Утка Пвон Пина

Утка Пвон Пина
Чигихиро Коюдзаки

Кто ищет утку? Утку ищут все. Ее ищут в прошлом, ее ищут в настоящем и даже, возможно, в будущем. Ее ищут бандиты и бизнесмены, ниндзя и дайме, проходимцы и императоры. Говоря, что утка…

Чигихиро Коюдзаки

Утка Пвон Пина

Рэкрок Смит, бритый наголо здоровенный качок, долбил бейсбольной битой по груше. Он носил майку без рукавов и было видно как сокращаются мощные бицепсы и мышцы предплечий. Никто в зале не посмел бы подойти к нему и сказать: «Эй, знаешь, Рэкрок ты занят вовсе не тем делом, пойди займись чем – нибудь стоящим, принеси пользу команде». Но вовсе не потому что безбашенный верзила мог бы закончить с грушей и начать с живой мишенью, и не потому что здесь не было никого сильнее и круче, а просто потому что право отдавать приказы принадлежало в этой банде ему и только ему. Вот Дональд Макдауэлл и помалкивал непрерывно работая кулаками со своим «снарядом», Гэрри Грувер по кличке «Пистон» бросал на канаты ринга Джерри «Кука» Рэмстоуна, а тренер Флинт делал вид что просматривает никому не нужные бумаги. Сегодня Рэкрок был очень зол, а все из – за проклятых китаез или япошек, а может и тайваньцев или вьетнамцев, кто их там разберет. Эти «желтопузые» прижали троих парней возле перехода и не смотря на то что те регулярно качались и таскали с собой бейсбольные биты, жестоко отметелили их, а последнего, Ричи Рэнапса, приложили головой об угол ограждения. Теперь боец выбыл из строя, надолго, если не навсегда.

Власть на этом берегу принадлежала трем бандам, но те беспредельщики, которые отмолотили ребят Рэкрока не принадлежали ни к одной из них. Вот он и силился понять кто же это такие, прикидывал и так и эдак, но пазл не складывался и тогда босс колотил грушу битой от беспомощности и злости.

– Эй, Смити – решился наконец прервать бессмысленную долбежку Макдауэлл «Кнайт».

– Че!? – с размаху врезал по груше Рэкрок, даже не думая тормозить.

Этот колоссальный шлепок вдохновил «Кука» на сопротивление и он наконец отлип от канатов и провел более менее сносную серию, однако, вот незадача, в конце раскрылся и чуть не сел на задницу, но снова канаты спасли. Старый тренер Флинт только плечами пожал и опять углубился в бумаги.

– Да говорю, тебе к психологу надо Смити – подошел Кнайт и похлопал босса по мускулистой спине – Я тут был у одной. Такая знаешь ничего себе баба в круглых очках, все спрашивала меня про детство и…

– Ну ты и рассказал ей как вы с Ричи тачки на пару вскрывали!? – хохотнул издалека Флинт.

– Брось дед. Это ж профессиональная тайна… – возразил Кнайт – Мы все больше про белочек болтали.

– И как же разговоры о белочках помогают справиться с личностной дезориентацией хотел бы я знать? – поддел Флинт, инстинктивно присев слегка от очередного безудержного замаха босса битой.

– Просто мы в детстве с мамой шли по парку, ну я и говорю, давай посмотрим на белочку с шишкой. А она нет пойдем, я опаздываю. А я ору во всю глотку «Хочу белочку!», а она спешит и тянет меня. Я уперся двумя ногами и пру назад, а она вперед. В итоге белка сбежала и мы никуда не успели. С тех пор я слегка отмороженный понимаешь!? Все дело в этом, не в образовании, не в плохой компании, ни в копах которые нас колотили по мордам, а в дурацкой белке. Из – за нее я стал таким. Если бы она была чуть поумнее то пришла бы ко мне домой сама и…

– Ха – ха и торт принесла – заржал тренер – Не ты прикинь Кук, стоит на пороге здоровенная белка с тортом и пялиться своим огромным глазом, открывайте, я блин пришла лечить детские травмы!

– А!? че!? – оглянулся на секунду с ринга Кук и пропустил дальний правый, после чего повис на канатах лицом вниз и наконец отключился. Пистон все танцевал вокруг, стуча перчаткой о перчатку, видно адреналин еще не весь вышел.

– Да вы блин парни не въехали – запротестовал Кнайт – Я ей грю и че теперь делать то!? А она, пойти блин в парк поглазеть на этих самых белок. А я тогда такой, да я лучше в кино смотаюсь, посмотрю как мужик в плаще и маске по крышам прыгает. А она говорит нет иди и смотри как белка лазеет, а я, ну мужик то наверняка скачет круче, ему такие бабки платят, а она нет, белка это говорит блин естественно…

– Ну и чем кончилось то? – равнодушно бросил Флинт теряя к белкам интерес и в сотый раз перебирая бумаги.

– Я проснулся у нее дома, на столе бутылка шампанского и очки, башка раскалывается, ее нет… И ниче, прикинь, ниче толком то и не помню, ну как все это дело было то…

– Ща китаезы напомнят – сказал Рэндалл Тагерт по кличке «Грин», выходя из кабинета в зал и громко хлопая дверью.

– А че такое? – обернулся к нему Смити, отшвыривая в сторону надоевшую биту. Она стукнула несколько раз по полу, прокатилась и замерла у ног тренера.

– Да они подъехали на трех тачках и прут сюда. Но! – многозначительно произнес он, доставая из под спортивной куртки автомат с круглым магазином – Я тут прикупил у русских одну вещицу. Называется автомат ППШ, парни. Времен второй мировой. И щас я… – он щелкнул магазином и рванул ко входу в зал. По лестнице как раз поднимались пятеро татуированных «желтопузых» в новеньких рубашках, начищенных туфлях и с острыми мечами в руках. «Ааа!» – завопили они и стремглав ринулись наверх. Рэндалл открыл огонь и все китаезы один за другим покатились вниз, теряя оружие, а последний вылетел на улицу, расколотив спиной окно и грохнулся на асфальт. Грин быстро спустился на пролет ниже и через пустую теперь раму расстрелял вражеские машины. Две остались с пробитыми корпусами и парой трупов внутри, а третья взвизгнув шинами стремительно умчалась вперед по дороге.

– Это вам не средние века! Тут блин стреляют! – орал ей вслед с улицы Рэндалл, размахивая стволом.

– Че блин тут происходит? Че за непонятки? Китаезы ломятся средь бела дня, как будто тут блин долбанная вечеринка с петардами!? – спрашивал тренер Флинт.

Смити только пожал плечами, взял с вешалки пиджак и вышел из зала.

В автосервисе над «ямой» висела машина без колес, аккуратные плакаты с тачками из восьмидесятых украшали плиточные стены. Никто сегодня не искрил сваркой и не гудел резаками. Гаечные ключи и отвертки покоились на полках, дожидаясь своего часа. Но тишина в этот раз не сопутствовала перерыву в работе. Рэкрок построил двадцать своих отборных «быков» посреди помещения и проводил с ними мотивационный инструктаж:

– Кто мы такие!!? – ревел он.

– Дуболомы Бонни!!! – отвечали боевики, проглатывая «ти». По настоящему банда называлась именно дуболомы Т – Бонни, но откуда взялась эта дурацкая буква никто уже давно не помнил. Почти столетняя история группировки скромно об этом умалчивала. Однако спортивный зал где «быки» тренировались имел вывеску именно с буквой «ти», «боксерский зал Т – Бонни». Это являлось и фишкой, но и предметом насмешек на районе.

– Почему нас так называют!? – опять спрашивал босс.

– Потому что мы крушим!!!

– А еще почему!?

– Потому что ломаем!!!

– Отлично – похвалил босс – Желтопузые на нас наехали и я думаю, что за этим стоят «резаки Рэндо», эти плюгавые япошки.

Якудза из банды Рэндо конечно не были плюгавыми, а все сплошь выглядели сильными, широкоплечими и знали боевые искусства. Просто Рэкрок немного выпендривался и демонстрировал уверенность, чтобы парни не струхнули.

– Они решили не мараться сами и прислали наемников. Но теперь мы ответим. – закончил босс и сложил на груди руки, проницательным взглядом окидывая толпу. Джонг и Хром, самые здоровенные бойцы с короткими стрижками, держали руки в карманах и глазели в пол. Остальные небритые рожи ухмылялись или пихали друг друга плечами. Неорганизованные пни все конечно, но других вариантов нет, нужно ответить, иначе развеселым денькам под солнцем придет конец и вся территория достанется ускоглазым.

Вечером Рэкрок и его банда на трех лодках переправились через канал под прикрытием пацанов «болел», которые отлично знали район и подавали сигналы с берега, что никто из «япошек» не наблюдает. Эти мелкие фанаты «стрелков» часто оказывали «дуболомам» услуги, если надо было например пробить чем человек занят, покрутиться вокруг или отследить движения патрульных олухов. Весла негромко плескались, мягко касаясь спокойной воды, рыжее солнце плавно уходило на закат. Тихий безветренный вечер обещал быть приятным для обывателей, но не для якудза из банды «резаков». Мальчишки уже рассыпались по узким переулкам и проведут незаметно к самому бару «Глупышка Дженни», где «желтопузые» обычно и собираются. Потом расколотят камнем окно и швырнут внутрь пару файеров. Начнется гомон и суета, вот тогда и можно будет вылезти и напасть. Парни сжимали в руках кто биту, кто гаечный ключ. Стволов не брали на случай проблем с полицией, чтоб отбрехаться можно было. Помнут в участке бока да и выпустят к утру.

Началось все ударно и угарно: вломились в окутанный дымом бар, перевернули столы, расколотили стульями полки с выпивкой, свернули нескольким посетителям носы набок, сцепились с некоторыми из япошек и перевес был явно на стороне парней Рэкрока. Но тут из подсобки вылетели трое голых по пояс бойцов в цветных «татухах» и принялись ураганно работать ногами вырубая стойких «дуболомов», а с улицы вломились еще с длинными и широкими ножами. Смити и его оставшиеся на ногах парни оказались прижаты к стене. Бармен с разбитой окровавленной рожей наводил из – за стойки обрез, но боялся попасть своим в спины, а из – за дымной пелены навстречу Рэкроку выходил главарь «резаков», прыщавый и гибкий словно ящерица жестокий молодчик в дорогом костюме. Он брезгливо стряхнул с рукавов пылинки, раскрыл ладонь и один из тупых «япошек» вложил в нее крупнокалиберный «магнум». Быть бы мозгам Рэкрока на стене если бы не Кнайт. Тот вытащил «беретту» из штанов и направил «желтопузому» в рыло. К нему еще и Грин подключился наводя на прыщавого «глок». Остальные сжали стулья и биты покрепче. Тут уж Смити не стал возмущаться из – за нарушенных приказов насчет «железа». «Ящер», тем временем, поприкидывал и так и эдак, пощелкал длинной шеей, опустил наконец ствол и бросил резко:

– Ты че приперся болван!? Я тя звал!?

– Твои собачки слишком громко лаяли в чужом районе. Вот мы и ломанулись на звук… – задумчиво выдавил Смити, поводя мощными плечами.

– Мы ж с тобой перетерли и типа, типа, ну все решили, ты че типа!? Мое, твое, ты здесь я там, че за дела я не понял!? – возразил прыщавый ящер и потер себе левой нос. Он двигался быстро и резко, как будто сожрал десяток батареек.

– А че тогда наемников присылаешь!? – прямо наехал на него Кнайт. «Япошкам» вокруг это не понравилось, они дернулись вперед, некоторые перебросили ножи из руки в руку, но стволы все еще направленные на прыщавого слегка охладили их пыл.

– Че, кто, как, как, как выглядели они!? – протараторил ящер.

– Ну такие знаешь… как бы тебе сказать… модники с мечами… – принялся объяснять Рэкрок.

Прыщавый явно не знал что на это ответить и все крутил башкой по сторонам в надежде видимо избежать большой крови, но не было рядом такого дриблера, который обошел бы всех защитников и спас его от поражения на последних минутах. Тогда он вытащил мобилу, что – то залопотал в нее по своему и врубил громкую связь. Терпение парней Смити было на исходе, босс кожей чувствовал что Грин сейчас не выдержит и всадит обойму кому – нибудь в грудак, да и Кнайт неторопливо щекотал курок пальцем. Эх, щас бы минералки глотнуть, во рту пересохло.

И тут трубка заверещала на ломаном, но все же понятном языке:

– Это короче моя, твоя, не твоя, а наша, не наша тема. Они говорят приходи говори, а я говорить, не хочу говорить. Тогда они пойти к Сяку Тао и тот цинканул, что утка здесь. Он так описался, так пугаться, что сказать, утка у таких парней тупо… я хотел сказать крутых, сильных парней Рэкрока. У них утка и они пошли.

После вот такой вот лишенной смысла чуши, говорящий еще ляпнул пару фраз по своему, видимо непосредственно своему боссу и отключился. Прыщавый многозначительно склонил голову набок и уставился на Смити, словно спрашивал, ну и что ты теперь стоишь здесь и мешаешь мне весело проводить время.

– И ты хочешь чтобы я поверил в этот бессвязный бред? – вцепился в биту Рэкрок.

– А что остается Смити? – благоразумно рассудил Кнайт, убирая палец с курка.

Парни шеренгой потянулись к выходу, хрустя по осколкам и раздолбанному хламу и через выбитые окна выбираясь на улицу. Рэкрок побрел за ними, мимо расступившихся взмыленных «желтопузых».