Возвращение в будущее

– Ладно, – примирительно ответила Надя. – Иду… Спешу и падаю.

Она переоделась, медленно опираясь на палки для ходьбы, вышла из раздевалки.

– Давай на разминку, – проговорил Эльдар тоном, не терпящим возражения.

Надя тоскливо посмотрела на беговую дорожку:

– А может быть, сегодня начнем с жимов?

Эльдар строго посмотрел:

– Хочешь как полегче? Я тебе и так настроил самую низкую скорость. «Бабушка» называется. Шагом пойдешь.

Надя обиженно надула губы.

Эльдар сложил руки на груди:

– Не будь старухой! Или ты забыла, что у тебя впереди «Перспектива»?

– Ну Контрабасик, ну пожалуйста! – взмолилась Надя, сложив ладони перед грудью. – Я же вкалываю как на каторге. Посмотри!

Она засунула палки под мышки, вытянула руки, показала ладони с набухшими мозолями.

Эльдар даже глазом не моргнул:

– Мелюзга, хватит сказок. Ты не Шахерезада, а я не Шахрияр.

В глазах Нади сверкнул вызов:

– Так, да?!

Она быстро развела руки в стороны, напрягла бицепсы. Два крепких бугорка мышц послушно приподнялись:

– А это что? – Надя посмотрела на Эльдара.

Он шутливо поморщил нос:

– Это? Детское недоразумение.

– Тьфу на тебя! – огрызнулась Надя.

– Ты лучше покажи другое.

– Что?

Эльдар почесал черную, аккуратно подстриженную бородку:

– Свой характер.

Надя, опустив глаза, молчала.

Эльдар положил руку на ее плечо:

– Мелюзга, не дуйся. Ты же здесь не просто железки таскаешь. Ты себя закаляешь. Крепче стали будешь. Так ты хочешь победить?

– Ладно, – вздохнула Надя, – садист несчастный…

В это время мимо проходил новый тренер:

– Слышь, а кто это? – спросил он у Эльдара, показывая на Надю, ковыляющей походкой идущую к беговой дорожке.

– Это? Маленькая железная леди.

4

– Сегодня утром я пила кофе. Он был без вкуса, – пухлое лицо Натальи Владимировны исказилось, – какая-то бурда! Даже аромата не почувствовала!

Она вздохнула, тяжело откинулась на мягкую спинку кресла в кабинете психолога.

– Плохой кофе? – Аркадий Львович, медленно протирая большие очки в роговой оправе, не сводил внимательных глаз с пациентки.

– «Амбассадор». Много лет его пью…

Она сложила на коленях полные руки, разглядывая плинтус под белым потолком:

– Вы не представляете, как мне тяжело! Я очень устала! Растолстела… В платья не влезаю… Спортивный костюм ношу…

Кустистые седые брови Альберта Львовича приподнялись:

– Наталья, я вам уже объяснял. Вы едите слишком много сладкого.

– Да я уже вся как киндер-сюрприз, – горько усмехнулась Наталья Владимировна, хлопнув себя по полным бокам.

– Понимаю. Тяжело. Но вам нужно взять себя в руки. Ведь сахар – наркотик. Он вызывает привыкание. И вам требуется его все больше и больше. Нужно отказаться от пирожных, шоколада, конфет…

– Легко сказать…

– В этом и проблема.

– Да разве в этом, доктор? – Её пухлое лицо исказилось, задрожало. – С Надей беда! В этом все дело!

Альберт Львович понимал, что Наталья Владимировна права. Но он знал и другое. Если она как мама Нади не сможет себе помочь, то дочери она не поможет.

– Конечно, – психолог снял очки, несколько раз потер переносицу, – вы правы.

– Вы не представляете, что у нас дома происходит. – На ее щеках запылали два багряных пятна. – На прошлой неделе отец принес Наде на день рождения букет роз. А она ни с того ни сего зарыдала, схватила цветы и с диким ревом швырнула их на пол. Кричала, что она никогда больше не будет отмечать день рождения. Ведь это самый ужасный день в ее жизни! Она может устроить истерику из-за остывшего супа. А вчера за столом плевала в меня косточками. Я сделала замечание, так она меня сукой обозвала! А может и матом послать. Иногда я начинаю ее так ненавидеть, что готова убить!

Наталья Владимировна прикрыла глаза, по ее щеке покатилась слеза и исчезла на дрожащих губах.