Когда поют деревья

– Вот именно, десерт, – подтвердила Nonna, наконец улыбнувшись.

Томас позеленел не хуже Аннализы после вчерашнего концерта. Пожалуй, пора было за него вступиться.

– Послушайте, давайте не будем смотреть, как он ест? – обратилась она ко всем. – Ему же неловко.

Манкузо в обеих комнатах разом затрещали на двух языках, уверяя, что ей не о чем беспокоиться.

Справившись со второй котлетой и двумя кусками хлеба, Томас помахал салфеткой над головой:

– Я сдаюсь. Не судите строго. Все очень вкусно, просто я не привык к такому сытному ужину. Мама любит варить суп, но не в таких же количествах.

– Так вот почему ты такой тощий! – посочувствовал дядя Майкл.

Посмотрев на Аннализу, Томас героически добавил:

– Но место для десерта я оставил.

Аннализа упорно не отводила от него глаза. Томас так пристально на нее смотрел, что это почти походило на соревнование.

– Вот это другое дело, – одобрила Nonna. Она хлопнула в ладоши, и половина Манкузо, включая Аннализу, встали из-за стола и начали убирать тарелки.

Аннализа принесла из кухни поднос канноли и банку вишни. Кто-то прибавил звук на граммофоне в честь десерта, и Марио Ланца громко запел Night and Day.

Аннализа положила два канноли на тарелку и посыпала их сочной вишней.

– Nonna каждый год настаивает вишню на виски и закатывает в банки, – пояснила она и, понизив голос, добавила: – Можно даже опьянеть, если съешь побольше.

Томас потер лоб.

– По-твоему, это нормально – так объедаться?

– Так бывает каждую субботу. Приходи завтра в гости доедать.

Едва договорив, она пожалела, что нельзя взять свои слова обратно.

– Я в деле, – тут же согласился Томас.

Неужели он никогда не сдастся?

Сжалившись, Аннализа посоветовала:

– В следующий раз сначала откусывай понемногу. Не торопись.

– Теперь-то я понял, – ответил Томас и поднял брови: – Погоди-ка, ты имеешь в виду, что мы обедаем не в последний раз?

Аннализа покачала головой и скорчила гримасу.

– Я и сама не знаю, что имела в виду.

И правда, она еще никогда не попадала в такую переделку. Робкий голос из глубины сознания подсказывал, что такие люди, как Томас, встречаются редко, и будет глупо не попробовать, что из этого выйдет. Но другой голос гораздо громче кричал: «Разве ты не помнишь, как поступил отец с твоей матерью?»

Пока Томас сражался с канноли, Nonna не отходила от него ни на шаг. Он сравнялся по цвету с ванильной начинкой пирожных. Родня Аннализы явно гордилась его героизмом и даже готова была его принять. Если бы Нино привел домой не чистокровную итальянку и католичку, а кого-то еще – его бы пристрелили на месте.

Когда все наперебой стали прощаться с Томасом в гостиной, Аннализа вспомнила, какое это счастье – иметь такую большую семью, и, хотя девушка частенько забывала о своем везении, сейчас она сполна ощутила их любовь и поддержку. Если бы родные не окружили ее любовью, неизвестно, как бы она справлялась после смерти родителей. Ей вспомнилось, как Nonna тогда сказала в июле: «Он был моим сыном! Моим сыном!»

Когда Аннализа вышла в холодную ночь проводить Томаса до машины, вся семья опять прилипла к окну.

– Это было здорово, – признался Томас. – Честное слово, у тебя потрясающая семья.

– Потрясающая – это точно.

Но Томас был прав.

– Тебе правда повезло.

В воздухе повисла неловкость, как после свидания – хотя Аннализа никогда не бывала на свиданиях, чтобы об этом судить.

– Наверное, да.

Томас задержался возле машины и помахал родственникам Аннализы, наблюдавшим из дома. Впервые она встречала парня, у которого хватало терпения на ее семью.

Обернувшись, он сказал:

– Мне бы очень хотелось увидеть тебя снова.

Вместо того чтобы отшутиться и спрятать румянец, Аннализа поймала взгляд зеленых, словно клевер, глаз Томаса и сказала:

– Почему бы и нет.

Трудно передать, как он обрадовался ее ответу.

Они не сводили друг с друга глаз. Аннализа подумала: почему бы не довериться сердцу? Ведь Томас способен подарить ей незнакомые впечатления, вдохновить на новые картины.

– Ну ладно, хватит развлекать мою семью, – наконец прервала она молчание. – Обойдемся без объятий – тебе пора.

Томас светился от счастья, словно только и ждал от Аннализы лишь толики внимания. Она наслаждалась его довольным видом. Хорошо, что за ними наблюдала семья – иначе бы Аннализа не удержалась и поцеловала его в щеку.

– Может, дашь мне номер телефона? – добил ее Томас.

Отказать было невозможно, несмотря на всю ее стойкость.

– У тебя есть в машине ручка? – сдалась она.

– Конечно! – просиял парень и нырнул в «Фольксваген». Аннализа в жизни не видела, чтобы кто-то так летал. Записывая номер телефона на его руке, она ощутила такой же заряд энергии, что и во время поездки, когда они случайно коснулись друг друга.

Уже закрывая дверь, он предупредил:

– Я скоро позвоню, ладно? Спокойной ночи!