Граница нормальности

Кэт кивнула.

– Поскольку вы уже убедились в моих возможностях и полномочиях, – женщина поёжилась; Сатана как будто этого не заметил, – то мы можем говорить предметно. Суть нашей беседы стара, как мир. Я делаю предложение. Вы его принимаете.

– Или не принимаю, – тихо сказала женщина. Сатана усмехнулся.

– То есть это я нарисовал эту идиотскую пентаграмму, – он кивнул на пол, – и проделал ряд эээ… действий, столь же, надо сказать, неаппетитных, сколь и ненужных. То есть это мне что-то нужно от вас, и именно я пребываю в отчаянии и надежде. Так?

Кэт опустила голову.

– Нет, – прошептала она, – нет.

– Ну что ж, рад, что вы это понимаете. Итак, моё предложение. Оно тоже старо как мир. За последнюю пару тысяч лет не изменилась даже его формулировка.

Кэт подняла лицо. Слегка раскосые глаза ее собеседника глядели прямо ей в душу.

– Милая Кэт. Вы получаете от меня всё, что вы захотите, в обмен на то, что у вас получается лучше всего.

Кэт несколько секунд смотрела в его глаза.

– Я… – сказала она, запинаясь, – я… не смогу преподавать?

Сатана удивленно откинулся, затем громко, от души расхохотался.

– Девочка моя, – сказал он, отсмеявшись, – ну кто вам сказал, что вы хороший преподаватель?

Женщина немедленно ощетинилась.

– У меня есть диплом. Могу показать.

Похоже было, что Сатана опять собирался рассмеяться, но вместо этого он сказал:

– Нет, преподавание здесь не при чём.

– Тогда что?

Сатана повернулся, выпростал ноги из-под стола, закинул одну на другую и оперся подбородком на кулак.

– Ну, к примеру, мне было бы очень любопытно узнать, – сказал он, – что случилось дальше с Храбрым Зайчиком и его друзьями.

Кэт резко выпрямилась, губы ее сжались в узкую нить.

– Вы… вы дьявол, – сказала она наконец.

Сатана пожал плечами.

– Трудно что-либо возразить.

И продолжил:

– Ну или не с Храбрым Зайчиком. С кем угодно.

Некоторое время стояла тишина, затем Кэт медленно произнесла:

– Но ведь это обычные сказки. Любая мать сочинит сотню таких и даже лучше.

– А вот это, милая моя Кэт, – сказал Сатана без улыбки, – предоставьте уж решать мне.

– Простите, – снова сказала она.

– Далеко не любая мать, – он как будто не слышал, – записывает эти сказки. Далеко не любая мать решится вызвать Сатану. Ну и далеко не любой матери Сатана сделает такое предложение.

– Да, – сказала женщина. – Я поняла.

– Ну, теперь давайте к деталям.

– Я хочу стать самой богатой женщиной в мире, – быстро сказала Кэт, – но только чтобы никто от этого не пострадал. Никто. Вообще.

Сатана задумчиво пошевелил бровями, как бы прикидывая что-то в уме.

– Ну, в общем, да, – сказал он, – приемлемо. Конечно, чтобы никто не пострадал – так не получится, но! – он предупреждающе выставил ладонь, – все пострадавшие будут виноваты полностью сами. И даже вам самой не в чем будет себя упрекнуть. Так пойдет?

– Пойдет, – сказала женщина, помедлив. – Теперь вы.

– Нуууу, – протянул Сатана, – я думаю, что шесть книг меня устроят.

– Семь, – сказала женщина.

Сатана рассмеялся.

– Хорошо. Пусть будет семь.

– А если их не будут читать?

– А кто вам сказал, что их должны читать? – Кэт открыла рот, но ничего не сказала. – Это же обычные сказки. Любая мать придумает сотню таких и даже лучше.

Женщина молчала.

– Вы пишете семь книг. О чем угодно. Как угодно. Когда угодно – в разумных пределах, разумеется, то есть не стоит тянуть до старости. Взамен вы становитесь самой богатой женщиной в мире. Скажем, после того, как напишете третью книгу.

Кэт смотрела прямо в глаза Князя Тьмы.

– Что нужно подписать?

Сатана потирал переносицу и, казалось, не слышал её.

– Люди, – говорил он задумчиво, – настолько трусливы, что не верят даже себе. Пошло, банально, но факт. Наутро вы сочтёте нашу беседу плодом воображения. Завтра – постараетесь её забыть. Послезавтра – забудете окончательно.

Голос Сатаны стал холодным.