужно? – спросил Йера холодно, без раздражения и обид.

– Пришел напомнить о данном тобой обещании.

– Я не давал тебе никаких обещаний. Это ты пообещал мне, что в случае ареста Йоки вернешь его домой. Собственно, я только поэтому не уехал отдыхать вместе с семьей.

– Они в Элании? – как бы между прочим спросил Инда.

– Нет, они уехали в горы. И наверное, ты понимаешь, что причина не только в малолюдности лыжных курортов летом.

– Да? Разве? – Инда широко улыбнулся. – Наверное, ты считаешь меня слишком проницательным, я вообще не вижу причин летом ехать на лыжный курорт.

– Горы Натании дальше всего отстоят от границы свода. Тебе ли этого не знать. Разве не туда отправят население Славлены по гениальному плану эвакуации, разработанному чудотворами?

– А, вот ты о чем… – Инда изобразил унылую усмешку. – Эти мысли подтверждают диагноз доктора Чаяна: параноидная схизофрения.

Что-то за спиной Йеры показалось ему неправильным, и он приподнялся на цыпочки, чтобы взглянуть ему через плечо.

Из люстры в гостиной были вынуты солнечные камни! А вместо них, криво и неуклюже, поставлены свечи!

– Ты, наверное, разобрал и телеграфный аппарат? Выбросил на свалку авто? – Инда едко усмехнулся. – И как прислуге нравится спать без ночников?

– Оставь свой сарказм при себе. Я могу принимать решения за себя, но не за прислугу. И прекрасно понимаю, что без телеграфа и авто мне не обойтись. Я не могу остановить славленские заводы, а значит все, к чему я прикасаюсь и чем пользуюсь, – так или иначе украдено. И ты это знаешь лучше меня.

– Я бы посоветовал тебе заглянуть в школьный учебник и освежить в памяти основной постулат теоретического мистицизма. А также вспомнить правовые нормы, регламентирующие вмешательство нечудотворов в герметичные науки. Вдруг твои утверждения слышу не только я? Утешает только одно: никакой суд не признает твоей вменяемости, клеймо юродивого дает тебе возможность нести любую чушь. Ты этого добивался, Йера?

– Я знал, на что иду.

Инда поморщился: он не любил глупцов, а тем более высокоморальных глупцов. Если человек хочет быть услышанным и понятым, для этого совсем необязательно превращать себя в посмешище.

И в этот миг что-то произошло. Вот только что за спиной Йеры была пустота покинутого дома, и вдруг в один миг все изменилось. В ночь на первое мая, стоя под окнами Йеленов, Инда тоже ощутил то, что не должен был ощущать, – как два мира прикоснулись друг к другу, установили контакт. Теперь прикосновение миров друг к другу было заметней, ясней. И снова Инда не смог бы ни доказать, ни даже пояснить сделанного вывода – он чуял его нюхом, как гончий пес чует присутствие зайца: Йока Йелен пересек границу миров, он в доме.

Не надо было так откровенно издеваться над Йерой, теперь будет гораздо трудней войти…

– Заметь, я говорю с тобой как друг, ты же все время усматриваешь в моих словах насмешку. А я лишь хочу помочь тебе выбраться из той ситуации, в которой ты оказался, – обиженно сказал Инда. – И у меня есть к тебе конкретные предложения…

Никаких конкретных предложений у Инды не было, и он начал выдумывать их на ходу. Было бы глупо уйти сейчас, не воспользовавшись этим удивительным совпадением.

– Я не нуждаюсь в помощи. – Йера чуть приподнял подбородок.

– Я бы помог тебе только ради моей давней дружбы с Ясной. И если тебе наплевать, в каком положении оказалась твоя семья, то мне – нет.

– В это положение мою семью поставили чудотворы.

– Не надо считать, что все чудотворы думают и делают одно и то же, подчиняясь некоему коллективному разуму, как муравьи в муравейнике. Чудотворы – это организация со своей иерархией и со своими интригами. Так вот, я в этой иерархии занимаю очень и очень высокое положение. В моей власти сделать так, что завтра все газеты принесут извинения честнейшему человеку Йере Йелену и сделают его героем дня. Вот поэтому ты сейчас пригласишь меня в библиотеку, предложишь чашку кофе, после чего мы и поговорим.

– Мне вовсе не хочется пить с тобой кофе.

Нет, Йера не заметил перемен в доме, не почувствовал, что ситуация изменилась. Он лишь продолжал ломать из себя гордеца, невинно пострадавшего за свои принципы.

– Я тоже предпочел бы более подходящую мне компанию. Но я пришел, Йера, и этот разговор тебе гораздо нужней, чем мне.

– Впусти его, Йера Йелен, – вдруг раздался голос с лестницы. – Очень хочется, чтобы он ответил за свои последние слова.

Йера похолодел и медленно оглянулся, тогда и Инда увидел оборотня – тот спускался по ступенькам, обнимая за плечо Йоку, оба они были одеты в богатые плащи с меховой оторочкой – по моде аристократов Исподнего мира.

– Выдумать предлог, чтобы проникнуть в дом, несложно, – невозмутимо продолжал сказочник, в то время как Йера остолбенело смотрел на появившуюся парочку. – А вот выполнить обещанное… Итак, Инда, завтра все газеты должны принести извинения честнейшему человеку Йере Йелену и сделать его героем дня. Я правильно тебя понял? И что ты хочешь взамен? Ты же не от широты души бросаешься столь привлекательными предложениями.

– Отчего же? – улыбнулся Инда. – Я вполне бескорыстен. Мне не безразлично будущее семьи Йеленов. Впрочем, газеты могут писать что угодно, доктор Чаян вряд ли обратит на них внимание, когда Йера расскажет, что к нему в дом явился бог Исподнего мира в опереточном наряде.

– Не вижу в моем наряде ничего опереточного, нормальный летний плащ; замечу, из дорогой вощеной замши, тонкой и почти невесомой. Он стоил мне три золотых лота. И мех не какого-то там болотного бобра, сиречь крысы, а самой настоящей ласки. Не думаю, что в Славленском театре оперетты есть хоть что-то похожее по качеству и стоимости.