Волшебный дар

– Принеси мне бокал вина, – приказал комиссар, и, когда официант отошел, сказал обращаясь к Дронго: – Ты уже, наверно знаешь, что здесь должно произойти. Завтра они подписывают крупный контракт на организацию какого-то соревнования по гольфу. Говорят, что это будет параллельный чемпионат мира. Очень большие деньги, Дронго. Когда мне назвали сумму, я даже не поверил. Можешь себе представить, этот спорт богатых бездельников. Ходят по искусственным полям в мягких тапочкам, а слуги носят за ними их клюшки. И вся игра заключается в том, чтобы попасть шариком в дырочку. Игра для придурков, – убежденно произнес комиссар, ощупывая карманы. И, лишь затем вспомнив, добавил: – Черт возьми, здесь не разрешают курить. Им мало одного чемпионата, хотят организовать суперсоревнования для «своих». Для президентов банков, компаний, для коронованных особ и всяких там шейхов. Соревноваться с профессиональным спортсменами они, конечно, не смогут, а вот побегать друг за другом – пожалуйста.

– Я слышал, что в мире есть несколько таких соревнований.

– Эти будут самыми грандиозными. В гольф не играют бедные люди. Это спорт очень богатых людей. Как соревнование на своих яхтах.

– И вы приехали только из-за этого? – Дронго чуть смущенно улыбнулся, ему было неприятно задавать такие вопросы. Но он знал, что бывший комиссар не любит, когда ему пытаются подыграть.

– Не только, – на грубом лице комиссара появилась улыбка, – ты знаешь, если бы ты меня не спросил, я бы очень удивился. И, может быть, даже огорчился. Конечно, я приехал сюда не из-за этих бездельников и не из-за этой игры. Сначала ко мне обратился один из этих бездельников, и я, конечно, ему отказал. Я не спустил его с лестницы только потому, что мы встретились в неплохом ресторане в отеле «Крийон», находившемся на первом этаже.

– Справа от входа, – кивнул Дронго, – я там бывал.

– Не нужно напоминать комиссару полиции, живущему на зарплату, что ты бывал во всех лучших ресторанах Парижа.

– Убедили. Я теперь буду обедать только в американских закусочных.

– Не стоит. Такой жертвы я от тебе не требую. Я сразу отказался. В моем возрасте лететь в Португалию не совсем удобно. И совсем не солидно. Я правильно выразился по-английски?

– Я вас понял. Мне всегда неприятно, когда я вспоминаю, что не сумел выучить французский язык.

– Между прочим никогда не поздно, – проворчал Брюлей, – в общем я отказал. А потом мне позвонил мой старый знакомый и настоятельно попросил меня принять приглашение. Очень просил. Учитывая, что мне пообещали солидный гонорар, а в Португалии я никогда раньше не был, я перезвонил первому собеседнику и объявил, что согласен. Вот и все.

– И ваш друг был из какой-нибудь секретной службы вашей страны? – поинтересовался Дронго.

Брюлей нахмурился. Полез в карман за трубкой. Достал ее, посмотрел и негромко выругался. Затем убрал трубку обратно.

– Вот так мне и нужно, – негромко сказал он, – нельзя скрывать от друзей даже такие подробности. Как ты догадался? Только не ври, что ты знал заранее. Мы говорили вдвоем, гуляя в лесу.

– Среди гостей есть известный российский бизнесмен, – пояснил Дронго, – по моей информации, он достаточно тесно связан с российскими спецслужбами. И недавно сюда пришел некий пан Шокальский, о котором я узнал, что он тоже был связан с польскими спецслужбами. А потом появились вы. Таких совпадений не бывает. Или бывает?

– Не бывает, – согласился Брюлей, – именно поэтому меня сюда и позвали. Кроме чемпионата, они собираются договориться о покупках новых технологий для производства оборудования. Атомные станции. Вообще такой чемпионат придуман для неформального общения глав крупнейших корпораций с политиками и руководителями государств. Как, например, Давос в Швейцарии. Все катаются на лыжах, а потом вдруг резко падает курс франка или поднимается курс иены. Хотя у нас уже нет франка, – махнул рукой комиссар. – Скоро у нас все будет общее, и не только деньги. Одно общее правительство, общие продажные журналисты, общие деньги, одни и те же американские актеры появляющиеся на экранах всех стран мира. И одинаковые гамбургеры, которые подают в каждой столице мира. Я превращаюсь в старого ворчуна. Теперь ты все знаешь. Вот почему я здесь. Теперь не говори, что ты приехал случайно? Тебя нанял этот русский бизнесмен?

– Я вас удивлю. Я оказался здесь проездом. На самом деле я жду Джил, которая приедет через несколько дней.

– И я должен поверить? – прохрипел комиссар.

– Я бы не стал вас обманывать, – Дронго смотрел ему в глаза.

Брюлей фыркнул. Снова полез за трубкой. И снова убрал руку.

– Мне остается только поверить тебе, – негромко сказал он, – и знаешь, что я тебе скажу. Настоящий профессионал всегда оказывается там, где он нужен. Если ты оказался здесь даже случайно, значит, так должно было случиться. Теперь расскажи мне, что ты знаешь об этих господах, которые с таким любопытством смотрят на нас. Давай подробнее, начнем с этих поляков. Кажется, они так интересуются нами, что все время смотрят в нашу сторону.

Дронго оглянулся.

– Смотрят, – согласился он, – но боюсь, что я ничего не смогу сказать о пане Шокальском и его очаровательной спутнице... Сегодня я увидел их впервые в жизни...

Он не успел договорить, когда они услышали звук разбитого бокала. Все обернулись в сторону большого стола. Кэтрин швырнула на пол салфетку и поднялась со стула. Очевидно, она снова спорила с супругой своего дяди. Адвокат Карнейро вскочил, пытаясь уладить скандал, но Кэтрин, повернувшись, уже уходила из зала ресторана. Вилари, пробормотав извинение, поспешил за ней. Сильвия пыталась успокоиться, но было заметно, как у нее дрожат губы. Мануэль Сильва снисходительно улыбался. И только Фармер сохранял абсолютное спокойствие.

– По-моему, они не могут поделить этого старика, – пробормотал Дронго. Он увидел, как Сарычев подошел к Шокальскому и что-то быстро пробормотал. Поляк сразу согласно кивнул головой.

– После ужина, – достаточно громко добавил Сарычев, и Шокальский снова кивнул головой.

– Здесь будет интересно, – подумал Дронго, – Кажется, они все ненавидят друг друга.

Глава третья

Борьба с курением, превратившаяся в цивилизованных странах в настоящую войну против курильщиков, привела к тому, что запрет на курение был объявлен почти во всех авиакомпаниях, в публичных местах, в ресторанах, барах, гостиницах. Для курящих отводились специальные резервации, которые с каждым годом становились все меньше и меньше. В отеле «Меридиан» для курильщиков был отведен специальный зал, находившийся перед входом в гриль-ресторан. Здесь собирались гости отеля, предпочитавшие отдыхать в клубах сигарного дыма и среди любителей крепкого табака. Комиссар, усевшийся в глубокое кожаное кресло, с удовольствием достал свою трубку. Кроме них, в зале сидел одинокий англичанин предпочитавший дымить гаванской сигарой. Англичанин смотрел в окно и не интересовался гостями, расположившимися рядом с ним.

– Вы можете сказать мне, что именно предложил вам приехать сюда? – поинтересовался Дронго, – я имею в виду не вашего друга, а одного из гостей отеля?

– Кто может вызвать комиссара полиции, хотя бы и бывшего? – усмехнулся Брюлей. – Мне интересно твое мнение Дронго?

– Конечно, не русские и не поляки, – улыбнулся Дронго, – они обычно предпочитают не связываться с полицией. К тому же обе пары имели связи со спецслужбами своих стран. Джеймс Фармер привез бы с собой целую кучу телохранителей и обратился бы к частному эксперту. Его племянница, узнав о том, что я эксперт по вопросам преступности очень огорчилась. Значит, она, во-первых, не хотела присутствия такого эксперта, а во-вторых, не знала о его появлении. Его молодой муж вряд ли стал бы приглашать вас без согласия супруги. Остаются трое – жена мистера Фармера, владелец отеля Мануэль Сильва и адвокат Карнейро. Владелец отеля сделает все, чтобы избежать любого осложнения ситуации, но он не станет приглашать такого неуправляемого человека, как вы, зная ваш характер и вашу репутацию. К тому же вы известный человек и не пойдете на компромисс в случае необходимости. Сильвия боится только одного – лишиться наследства своего мужа. Она вполне могла обратиться к вам за помощью. Но я думаю, что в случае необходимости она бы обратилась к частному эксперту, а не к бывшему комиссару полиции. И, наконец, адвокат Карнейро. У него наверняка есть связи с полицией и французскими адвокатами. Его приезд мог заинтересовать ваши спецслужбы. И приглашение в Португалию могло поступить от местного жителя. Иначе бы вас пригласили в Москву или Варшаву. Именно он мог обратиться к вам за помощью. Я прав?

– Конечно, – буркнул комиссар, – все просчитал верно. Этот адвокат приехал ко мне в Париж и попросил меня приехать в Алвор.

– Он сказал почему?

– Объяснил, что опасается конкуренции со стороны русских и поляков.

– И только?

– Нет, не только... Он считает, что они могут помешать заключению соглашения между Фармером и его клиентом, владельцем отеля Мануэлем Сильвой. Ему было важно мое присуствие.

– Почему он не нанял частных экспертов? Или личную охрану?

– В отеле есть своя охрана, – пояснил комиссар Брюлей, – думаю, он опасается какого-то подвоха. Непредсказуемого поведения одного из конкурентов. Формально переговоры ведутся между португальцами, русскими и поляками с одной стороны, и компанией мистера Фармера – с другой. Причем Фармер ведет все переговоры лично, не доверяя своим юристам. И лишь когда соглашение достигнуто, он вызывает своих юристов.

– Когда начнутся переговоры?

– Завтра утром, – комиссар тяжело вздохнул, – придется мне выступать в роли адвоката и охранника в одном лице.

Дронго хотел задать следующий вопрос, когда в зал одновременно вошли Шокальский, Сарычев и Мурашенков. Напарницы поляка с ними не было. Увидев Дронго, Мурашенков чуть нахмурился, а Сарычев вежливо поздоровался. Все трое прошли в дальний угол, усаживаясь за столик. Подскочившего официанта попросили принести коньяк. Мурашенков и Сарычев достали сигареты.

– Кажется вас вызвали не напрасно, – тихо сказал « Дронго», по-моему, они собираются договориться.

Было заметно, как нервничает Шокальский. Мурашенков говорил, настаивая на своем, и Шокальский все время очень тихо, но твердо возражал. Сарычев почти не вмешивался в беседу, лишь переводя тревожные взгляды с одного соперника на другого.

– Ты слышишь, о чем они говорят? – спросил комиссар.

– Вы видете затылком? – усмехнулся Дронго.

– Ты все время смотришь в их сторону, – пояснил Брюлей, – я могу видеть по твоим глазам, как ты пытаешься услышать их разговор. Ты ведь знаешь русский язык. Или они говорят по-польски? Он должен быть похож на русский.

– Они говорят по-русски, – сообщил Дронго, – говорят достаточно тихо, так как понимают, что я могу их услышать. Мурашенков все время предлагает варианты, а Шокальский отказывается. Полагаю, что они не могут договориться.

– И не договорятся, – кивнул комиссар, выпуская клубы Дыма – они конкуренты, и поэтому не смогут договориться.

– У вас поразительная выдержка, – признался Дронго, – вы ни разу не повернулись в их сторону, даже не пошевелились. Такой выдержке еще нужно поучиться.