Меня любят в Магической академии

А я почему-то представила, как стою рядом с теми часами, что Фабиан хочет из гостиной выставить, а отец его вещает гостям с важным видом: «Невестка моя, из семьи Берлисенсис. Приобретена практически задаром, после длительной торговли с ее братом». Я встряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли, и попрощалась. Возвращаться сюда я больше не собиралась.

– И что тебе стоило окрутить Ясперса? – в сердцах сказал Бруно, когда мы уже шли по улице. – Намного проще было бы сразу через него действовать.

– У Ясперса невеста была, – напомнила я брату.

– Так Элене же удалось чем-то его пробить, – он окинул меня придирчивым взглядом и резюмировал: – Скромностью, наверное. Давно я такой хорошо воспитанной фьорды не видел. Что отец говорит, то и делает.

Я удивленно на него посмотрела и подумала, что если бы Бруно знал, какой такой скромностью покорила Элена предмет своей страсти, вряд ли он посоветовал брать с нее пример. Но Бруно до моих терзаний дела не было, он продолжал возбужденно говорить:

– Слишком много свободы девушкам давать не следует. Вот некоторым разрешают все, что захочется, и к чему это приводит? Гуляет неизвестно где, неизвестно с кем… Ты должна разорвать контракт с этим Плевако, – неожиданно закончил он. – Этот адвокат нам не подходит. И вообще, я не хочу, чтобы он за мои деньги водил мою же девушку развлекаться. Завтра же чтобы с ним связалась.

– Бруно, ты что? – удивилась я. – Где ты сейчас адвоката найдешь на таких условиях? И он так много уже сделал.

– А другой сделает еще больше, – убежденно сказал брат. – Видеть эту рожу больше не хочу.

Похоже, отношения с Фелан у него развиваются совсем не так, как он думал. Но ведь девушка ему уже сказала, что выбрала свои уши, а не моего брата, чего же теперь он от нее хочет?

– Так найди сначала другого, – ответила я. – А этого нанимала я и за свои деньги. И аванс он мне не вернет, скорее доплатить потребует.

Фразой про аванс я Бруно добила. Он как раз собирался что-то не менее возмущенное сказать, но промолчал.

– Родителей и бабушку выручать надо, – напомнила я. – Вариант, предложенный фьордом Чиллагом, меня не привлекает.

– Но сам-то Фабиан – неплохой парень, – неожиданно сказал Бруно. – А жить, в случае чего, с его родителями тебе совсем необязательно. Ты все равно им вертеть будешь как захочешь.

На брата я посмотрела с огромным удивлением. Мне казалось, что после этого обеда он и мысли не допустит, что можно породниться с таким семейством. Бруно понял меня без слов.

– Я же не думал, что все так печально, – отводя глаза в сторону, пояснил он. – Да и Чиллаг мне сказал, что вы уже встречались, пока ты на него не обиделась. Целовались даже.

– Я с ним только один раз поцеловалась, – честно призналась я. – Ради интереса. Кто же знал, что это его так зацепит?

– Ясперса нужно было целовать ради интереса, – проворчал Бруно, – если уж у тебя такие запоминающиеся поцелуи.

Дался ему этот Ясперс. Они с Эленой друг друга получили, и вполне счастливы. Я лично сапоги, настолько привлекающие некромантов, ни за что бы не надела. А без таких сапог я явно проигрываю фьорде Чиллаг в деле завоевания ректоров.

– Может, подумаешь по поводу Фабиана? – без особой надежды в голосе спросил Бруно. – Хотелось бы видеть нашу семью на свободе и полностью оправданной.

– В таком случае предлагаю тебе поискать какого-нибудь высокопоставленного чина из ФБР с дочерью на выданье и на ней жениться, – уязвленно предложила я. – Такой способ будет намного надежнее предложенного Чиллагами.

– Я не могу, – сразу отказался брат, – у меня уже есть обязательства перед одной фьордой. Правда, похоже, она сама так не думает…

Он погрустнел, явно вспомнив Фелан, ушедшую с адвокатом. Да, очень похоже, что ей его обязательства не нужны. Сама она считает себя свободной, что и показала Бруно сегодня.

Назад мы возвращались телепортом. Я немного удивилась, откуда у Бруно на это деньги, ведь стипендия будет только на следующей неделе, но он ответил мне как-то невнятно и таким раздраженным тоном, что я сочла за лучшее больше его не расспрашивать.

– Даже не знаю, к кому обращаться по нашему делу, – безнадежно сказал он. – Везде глухо. И знакомые не принимают.

В этом у меня уже была возможность убедиться лично, о чем я ему уже не раз рассказывала. Я все способы испробовала, но так ничего и не добилась, пока нашим делом Плевако не занялся.

– Может, демон этот поможет, которому бабушка сказала написать, – неуверенно предположила я. – Аидзава Сэйсисай.

– Да нет, – фыркнул недовольно брат. – Вспомнил я, откуда про него слышал. Мы его на политологии проходили. Он так старательно толкал идеи, что демоны – высшая раса, что его даже из Фринштада выслали, – он немного помолчал и возмущенно добавил: – Нет, представь только, эти с хвостами и рогами – неожиданно высшая раса. Как ему такое в голову могло прийти? Ведь всем известно, что высшая раса – мы, люди. И чем чистокровней, тем достойнее семья. У Чиллагов, кстати, никаких примесей нет.

– Бруно! – все-таки возмутилась я, так мне надоело это постоянное упоминание семейства, накормившего нас обедом.

Все же выходить замуж в благодарность за еду, приправленную лекцией о ценообразовании на рынке антиквариата, я считала чрезмерным.

– Лисси, а что ты будешь делать, если нас всех посадят? – неожиданно серьезно сказал брат. – Я такого исключить не могу. Тогда ты опять останешься одна безо всякой поддержки.

Это он сейчас хочет сказать, что все время, как на свободе находится, только и занимается моей поддержкой?

– Чиллаг – не единственный фьорд в академии, – просветила я брата. – Мне и Хайдеггер предложение делал. Правда, я ему уже отказала.

– Это ты зря, – брат оживился. – Хайдеггер – хорошая партия, да и человек он просто замечательный.

– Ты и вышел под залог во многом благодаря его стараниям, – поддержала я брата, одновременно уводя разговор с темы моего замужества. Просто я внезапно поняла, что замуж совсем не хочу. Во всяком случае, не раньше, чем найду фьорда, целующегося, как… Впрочем, неважно. – Он же столько для этого сделал. Столько бумаг всяких собрал. Да и с общежитием договорился. Тебе так повезло с куратором.

С куратора мы плавно свернули на группу Бруно, где он наградил парой едких эпитетов почти каждого студента. Особенно досталось Ильме, чья безнадежная влюбленность в Серена, кажется, была у них постоянной мишенью для подшучивания. И мне это совсем не понравилось. Если уж кого вышучивать, так сам объект ее любви с его нелепыми представлениями о семье и браке, что я и высказала. Бруно меня не поддержал, и мы с ним в первый раз поругались. Расстроилась я из-за этого ужасно. Нам сейчас держаться вместе надо, а всякие Серены настраивают нас друг против друга. Все же какое зло эти диспуты! Написать, что ли, записку на эту тему ректору? Мне кажется, сейчас он разделяет мою точку зрения.

Утром я встала все столь же расстроенная. Фиффи опять слопал половину моего завтрака и покушался на вторую половину, но я ему твердо сказала, что он меня пока много меньше, а значит, незачем столько есть. Комната у меня в общежитии слишком маленькая, да и дверные проемы ради него никто расширять не будет. Питомец обиделся, но больше в тарелку не лез. Хотя там и так после него оставалось немного. Я этому сначала огорчилась, но когда первой парой у нас пошла опять очередная пробежка по академическим аллейкам, даже порадовалась. Все же с полным животом бежать было бы еще тяжелее. Вот зачем, спрашивается, будущим магам Земли умение быстро бегать? Не думаю, что здесь образование настолько плохого качества, что приходится таким образом спасаться от рассерженных клиентов. Во всяком случае, я о таком до сих пор не слышала. И вообще, лучше бы вместо физкультуры балы почаще устраивали безо всяких посторонних приглашенных. Воспоминания о неудачном бале, о котором никак не давали забыть обретенные там поклонники, неизменно портили настроение. Нет, все же администрация академии безо всякого внимания относится к студенческим нуждам. Размышляя об этом, я и добежала до конца дистанции. Самой последней, правда, зато не сошла на полдороге. Преподаватель, который, видно, надеялся, что сможет пораньше закончить занятие, с недовольной миной отметил мое прибытие. Но оказалось, что не хватает еще троих, но они так и не добежали до конца занятия. Заблудились, наверное…

Следующим занятием у нас был практикум по географии, задания по которому я благополучно сделала, сдала и забыла. Я была уверена, что сегодня так же можно будет изобразить красивую портальную загогулину, но не тут-то было. Вместо привычной фьорды, которая обычно проводила эти занятия, пришел незнакомый фьорд и снова потащил нас в парк. У меня даже мысль возникла: искать недобежавших, хотя, подумав хорошо, я все же ее отбросила – ведь группа была в полном составе.

– Дорогие мои студенты, – прочувствованно сказал он, задержался взглядом на моем лице и добавил: – И студентки. Сегодняшнее занятие у вас будет самое что ни на есть практическое. Вы уже столько дней проводите теоретические расчеты и достигли определенных успехов на этом поприще. Настало время воплотить свои знания в жизнь.

Улыбался он при этом довольно радостно, но я сразу заподозрила какой-то подвох и придвинулась поближе к Топферу. Мы же с ним в одной команде по гриффичу, должны помогать друг другу. Я ему грифона нашла, значит, студент этот теперь может помочь воплотить мои знания в жизнь так, чтобы это было без ущерба для моей внешности и здоровья.

– Задание для этого занятия – расчет построения портала. Вы сейчас делитесь на четыре группы. Я каждой группе выдаю артефакт для определения магических потоков и выделяю сектор в парке, в котором надлежит определить место для временного портала, которое вы обозначите вот таким флажком.

Он потряс связкой палок, к верхним концам которых были привязаны жалко обвисшие тряпочки. Я вцепилась в рукав Топфера не хуже, чем когда-то Ильма в Серена. Оказывается, некоторые навыки, которые вырабатываются во время учебы и кажутся смешными окружающим, на деле оказываются очень даже полезными. В группе нашей идиотов не было, все же чужие успехи мимо тех, кто постоянно на занятия ходит, пройти не могли, поэтому в группу к Топферу захотели все. Преподаватель некоторое время с насмешкой на лице наблюдал за нами, а потом взял и распределил сам:

– Вот в таком составе и будете дальше работать на моих занятиях, – удовлетворенно сказал он, разглядывая четыре группы, стоявшие на некотором отдалении друг от друга. Я с грустью думала, что искусством отрывания студенток от чужих рукавов он овладел в совершенстве. Хотя, может, мне просто практики не хватает? – Теперь назначим старших…

В группе Топфера предсказуемо назначили старшим его, как студента с самым высоким Даром. Я даже не успела особо попереживать, что меня разлучили со столь перспективным старшим группы, как преподаватель сказал, невоспитанно тыкая пальцем в мою сторону:

– В этой группе за старшую будете вы, фьорда… как вас там?

– Берлисенсис, – растерянно сказала я. – Но почему я? Вокруг так много достойных фьордов. Я уверена, они справятся с таким сложным делом намного лучше.

– У вас самый сильный Дар в группе.

– Но я же только слабая девушка, – я призвала все свое умение обворожительных улыбок.

– Фьорда Берлисенсис, – не менее обворожительно улыбнулся мне преподаватель, – здесь вы – в первую очередь маг, извольте соответствовать.

И, потеряв ко мне всякий интерес, назначил старших в двух оставшихся группах и сообщил, что все, кто определит неправильно, будут переделывать задание после обеда. Да, занятия магией как-то отрицательно влияют на мужчин. Это надо же, заявить мне, что я – в первую очередь маг. Да это практически оскорбление! Наверное, все дело в этой облезлой мантии, не было бы ее на мне, и отношение было бы совсем другое. Но долго мне думать над этим не дали. Мне вручили так называемый «флажок», и я, в окружении одних парней, что, как ни странно, совсем не радовало в данной ситуации, направилась в выделенный нам сектор парка. Там меня сразу же от руководства отстранили, флажок, артефакт и листок с заданием отобрали и начали увлеченно измерять и записывать результаты. Бегали они при этом по всему выделенному нам участку. Я не возражала, все равно у меня каблуки в земле вязли. Как говорит моя бабушка, не надо вставать между фьордом и его игрушкой, можно очень сильно пострадать. Тем более что измерялось все артефактом, и цифры, заносимые на бумагу, были точные. Но вот когда начались расчеты… Ошибку допустили сразу, когда использовали самую первую формулу, она повлекла другую, а дальше они лишь множились, а я с отчаянием наблюдала, как результат отходит все дальше и дальше от правильного. Нужные числа я спокойно держала в уме, да и расчеты были несложные, но как одногруппникам сказать, что они ошибаются? Так я мучилась до тех пор, пока они торжествующе не вбили флажок совсем не там, где он должен был находиться. Преподаватель, видя, что мы уже закончили, неторопливо направился в нашу сторону. Я даже растерялась на мгновение. Я же не могу после обеда, у меня дел столько, что никак среди них не вписывается еще и дополнительное занятие, тем более по чужой вине. Я решительно вытащила флажок и отнесла его туда, где он должен стоять, бросив по дороге опешившим парням:

– Здесь он никак не может находиться. Некрасиво же.