Регби – игра сильнейших!

Мы тронулись. Ехали уже другой дорогой, из окна можно было наблюдать более живописные виды. Вместе с музыкой пейзаж создавал непередаваемую атмосферу спокойствия и умиротворения. Ну вот и все, вот и все закончилось. 10 дней мучений. Но я был счастлив. Счастлив, что это все закончилось, счастлив, что я это прошел. На въезде в город я подумал: «Хоть Толя и провел все эти дни в комфорте, в городе, но он не имел представлений, что такое сборы. Он не имел этого опыта, что имел я.»

Нас подвезли к клубу. Все начали выходить, собирать сумки, садились в машины, шли на остановки. Но никто не пожал ни кому руку в знак прощания, даже тренерам. Я быстро дошел до машины, положил сумку в багажник. Мама по дороге очень долго меня расспрашивала. Ничего позитивного я тогда вспомнить не смог. В голове появлялись только воспоминания о плохом. О той музыке, что не давала ни читать, ни спать, ни смотреть фильм на телефоне. О тех людях, которые издевались над своими сокомандниками, о тех людях, которые просили у друг друга наркоту и употребляли ее в любую свободную минутку. Насвай был на этих сборах, действительно, дороже золота.

Часть 6. СНОВА ШКОЛА, ОЧЕРЕДНЫЕ ПЕРЕМЕНЫ

1

-Привет. Ну что, как в новом классе? – спрашивал папа, когда я разговаривал с ним по телефону.

–Плохо. Зря я сюда перешел.

–Почему это?

–Тут одни дибилы учаться…

–А....Понял наконец, а я тебе сразу говорил. Ну вот видишь, зато, на личном примере будешь знать и помнить что это за люди.

Я замолчал, мне нечего было отвечать. Отец как всегда, равно или поздно, оказался прав. Как же точно он все предвидел…

–А оценки как? – спрашивал отец.

–Да нормально все… Без троек. По английскому, русскому, географии и литературе только пятерки.

–Ну молодец. Что, легко учиться здесь? Легче чем в лицее?

–Ну да.

–Ну это здесь легко, потом в нормальную школу перейдешь, с умными ребятами, там сразу тяжко станет, если стараться не будешь.

–Да я понимаю… – отвечал я. На все высказывания отца я не мог ничем ответить. Он был прав всегда, возможно, в детстве он через это проходил, и теперь предсказывает мою судьбу как наяву.

Однако, в этой школе я находил множество плюсов. Например, лояльное отношение учителей ко мне и многим другим в классе. Если большая половина класса была слаба во всех школьных дисциплинах, то я, Жук, Сиплый, Крик и другие могли показывать довольно высокие результаты. Но я уверен, будь мы обычным классом, к нам отношение было куда жестче. Учителя наверняка думали: "Ой, это же спорткласс, на что вы надеялись? Скажите спасибо, что хотя бы 3 человека написали на 5. Тут же одни дибилы учаться, они же все после 9-го либо в ПТУ, либо сразу на завод."

Наше положение изменить нельзя. Ни о каком умственном прогрессе здесь речи не шло. Если все дибилы, то ты тоже дибил. Да, у некоторых учителей ты мог бы быть "любимчиком" или хотя бы выделяться своими знаниями, но не больше. Каким бы умным ты бы ни был, ты будешь изучать элементарную программу до тех пор, пока все дибилы не усвоят материал. Это могло занять ни одну четверть.

Все же, у нас был один, действительно, хороший учитель. Который как профессионал сразу вычислил тех, кто понимает материал, кто способен, кто хочет учиться, и начал с ними работать. Те, кто поглупее могли сидеть на задних партах в телефонах, никаких прооблем.

Здесь шла речь не об образовании, а о самообразовании. Пока ты сам не начнешь учиться, никто тебя пинать в жопу не будет. В отличии от тренировок, здесь мы, действительно, работали на совесть. Если хотим работать, то работаем, если нет, то отдыхаем. Но за безделье никто нас особо не наказывал. Это было в какой-то степени даже полезно, развивало самостоятельность, осознанность и отвественность.

Но к сожелению, ни у всех хватает на это трудолюбия и мотивации.

Мы с Жуком и Сиплым были умными, но ленивыми. Хорошие оценки мы получали не за труд, а скорее за талант. Вот это было два основных способа получать хорошие оценки: труд и талант. Мы понимали, что до троешников и безмозглх дураков мы точно не скатимся, поэтому частенько позволяли себе слинять с последних уроков.

Но все же, интерес к учебе у нас был. Я любил литературу и английский. Жук любил литературу и историю, а Сиплый любил географию и информатику.

Нас в классе не особо любили за наши частые прогулы, но все же особых проблем не возникало, то, что пацаны часто подходят к нам и расспрашивают нас почему мы сбежали вчера с математики, я объяснял себе тем, что ребята в глубине души понимали, что они не так талантливы и умны, поэтому зляться.

2

Незадолго до майских праздников Сиплый и Серега ошарашили весь класс, заявив, что они уходят из регби по причине болезни. Да, они остануться в классе, но не будут заниматься, а будут просто посещать школу. У Сиплого, действительно, в последнее время были проблемы с коленом. Он поехал на сборы до конца его не заличив. А Серега, как я сейчас понимаю, просто придумал себе болезнь. Он просто не хотел дальше заниматься. Казалось, этого не хотели все. И он, и тренер, и команда.

Серега сделал себе "липовую" справку о невозможности заниматься регби ввиду проблем с сердцем. Но Серега не понимал, как ему это окликниться. Его стали называть инвалид, сердечник, инвалид-сердечник. Но на этом все ограничилось, если не считать многочисленных распросов о том, почему же именно он закончил играть. "А что ты регби бросил? Ты что, больше не играешь? Что, все? Устал? Ты что перестал заниматься, инвалид?". Вопросы задавались ради интереса, но чаще, чтобы подколоть Серегу. "Верхушка" команды была представлена одним контингентом – быдлом. Такое быдло ни с чем не перепутаешь. Такое быдло сразу видно издалека. Они много матеряться, шумят, разговаривают на повышенных тонах и не способны воспринимать чужое мнение. На их стенках были пацанские цитатки на фоне "Мерседеса", Хабиба или бандитов.

–Ты что, закончил играть, окончательно? – спрашивал я Серегу на одном из уроков.

–Ну да, сердечко, знаешь ли, с ним шутки плохи. – саркастично ответил Серега.

–А серьезно?

–А если серьезно, то справка – "липо". Я просто задолбался играть. Раньше хоть весело в команде было, тренер нормальный был, насвая не было, играли хорошо, обеждали.

–А кто насвай принес?

– Ваня. Кто же еще?

–А Ваню на капитана тренер поставил?

–Да, Коня снял, а его поставил.

Н-да.... Такая команда была просто обречена на провал. Если тренер ставит на должность капитана человека, который злоупотребляет наркотой, алкоголем и не способен вести за собой команду. Да и по большому счету, это именно Ваня виноват в том, что команда разделилась на "лагеря", которые между собой не общались, а иногда и конфликтовали.

–Что, может с физики свалим? – спросил Серега, собирая портфель за 10 минут до конца урока.

–Ну давай. А что ты собираешься? Сейчас задания еще могут дать.

–Ты что, с дуба рухнул? Ты посмотри кто у доски… – сказал Серега, указывая носом вперед, на доску.

И да, он прав. У доски стоял Тима Яковлев, а значит быстро у доски он ничего не решит.

–Госпади, ну как его держат в классе до сих пор? – вздыхал учитель, снимая с себя очки.

–Да не говорите… – подлизнулся к учителю Ваня.

–Смотри, смотри, – сказал Серега, подтолкнув меня локтем. – Видишь, как подлизывается? Ему лишь бы 4 поставили и все. Причем сам, вон, насвай уже вкидывает.

Ваня, сидя на второй парте, практически перед носом учителя закинул себе под губу огроменную гору насвая.

–И так всегда, ему четверки ставят только потому, что он подлизывается к учителям и все. Он, на самом деле, такой же тупой как и Тима.

Да, положение класса удручало. Особенно, когда Серега рассказвал очередную историю или свое наблюдение по поводу класса.

Как и договорились, мы с Серегой перед физикой пошли на первый этаж, взяли куртки и вышли из здания школы через главный вход. Да, с уроков можно было свалить настолько быстро и легко. Возможно, по этому мы так часто и прогуливали уроки. Во всяком случае, на моей шее не висела никакая доля ответственности или стыда за это. Я понимал, просидя в школе на один-два часа больше, я не получу никаких новых знаний. Это лишь час потраченный зря, впустую. Тем более прогуливать по вторникам и четвергам было невозможно, так как после школы была вторая тренировка.

3

И так, я стоял на остановке, ждал автобус, чтобы уехать на нем на тренировку. На улице был апрель, достаточно теплая погода для того, чтобы тренироваться на улице. Ко мне подошел Жук. Мы стояли молча. Если честно, в данный момент, я хотел бы поехать на тренировку в одиночестве, послушать музыку. Но Жук молчал и особенно не докучал, так что все устраивало.

Тренера, конечно же, были расстроены уходом Сиплого из команды. Нас с Жуком попросили поговорить с Сиплым еще раз, попросили уговорить его вернуться. Но мы даже не пытались. Во-первых, Сиплый точно не вернется, так как ранее он говорил нам, что ни сколько не жалеет, что ушел. Во-вторых, мы понимали, что докучать Сиплого своими просьбами – это очень неуместно. Наши разговоры никогда не были связаны с регби или другим спортом.