Любовники

– Алле?

Не узнаю голос. Я будто сутки торчала в подземелье и напиталась землей и сыростью. А тело стягивает высоковольтным проводом. От него искрит и бьет разрядом.

– Новостройки в Москве! Успейте куп…

Бросаю трубку. И отбрасываю от себя телефон как какую-то подброшенную врагом заразу.

– Спам? – с грустью в голосе спрашивает Вера.

Просто киваю несколько раз. Остановиться не могу. В горле горечь и спазм, слезы сдерживают.

– Он ведь так и не позвонил?

В душе сгущается туман. Мне не хочется поднимать эту тему снова на поверхность, но и в себе держать невыносимо. Как уголек катается внутри истерзанного тела и не дает ему жить дальше.

В тот вечер, как я пришла к Вере, первое, что сделала, позвонила оператору, чтобы мне вернули мой номер. Глупо, да? Им не помогли даже моя истерика и мольба. Сердце граблями царапали их «Невозможно это сделать, потому что номер действующий. Оформлен не на ваше имя”».

Ну, конечно. Я же полная дура тогда была, когда Игорь полностью взял расходы за связь. И телефон, и тариф, и номер. Все на него. От меня-то вообще что осталось за этот год? Непроходимой глупышкой была.

«Верни мне сим-карту» – попросила я Игоря в сообщении.

На следующее утро в салоне связи мы встретились, чтобы перерегистрировать номер на меня. Я вздохнула с облегчением, но сутки были потеряны. Сутки мучений и неведений.

Я боялась, что Игнат мог позвонить. Как ненормальная измеряла шагами маленькую комнатку и сгрызала ногти в кровь.

Он не звонил.

И через день тоже не было от него звонка.

А сегодня я съела себя изнутри в какой-то нервотрепке. Сама стала клубком нервов. Только тишина. Один спам и… спам.

– Тая, а может, тебе пойти в его ресторан?

– Зачем? – низко спрашиваю. Каждый звонок с незнакомого номера высасывает из меня силы как комар-кровопийца.

– Мало ли что могло случиться?

Вскидываю на Веру глаза, и сердце начинает кружить вокруг своей оси как в танце. Ритм уже не важен, оно просто бьется заведенной игрушкой.

– Его телефон же я уронила! Он ударился об кафель, – изъясняюсь сумбурно. Мысли плывут по течению быстро.

– Ну вот! – ободряет.

Пью воздух через трубочку. Он стал густым и вязким как кисель.

– Собирайся, поедем к нему. Хочу даже взглянуть на него, – Вера заговорщически улыбается и подмигивает.

Я приободрилась. Вера дает мне свое платье. Не могу же я пойти в своих обычных джинсах и кофте. Наношу какой-никакой макияж. Стрелки ровно только нарисовать не могу. От волнения руки не слушаются, и черная подводка коряво мажет вдоль века.

Выхожу из ванны, когда Вера уже стучится в дверь. Оглядываю себя в зеркало несколько раз, кручусь вокруг и так, и эдак. Прям как на свидание собираюсь. Вслепую.

Идея кажется мне сначала разумной, а потом тоска накатывает. Что, если он и не собирался звонить? Что, если это была просто игра для наивной девчонки Таи, которая решила поверить в благородство после проведенной ночи. Липкой паутиной обматывает от этих вопросов.

– Едем?

Вера тоже уже готова. Одну она меня отпускать, как я вижу, не собирается. Никак не могу понять, нужна ли мне поддержка в ее лице или нет. Все такое спорное и непонятное, разобраться не могу. Кидает в разные стороны и рвет пополам как старую фотографию.

Киваю, и мы выходим. На такси добираемся до его ресторана. У меня дыхание прекращается, стоило мне увидеть вывеску ресторана и яркие огни. Та ночь оскароносным фильмом прокручивается перед глазами, даже музыка в голове играет.

– Все хорошо? – интересуется. Не знаю, что ей ответить. Да и себе свой поступок пока непонятен.

Невнятно пожимаю плечами. Зубами шлифую губы, всю помаду съела. Зачем, спрашивается, красила их. Румяна и те сползли. Стала снова бледной, болезненной.

Стараюсь выпрямиться, спина гудеть от напряжения начинает, плечи расправляю. А ноги перестают слушаться. Чеканю шаг как солдат.

Нас встречает та же хостес, что и была в тот вечер. Она оглядывает сверху донизу. Скептически и с долей такого презрения, будто я и правда в джинсах и кофте пришла.

Неприятно стало. Словно тухлой водой облили и ходят вокруг, принюхиваются.

– У Вас заказано? – играет голосом. Он сладкий, желудок в спазме сжимается от тошноты.

– Нам бы столик, – включается Вера.

Я стою и коротко переключаю свое внимание в зал. Ищу его глазами. Цепляюсь за любую похожую деталь. Сердце выбивается, его удары громкие. Кожа вся покрыта испариной, но мне нежарко. Колотит сильно, словно вирус гриппа в теле выживает.

Нас провожают за столик и подают меню. Стоит над головой как грозовые тучи. Облаком сладких духов обдают и давит на плечи булыжниками.

И тут я замечаю его .

Игнат выходит из открытой двери в обнимку с какой-то блондинкой. На ней шикарное черное платье и крупные серьги. Босоножки изящные и подчеркивают тонкие щиколотки.

Сердце рушится вниз и бьется в припадке. Мне не хочется верить своим глазам, но они не врут. Это Игнат. Их пара такая яркая и заметная, глаза выдавливает.

Смотрю на него долго и не дышу, пока перед глазами мерцать не начинает.

Реакция на увиденное поражает меня не меньше, чем эта картина. Тяжело пока уложить по полочкам в голове, что я все-таки поверила ему, решила, что он выделил меня из толпы.

– Хм… это обычная для него дело, – как бы невзначай говорит хостес. От нее не укрылось, куда я смотрю. Тело все замерло и мне больно даже пошевелиться.

– П-почему? – сдавленно спрашиваю.

– Игнат часто цепляет так девушек. Потом они едут в отель, – пожимает плечами.

Меня словно медленно поджигают. Правда, что открылась, такая горячая, стопы загораются.

Игнат со своей блондинкой о чем-то шепчутся и, не замечая никого вокруг, уходят из ресторана. До меня доносится аромат его туалетной воды. Терпкая и сладкая груша, что намертво въелась во все рецепторы. Выпить бы кислоты, может, вытравит. Потому что не хочу больше чувствовать ее. Это запах – синоним моего разочарования… в себе.

– Идем, – Вера говорит тихо, но меня как из рупора оглушает. Хлопает по барабанным перепонкам.