Калейдоскоп

Сэм вскочил, высыпал на столик горсть монет и бросился к ней через улицу. Девушка ошеломленно смотрела на него, и казалось, что она сейчас убежит, но она взяла себя в руки. В оккупированном Париже ей приходилось иметь дело с гораздо худшими типами. На этот раз в ее взгляде было меньше гнева, а больше обычной усталости.

– Бонжур, мадемуазель, – произнес Сэм робко.

Незнакомка покачала головой с видом матери, укоряющей сына-школьника.

– Pourquoi vous me poursuivez?[12 - Почему ты преследуешь меня? (фр.)]

Сэм не имел понятия, что она сказала, и Артура не было рядом, но оказалось, что она больше знает по-английски, чем он поначалу думал. Своим низким, с хрипотцой голосом девушка повторила:

– Почему ты это делаешь?

– Я хочу с тобой поговорить, – мягко ответил Сэм, мучительно желая погладить ее изящные плечи, слегка вздрагивавшие от вечерней прохлады. На ней было только старенькое синее платье.

Она указала взмахом руки на толпу прохожих, будто предлагая их вместо себя.

– В Париже много девушки… рады говорить с американцы… – Ее взгляд стал жестче. – Рады говорить с германцы, рады говорить с американцы…

Сэм ее понял:

– А ты говоришь только с французами?

Она улыбнулась и пожала плечами:

– Французы тоже говорят с германцы… американцы…

Ей хотелось объяснить ему, как Франция предала саму себя, но она слишком плохо владела английским, да и вообще не собиралась вступать в разговор с незнакомым мужчиной.

– Как тебя зовут? Меня Сэм.

Она замешкалась в нерешительности, думая, что ему это совершенно не нужно знать, а потом пожала плечами и безразличным тоном произнесла:

– Соланж Бертран. – Но руку Сэму не протянула, только равнодушно спросила: – Все?

Сэм показал на кафе напротив:

– Одна чашка кофе, и я уйду. Пожалуйста!

Он думал, что сейчас она снова разгневается, но Соланж впервые заколебалась:

– Je suis tr?s fatiguе[13 - Я очень устала (фр.).].

Она указала на книги. Сэм знал, что учебные заведения в Париже закрыты, и поэтому удивленно спросил:

– Ты студентка?

– Я учу… дома маленький мальчик… очень больной…

Сэм кивнул. Он не сомневался ни на минуту, что такая девушка, как Соланж, преисполнена благородства.

– Ты не голодна?

Соланж, видно, не поняла, и Сэм снова прибег к языку жестов. На этот раз она рассмеялась, и от ее искренней улыбки сердце Сэма ушло в пятки.

– D’accord… d’accord…[14 - Хорошо… хорошо… (фр.)]

Она подняла руку с растопыренными пальцами.

– Cinq minutes… пять минута!

– Тебе придется пить быстро, а кофе у них очень горячий…

Сэм чувствовал себя так, будто у него за спиной выросли крылья, когда он, взяв сумку с книгами, вел Соланж через улицу в кафе.

Хозяин заведения встретил ее как старую знакомую и, похоже, удивился, увидев девушку в обществе американского солдата. Соланж называла его Жюльеном, они некоторое время поболтали, потом она заказала чашку чая. От еды Соланж категорически отказывалась, но Сэм заказал ей сам немного сыра и булочку.

Не удержавшись, она все это с жадностью съела. Только в кафе Сэм, рассмотрев ее поближе, впервые заметил, как она худа. Из выреза платья торчат острые ключицы, скулы на лице туго обтянуты кожей. Она с удовольствием осторожно отхлебывала горячий чай.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Соланж, отставив чашку и с любопытством глядя на него. – Je ne comprend pas[15 - Я не понимаю (фр.).].

Сэм не мог ей объяснить, почему ощущал такую внутреннюю потребность поговорить с ней: просто с первой минуты, увидев ее, понял, что не сможет повернуться и уйти.

– Не знаю… – произнес он задумчиво, но Соланж, видимо, не поняла.

Сэм развел руками, а потом, чтобы было понятнее, приложил их к сердцу и к глазам.

– Когда я впервые тебя увидел, то почувствовал что-то странное…

С явным неодобрением восприняв его слова, Соланж покосилась на других девушек, сидевших в этом кафе с американскими солдатами, но Сэм торопливо замотал головой:

– Нет, нет… не то… гораздо больше.

Он показал «больше» руками, а Соланж печально посмотрела на него, словно умудренная жизненным опытом женщина на наивного подростка.

– ?a n’existe pas…[16 - Не существует (фр.).] Это не существует.

– Что?

Она показала на сердце и повторила его жест, обозначавший «больше».

– Ты потеряла кого-то на войне?.. – Сэм чувствовал себя ужасно неловко, задавая этот вопрос. – Может быть, мужа?

Она покачала головой и почему-то, вопреки своему намерению, решила ему рассказать о себе:

– Мой отец… мой брат… немцы убивать их… моя мама умирать от туберкулез… Мой отец, мой брат… dans la Rеsistance[17 - В сопротивлении… (фр.)].

– А ты?

– J’ai soignе ma m?re…[18 - Я заботилась о своей матери… (фр.)] Я… смотреть моя мама…