Инда обещал самому себе быть корректным, но еле-еле удержался от смеха.
– Нет, Йера, – сказал он, старательно пряча иронию. – За это я хочу прочитать отчеты Пущена, которые хранятся у тебя в сейфе.
– С ними произойдет то же, что с тремя томами энциклопедии Исподнего мира? – Йелен сузил глаза, что было для него совершенно нехарактерно, и стал похож на одержимого.
– И снова нет. Меня устроят копии, если ты опасаешься за подлинник.
– Да, на этот раз о копиях я позаботился заранее, – кивнул судья. – И я надеюсь, твое предложение о встрече с Йокой – это не блеф и не обман.
– Ни в коем случае. К сожалению, завтра я занят, а вот в субботу мы вместе поедем в Брезен и оттуда на вездеходе отправимся к домику профессора Важана. Можешь положиться на мое слово.
– Мне ли не знать, чего стоит твое слово! – Йелен натянуто рассмеялся, этим тоже напомнив безумца. И оборвал смех неожиданно, если не как безумец, то как человек явно неуравновешенный. – Можешь просмотреть отчеты здесь, при мне. А в субботу, после встречи с Йокой, я отдам тебе копии.
– Меня твое предложение вполне устраивает, – согласился Инда. Это думской комиссии требуются бумаги и доказательства, Инде же нужна была только информация.
Йелен открыл сейф, оглядываясь, не подсматривает ли за ним Инда, и видеть это было смешно и страшно, потому что человек в здравом рассудке не станет вести себя столь невежливо и… параноидно.
Пачку отчетов Йера кинул на столик перед Индой так, будто швырял их ему в лицо. Они рассыпались по гладкому стеклу, покрывшему столешницу, и те, что были снизу, –контурные карты, изрисованными цветными чернилами, – упали Инде на колени.
Инда понял все, едва взглянул на три рисунка из двух десятков. Поднял глаза на равнодушного и гордого Йелена, который сидел в кресле прямо, будто проглотив кол.
– О Предвечный… – вырвалось у Инды. – За это могут убить и меня…
Лицо Йелена немного изменилось, растеряло высокопарность и гордыню.
– В самом деле? – спросил он и ненадолго стал похож на здорового человека.
Возможно, Пущен и сам не понял толком, к каким выводам эти рисунки могли привести доктора прикладного мистицизма. И, судя по обилию вариантов, которые он зафиксировал на контурных картах, для него это было уравнение с гораздо большим числом неизвестных, нежели для Инды. Пущен знал, как между собой соединены аккумуляторные подстанции Северских земель, но не догадывался о скорости продвижения Внерубежья в Обитаемый мир.
– Пущен сделал эти рисунки до сжатия свода, я полагаю? – переспросил Инда.
Йелен кивнул.
Не знал Пущен и о том, как быстро Исподний мир будет втягивать в себя энергию Внерубежья, но предположил, что от этого зависит скорость отключения подстанций, вызванного прорывом границы миров. Да, Пущен в своем роде был гениален…
Но он не мог сделать тех выводов, которые бросились Инде в глаза: переданный Гореном план обрушения свода предполагал полное уничтожение Обитаемого мира на севере и востоке с минимальными потерями для юга и запада. И план этот разработали в Ковчене больше шести лет назад. Вряд ли о нем знал Приор Тайничной башни.
А не Вотан ли научил дочь оборотня удару чудотвора против привычного ей вихря? Не сам, конечно, – посредством Праты Сребряна.
Не знал Пущен и точек, где истончалась граница миров, но почти безошибочно указал, в каких местах ее можно прорвать, чтобы план сработал, – это вытекало из новой конфигурации свода и прочерченной Югрой Гореном линии, которая брала свое начало между Брезеном и Магнитным.
– Йера, а что Пущен говорил о последнем пророчестве Горена? По которому свод рухнет по воле юной девушки? – спросил Инда как бы между делом, не отрывая глаз от контурных карт.
И Йелен купился на уловку.
– Он сказал лишь, что еще не разгадал смысла этого пророчества. Но его разгадал я сам.
– Вот как? – Инда не поднял взгляд, но изобразил на лице скептическую усмешку. И снова не прогадал.
– Да. Благодаря младшему Горену. Это девушка-призрак, дочь сказочника. И живет в Исподнем мире, существование которого ты так упорно отрицаешь.
Если это стало очевидным судье Йелену, которого Инда не считал чрезмерно умным, значит судья располагал какой-то еще информацией, кроме дневников Югры Горена.
– И как тебе в этом помог младший Горен?
– Он нарисовал ее портрет.
– Вот как? Мне бы хотелось на него взглянуть. И поговорить с Гореном-младшим.
– Ради твоей прихоти я не открою чудотворам места, где прячется Града Горен. – Йера снова надулся гордостью и развернул плечи.
– Если бы чудотворы хотели найти Граду Горена, они бы это сделали за один день. Ты, может, еще не понял, Йера? Девочка может обрушить свод, толкнуть Обитаемый мир к катастрофе, о которой ты твердишь в своих статьях и которой так боишься. Не злые чудотворы, Йера, а эта девочка.
Инда подумал, что чудотворы по крайней мере сделают это планомерно, но осекся – планы чудотворов он только что увидел на контурных картах. И девочка этим планам не мешала.
– Исподний мир имеет на это право, – высокопарно ответил судья. – Мы можем лишь смиренно умолять его о пощаде…
– В субботу мы поедем к Йоке, где непременно встретимся со сказочником. Можешь заранее подготовить пылкое обращение к Исподнему миру – сказочник его передаст. То есть я хотел сказать «смиренную просьбу», конечно, а не пылкое обращение. Не уверен, правда, что Исподнему миру есть до нас какое-то дело.
– Нам тоже не было никакого дела до Исподнего мира, – вспыхнул судья.
Бесполезно. Сумасшедший он или нет – все равно. Если человек дурак, это надолго.
– Я советую тебе передать выводы Пущена, а главное – эти контурные карты профессору Важану, – проворчал Инда, не уверенный, что Йелен до этого догадается сам.
* * *
– Я не понимаю… – Йера сжимал виски, облокотившись на хлипкий стол посреди террасы. – Ну почему, почему никто не понял, что? нам грозит?
– Все очень просто, судья, – грустно улыбнулся Изветен. – Люди не верят в то, во что верить не хотят. Более того, попытка заставить их в это поверить вызывает известное раздражение и даже злость. А вы думали, все бросятся пахать землю сохой и одеваться в домотканые рубахи?
– Да, думал! Думал!
– Бросьте, вы в это не верили. Вы хотели заставить их бояться. Гнева Исподнего мира. Вы хотели доказать, что его гнев оправдан. Только никакого гнева Исподнего мира нет – есть собранная за сводом отработанная энергия, полутысячелетняя дань. И не Исподний мир грозит Обитаемому, а именно эта энергия.
– Нет, не бояться! Я хотел, чтобы люди ощутили свою вину…
– Еще лучше – этого точно никто не хочет. Но тут результат все же есть: два благотворительных фонда, спасающих от чувства вины.
– Но эти фонды – ерунда, мелочь! Они никому не помогут!
– Помогут, еще как, – хмыкнул Изветен. – Я же говорю, их цель помочь не Исподнему миру, а тем, кто испытывает чувство вины перед ним. И работает это безотказно.
– Откупиться от Исподнего мира этими подачками нельзя… – буркнул Йера, понимая, что неправ.
Свои аргументы магнетизер повторял не раз, этот спор шел по кругу не меньше месяца.
– От него и не надо откупаться. Но глупцов, которые надеются откупиться от Внерубежья, нет. Ему игрушек никто не посылает… Страх перед падением свода вызвало появление чудовища над Буйным полем, а не факт существования материального Исподнего мира. Но оптимисты и до ваших разъяснений, и после них продолжают надеяться на чудотворов и чудеса, а пессимисты – рыть подвалы и собирать консервы и крупу.