Мой школьный мальчик

– Я прихвачу тебе что-нибудь.

Он отходит от моего столика, продвигаясь к раздаче. Проходя мимо стола младшеклассников, приветствует их «Здорово, малыши», и лица детей меняются в гордых улыбках.

– Сводишь нас в поход, как в том году? – спрашивает симпатичная девочка, она выглядит лет на восемь.

– Смотря как вести себя будете, – Юра ерошит ее волосы, и девочка заливается смехом.

– Хорошо будем!

– Значит, и поход будет. Но, смотри, если снова будете издеваться над классной, не видать вам похода.

– А тренировки будешь вести? – подает голос мальчик, и тут я понимаю, что он точь-в-точь похож на девочку, наверное, это близнецы.

– Если пообещаешь больше не применять приемы на сестре, – Юра становится строг и мальчик повинно опускает голову.

– Я не хотел, само как-то вышло, – бубнит он.

– А что она так смотрит? – девочка тычет пальцем в меня, и до меня доходит, что я, действительно, разглядываю Юру.

Но взгляд отвести я не успеваю, Юра уже заметил, как я пялюсь на него, и теперь смотрит на меня, самодовольно ухмыляясь.

– Это моя подружка. Ее зовут Тина, – объясняет он малышам. – Правда, симпатичная?

– Да, – кивает мальчик.

– А смотрит, потому что она без ума от меня, – не останавливается Юра.

– Вы целуетесь? – я давлюсь компотом от вопроса мальчугана.

– Постоянно, – Юра размахивает руками для большего эффекта.

– Скоро я вырасту, и у меня тоже будет девушка, – утверждает мальчишка.

– Ни капли не сомневаюсь, – Юра кладет руку на маленькое плечико, – но эта, – он указывает на меня, – моя.

– Ну ладно, – вздыхает мальчуган.

– До встречи, – Юра двигается снова к раздаче.

Я потрясена услышанным, и в то же время, кажется, возбуждена. Он сказал «моя» так, что у меня в животе все сжалось.

Я не могу встать со своего места и уйти. Я хочу позавтракать в компании Юры, хотя уже все съела.

– Тетя Маша! – Юра приветствует повара. – Да вы за лето помолодели.

Кухарка хихикает, как школьница.

– Давайте, кормите меня. Я все лето мечтал о вашей стряпне. Вы моя богиня.

За мой столик Юра возвращается с полным подносом.

– Я не твоя девушка! – встречаю его возмущенным выражением лица, а то уж больно он вольготно чувствует себя.

– Как скажешь, милая, – он спокойно выкладывает тарелки на стол, даже не смотрит на меня.

– И я тебе не милая!

– Слушай, – он ставит передо мной стакан с кофе и воздушные кексы, щедро посыпанные шоколадной крошкой, – мы вчера круто провели время, – его голос уже не такой игривый, на лице вместо улыбки появляется усмешка, не менее сексуальная, конечно, но слегка пугающая, а взгляд впивается в меня. – Мы можем и сегодня провести его так же. Ты мне нравишься, я тебе тоже, это очевидно. Так почему бы тебе не прекратить строить из себя несмеянну и не расслабиться? То, что случилось сегодня, останется между нами, мелких – он кивает в сторону малышей, – слушать никто не будет. Конечно, если хочешь и дальше играть в принцессу, пожалуйста, но тогда мне придется перестать быть милым.

– Звучит угрожающе, – мой желудок сворачивается раза в три.

Я что, это вслух сказала?

– Ну да, – Юра отпивает свой компот, – я так и рассчитывал. Получилось?

– Даже очень, – улыбаюсь, потому что ухмылка с его лица убралась, оставив лишь красивый изгиб губ, которые мне снова захотелось ощутить на своих.

– Вот и хорошо. Теперь, когда мы развеселили твою несмеянну.

Да кто эта несмеянна?

– И заперли принцессу обратно в башню, – Юра рассматривает мое лицо, – я буду так благороден, что приглашу тебя на экскурсию по моему городу.

– Серьезно? – я даже подпрыгиваю на стуле от удовольствия.

– Конечно, серьезно. А теперь, если ты не против, я все-таки поем.

И он приступает, наконец, к завтраку. А я наслаждаюсь кексами и кофе.

Школа находится за городом. В Москву нас везет на машине, приехавший за Юрой водитель. Мы едем около полутора часов.

Юра выгуливает меня по Арбату, угощает мороженым. Затем мы едем на метро в парк, название которого не откладывается в моей голове. Зато запоминаю потрясающе красивую обстановку метро и эпичное падение с роликов в парке, о котором мне еще пару недель будет напоминать разбитый локоть. В ближайшей аптеке мне перевязывают руку, Юра покупает все необходимое для перевязки, чтобы потом делать это самому.

Я выдыхаюсь, и мы заходим в ресторанчик, где Юра отказывается от моих денег, и оплачивает счет сам.

После ресторана заходим в кино, выбираем какую-то комедию, и почти два часа сидим рядом. Юра не пытается обнять меня, положить руку на мое плечо. Наши руки иногда сталкиваются в ведерке поп-корма. Несколько раз, двигая ногами, я натыкаюсь на его колено. Позволяю себе взглянуть на его профиль, пока его лицо устремлено в экран. Его подбородок четко очерчен, шея кажется твердой и мощной, и мне хочется нажать на нее пальцами. Подозреваю, кожа не продавится. На носу заметна горбинка. Сломан?

– Неприлично пялиться на людей, Тина, – шипит Юра, не отводя взгляд от экрана.

Вот дура! Попалась! Стыдно.

После фильма катаемся на колесе обозрения. Юра рассказывает о панораме города. Указывает места, куда мы пойдем в следующий раз.

Круто, значит, будет следующий раз. Мое тело сжимается от трепета предвкушения и радости того, что он еще когда-то пригласит меня провести время вместе.

От непривычно длительной прогулки ноги гудят. Мы шатаемся по парку и едим шаурму. Мои скулы сводит от не сходящей с лица улыбки. На скамейках сидят парочки, на импровизированной сцене играет какая-то группа и музыка разносится по всему парку. Собравшиеся вокруг сцены люди что-то выкрикивают и хлопают. Парк освещается высоченными фонарями, и, ступая на круги света, отбрасываемые ими, я украдкой, снова смотрю на Юру. Он спокоен. Рассказывает мне сначала устройство школы, затем о планах на поездку в Германию, куда мы должны лететь в апреле с классом, в рамках школьной программы по курсу Второй мировой. Спрашивает меня, как я устроилась, с кем уже успела немного подружиться. Я увиливаю от ответов, но, думаю, ситуация ему ясна.

Этот вечер так хорош и так скоро переходит в ночь, что я начинаю сожалеть о предстоящем возвращении в школу. Поэтому стараюсь уговорить свои ноги не гудеть, ведь заканчивать эту прогулку мне совершенно не хочется.