Спецназ ГРУ против басмачей. X-files: секретные материалы Советской власти

Шедший рядом красноармеец с ружьем подозрительно смотрел на непонятно откуда взявшихся и странно экипированных своих товарищей из будущего, что заставило их прекратить разговор.

Наконец дошли до кабинета командующего.

– Ну что ж, давайте еще раз знакомиться. Моя фамилия Фрунзе, Михаил Васильевич, я командующий Туркестанским фронтом.

– Савонин Валерий Сергеевич… – лейтенант протянул руку хозяину кабинета. – Командир боевого расчета отряда специального назначения…

– С фронта что ль?

– Так точно, – подумав и на ходу сочиняя легенду начал командир. – После декрета Временного правительства место сражения оставили. Пришли сюда. Против Советской власти не сражались, к действующей армии не примыкали, – он отвечал четко, по-военному чеканя слова, что заставило Фрунзе присмотреться к нему.

– Боевой опыт имеете?

– Так точно, товарищ командующий. Значительный.

– Это хорошо. А почему в РККА не записались?

Савонин только пожал плечами:

– Здесь слабо доносилась информация о ходе Гражданской войны. Не имели точных данных о том, куда и к кому обращаться по этому вопросу…

– При оружии?

– Так точно, с фронта осталось.

Фрунзе окинул взглядом их экипировку.

– Чудное какое-то оружие у Вас.

– Трофейное, – выпалил Ахмед.

– Ну славно. Значит, вступаете в РККА и будете сражаться за Советскую власть?

– Так точно.

– Это хорошо. Ну бумаги вы после заполните, а пока послушайте, что нам предстоит сделать…

– Что он несет? – шепотом спросил Узванцев у Пехтина. Тот пожал плечами:

– По ходу, совсем заигрался. Или крыша поехала.

– Что, простите? – обратил на них внимание Фрунзе.

– Ничего, продолжайте, Михаил Васильевич, – Савонин показал шепчущимся кулак – как воспитатель в детском саду.

– Так вот товарищи. Перед нами стоит боевая задача по завладению Бухарой. Первую попытку мы предприняли еще в начале войны, два года назад. Тогда совместно с подразделениями младобухарцев мы нанесли удар по эмирату, но… оказались неподготовленными. Я, если честно, уже тогда говорил Троцкому о том, что делать такой бросок как минимум несвоевременно, рано. Мы увязли тогда и в Крыму, и с белочехами, и на Кавказе. И тут еще это… В общем, поторопились тогда. Сейчас мы практически закончили войну, и командование РВС прислало меня сюда, чтобы, так сказать, предпринять усилия по объединению двух наших братских народов… Ну, а если быть точным и без лирики, то для того, чтобы организовать боевую операцию.

– Вы так говорите, будто за одну операцию можно покорить такую махину как эмират?

– Ну не за одну, конечно, мы ее проработаем детально… И, полагаю, вы мне в этом поможете. А? как? Или все-таки надлежит отправить вас курьерским поездом в Москву, чтобы там с вами разобрались?

Козлов хотел было сказать что-то вроде «Да, в Москву, уж там явно разберутся, кто есть кто», но, встретив на себе жесткий взгляд командира, промолчал.

– Конечно, поможем. Мадамин-бек изложил нам примерную картину перехода на вашу сторону, из чего стало понятно, что другой альтернативы тут быть не может. Да и сами мы, честно говоря, давно склонялись к переходу… Случая, как говорится, подходящего не было…

– Вот и замечательно. Считайте, что он подвернулся.

– Меня только беспокоит численность войск. То, что мы увидели в Кагане, явно недостаточно для того, чтобы установить контроль на всей Бухарой.

– Части подоспеют из других подразделений Туркестанского фронта – в том числе с Кыргызстана, из числа киргиз-кайсаков. Пока мы должны посеять внутри врага строгое убеждение в том, о чем вы сказали – что нас мало. Таким образом, эффект от появления дополнительных частей произведет не только боевой, но и деморализующий эффект. Как смотрите на такое?

– Положительно. Когда приступим к разработке боевой операции?

– Да хоть сейчас. Я, знаете ли, сутками тут только этим и занимаюсь.

– А когда прибывает подкрепление? Не получится ли так, что мы развернем движение, а дополнительных сил не будет?

План операции РККА в Бухаре

– Подкрепление прибывает послезавтра. Но до этого мы должны еще раз наведаться к эмиру.

Вид Старой Бухары

– Зачем?

– Предложить ему добровольно разместить наши части в Бухаре.

– Думаете, он согласится?

– Я так не думаю, это требование товарища Троцкого.

– Понимаю. Скажите, не известно ли от разведки, в какой части Бухары дислоцируется наибольшее количество регулярной армии эмирата?

– Известно, в Старой Бухаре, – Фрунзе подошел к карте и стал показывать на ней карандашом. Туда же подошел Савонин.

– Значит, начнем выступление со стороны Кагана в светлое время суток под дымовой завесой.

Фрунзе округлил глаза:

– Что это значит?

– В Старой Бухаре инициируем несколько крупных пожаров. Пока город и расквартированные там части охватит переполох, все будут заняты на тушении, мы выступим со стороны Кагана ограниченным контингентом… ограниченной численностью, то есть. В это время мы должны убедиться в том, что полностью контролируем железную дорогу, поскольку полагаю уместным прибытие дополнительных частей сразу в Бухару именно по железной дороге.

– Отлично! – глаза Фрунзе заблестели. – А почему Вы хотите начать в светлое время суток? Мои советники предлагали выступить ночью.

– Ночью в Бухаре, насколько мне известно, – Савонин вспомнил старые фильмы, что смотрел еще в детстве, – осуществляется дозор. Ночью, как правило, происходят все масштабные наступления, а потому под покровом темноты регулярные части будет проще поднять по тревоге. Да и басмачи ночью тут чувствуют себя как рыба в воде. А моим ребятам будет трудно сориентироваться – ночи здесь темные и холодные, местности мы не знаем, зимней экипировки не имеем. Потому ведение боевых действий в темное время суток исключается.

Фрунзе согласно кивнул – у Савонина было явно больше опыта войны, несмотря на юный возраст. Советский военачальник еще не знал, что спустя годы всем желающим начнут давать военное образование в вузе, названном его именем – этот вуз, по иронии судьбы, окончил Савонин прежде, чем его направили на службу в ГРУ.