Моя школьная девочка

Мотаю головой. Мне немного страшно.

– Что нет?

– Останется твоим, – тихо говорю, облизываю его пальцы, а потом губы.

– Умница, – он еще пару секунд всматривается в мои глаза, словно хочет найти в них что-то, а потом ухмыляется, приподнимая уголок губы, и прижимает меня к себе.

И я теперь тоже могу улыбнуться, и вдохнуть полной грудью. Гад специально пугает меня. Обнимаю парня за шею, прижимаясь к нему губами.

– Отнести тебя в душ, или приступим ко второму раунду?

– В душ!

– Может, все-таки второй раунд?

– Дууш! – выкрикиваю я, и вытягиваю руку в направлении ванной.

– Хорошо, но я пойду с тобой, – ухмылка не его лице перерастает в красивую улыбку, и я понимаю, что тоже хочу пойти в душ вместе.

– Мы так еще не делали.

– Ну, сегодня многое случилось впервые.

Романов поднимается с дивана вместе со мной, придерживая меня за бедра, и когда мы добираемся до ванной комнаты, я чувствую, как его восставший орган упирается между моих бедер.

Удивленно таращусь на него.

– Я же говорил, что второму раунду быть, – на его лице такое довольное выражение, и он так аккуратно усаживает меня на бортик ванной, что я просто не могу отказать ему.

***

Она так смешно таращилась на меня, когда я размазал кончу по ее телу. Я еле сдержался, чтобы не заржать. Мне нравится изучать, как она поведет себя в той или иной ситуации. И теперь я проверю, как Тина относится к новым позам. Потому что оторваться от нее сейчас я просто не смогу. Это был мой первый секс без презерватива, и вот, что я скажу – я как будто никогда раньше не трахался!

– Держись, – кладу руки Тины на дверцу душевой кабинки, встречая ее удивленный взгляд, – мы попробуем так, – командую я, и девчонка послушно вытягивает ручки, отставляя для меня свой потрясающий зад.

Прижимаюсь торсом к ее спине, сжимая грудь. Целую загорелые плечики. Кожа такая нежная, гладкая, и знакомо пахнет розой и цитрусом. Легко покусываю шею, мочку ушка.

– Юр, пожалуйста, – пищит Тина, – я хочу, давай ты…

– Какая ты болтливая, – смеюсь, потому что сейчас она начнет беситься, – стой смирно!

– Сам стой смирно! – я был прав, девчонка кричит. – И сам ты болтливый! Сейчас один мыться будешь!

Хочет развернуться, но я уже крепко держу ее за попку, раздвигая упругие круглые булочки. Трусь между ними окаменевшим членом. Орловская останавливается.

– Даже не думай об этом, – произносит испуганно.

– Поздно, я уже прицелился, – говорю спокойно, сдерживаю смех. – Стой смирно, иначе получится больно, – намеренно грублю.

– Юрочка, – пищит девчонка, – не надо, пожалуйста, я не… не… мне страшно.

– Стой смирно, – повторяю, резко притягивая к себе эту потрясающую попку, кайфуя от того, как она прижимается ко мне. – Я постараюсь быть нежным.

– Ююр, не… не… надо!

Вот черт! Перешутил. Похоже, она сейчас заплачет. Прижимаю ее к себе спиной, нежно поглаживая животик и грудь.

– Не бойся, Тина, – даю волю смеху, – я обязательно доберусь до твоей попки, – шепчу в ее ушко, – но не сегодня.

– Вот ты придурок!

– Не бесись. Встань, как стояла.

И она снова послушно опирается на стеклянную дверцу.

– Раздвинь ноги, – прошу я, касаясь губами кожи ее спины.

Прохожу рукой по животику вниз, поглаживая гладкий лобок, и ниже. Глажу ее промежность. Теперь Тина сама прижимается попкой ко мне, и член отчаянно пульсирует от близости к ее мягкому месту.

– Боже, Юр, сильнее.

Ее мягкие стоны разносят кровь по всему телу. Отнимаю от нее руку на пару мгновений, чтобы раздвинуть ее ножки и пристроиться к ней. Вхожу, не особо нежничая, и возвращаю руку на ее промежность. Черт, как же мне хорошо в ней. Впиваюсь губами в ее плечико, оставляя на нем засос, наслаждаясь ее стонами и тем, как она начинает двигаться мне навстречу, словно сама насаживаясь на мой стояк.

В мире нет ничего лучше, чем эта девчонка. Из головы улетучиваются любые мысли. Нет ничего более важного, чем ее стоны сейчас. Кладу левую ладонь на ее животик, с силой прижимая к себе. Накручиваю распущенную копну волос на правый кулак, поворачивая к себе ее голову. Ее глаза закрыты, губы приоткрыты, а по подбородку стекает тонкая струя пота, которую я тут же слизываю.

– Посмотри на меня, – прошу я.

Мне просто необходимо видеть ее глаза. Сейчас они затуманены легкой дымкой. Она смотрит словно сквозь меня. Прохожусь губами по линии ее подбородка, чуть прикусывая мягкую кожу. Тина прижимается ко мне спиной, заводит одну руку за мою спину и сжимает мою кожу. Мне нравится, как она раскрепощается. Уже не просто лежит подо мной не двигаясь, как в первые разы. Она начинает понимать свое тело, и то, что ее движения могут принести еще большие наслаждения нам обоим. И от того, что именно я довожу ее до состояния исступления, я раскрепощаю ее, именно со мной она узнает все это, лишает меня способности думать. А тонкий голосок поющий «Мне так хорошо, Юрочка, еще, не останавливайся» заставляет двигаться резче.

– Обопрись о бортик, – мой голос хрипит от возбуждения, я не могу контролировать это.

Не вынимая члена, помогаю ей пристроиться к ванной. Тина держится о мраморный бортик, прямо напротив зеркальной стены. Прогибает спину, расставляет ноги шире, раскрываясь для меня сильнее. Теперь мы видим друг друга в отражении. И я никогда не смогу выкинуть эту картину из головы. Раздвигаю ее бедра, с силой впиваясь пальцами в упругую плоть, резко тяну ее к себе. Девчонка вскрикивает.

– Ты как?

Я вошел слишком резко, до самого конца, возможно, причинив ей боль.

– Хорошо, – шепчет она, – мне хорошо. Сделай так еще раз.

Медленно выхожу, и снова резко притягиваю ее к себе. Мы не отводим глаз друг от друга в отражении зеркал. Тина прикусывает губу, выстанывая что-то. Смотрю на ее ангельское лицо и вхожу в нее снова, и снова, и снова… Она уже близка. Я знаю это потому, как закатываются ее глаза. Всего на пару секунд. А затем ее промежность сжимается вокруг члена железными тисками, выталкивая меня, и я начинаю двигаться еще резче. Она опускает голову, но я должен видеть ее оргазм. Это самое потрясающее зрелище. Поднимаю ее за волосы, прижимая снова спиной к себе, ощущая дрожь ее тела, и, чтобы продлить ее ощущения, глажу клитор другой рукой. Кафельное помещение превращает ее стоны в симфонию нежных голосовых переливов. Зеркало отражает экстаз на ее лице и капли пота на трясущемся загорелом теле. Она хочет что-то сказать, но не может, ее ноги подгибаются от дрожи. Держу ее крепче, чтобы не упала, не могу отпустить ее, не могу остановиться. Вдалбливаюсь в нее с ожесточением. Член отчаянно пульсирует, бедра поджимаются, от копчика вверх поднимается горячая волна. Переношу руку с ее промежности на грудь, сжимая ее, прокручиваю пальцами твердый сосок, и кончаю так мощно, как будто трахался последний раз не двадцать минут назад, а целый год.

– Черт, – присасываюсь к ее шее, все еще двигаясь в ней, чувствую, как вылетают последние капли спермы, – ты великолепна, Тина.

Ее тело расслабляется. Руки безвольно опускаются, она что-то шепчет, не могу разобрать, что. Выхожу из нее, аккуратно придерживая за талию.

– Все в порядке?

Я должен спросить. Возможно, я, действительно, сделал ей больно пару раз.