Нечисть или Фантики

Марго не обратила на эту мизансцену никакого внимания.

– Я тебя спрашиваю, ты согласна?

– С чем?

Марго закатила глаза. Потом терпеливо начала повторять то, что я пропустила мимо ушей:

– Давай устроим господину мэру сцену ревности. Как будто ты его бывшая подружка, а я – настоящая.

Меня это предложение почему-то не вдохновило. Я ответила как можно ехиднее:

– М-да? А почему не так? Я – твоя дочка, и тебе не нравится, что я путаюсь с шестидесятилетним мужчиной?

Наверное, получилось чересчур злобно, потому что Марго надула губы и отвернулась. Зря я сорвала на ней злость из-за личных проблем. Но и мириться мне тоже пока не хотелось.

Я вздохнула и попыталась переключиться на красоту парка. Он чем-то напоминал мне Петергоф, который я видела, к сожалению, только на фото. Может быть, дело было в фонтанах, довольно многочисленных для небольшого парка. Каждый из них был особенным, не похожим на другие. А сочетание солнца и брызг творит чудеса, превращая окружающий мир в настоящую сказку.

Мы купили по эскимо и уселись на лавочку возле пульсирующего фонтана. Он выбрасывал в небо струи разной высоты из множества отверстий по окружности бассейна. А в центре время о времени устремлялся вверх водяной взрыв, разлетаясь на мириады разноцветных искр. «Это мамин любимый фонтан», – вдруг вспомнила я и стало грустно. Так уж получилось, что мы видели от матери мало хорошего, но тем отчётливее оно помнилось. Несколько раз мы всей семьёй гуляли в этом парке. Это были самые счастливые моменты моего детства. Мама тогда казалась абсолютно здоровой: не мучила нас страшными сказками, не доставала поучениями насчёт здорового образа жизни. Она брызгала в нас водой из фонтана и смеялась. Только здесь она и смеялась.

В эту минуту на дорожке, ведущей к нашей лавочке, показался пожилой мужчина, возле которого прыгала и кружилась девочка лет пяти в нарядном платье и голубых бантах. Я узнала мистера Смита, мэра Ньюсвелла. «В любом случае, разыграть сцену ревности у нас не получится», – подумала я, посмотрев на девочку, а потом покосившись на Марго.

Маленькая Кристи, с которой мы познакомились около месяца назад, побежала к нам со всех ног. Я вспомнила большой городской парад в честь Четвёртого июля, в котором команда фантомологов занимала одно из почётных мест. Мы украсили нашу машину («катафалк», как прозвали её журналисты) лентами и флагами, одели яркие комбинезоны, сшитые специально к торжественному дню. Шествие медленно двигалось по главной улице, непоседа Марго взобралась на крышу машины и принялась приветствовать «почтеннейшую публику», как наездница в цирке. Она была одета в красный комбинезон с золотистым поясом и стразами, а в руке сжимала начищенный до блеска бластер. Толпа восторженно выкрикивала её имя, и мисс Джонс в припадке самолюбования принялась палить в небо, что, между прочим, было не так уж безопасно. Но это весьма обрадовало маленькую внучку мэра, наблюдающую праздничную процессию с балкона. Она запрыгала и замахала руками пуще самой Марго. Старшая сестра Кристи – Элис – вела себя намного сдержаннее.

– Майго! Майго! – Кристи, чуть не сбив меня с ног, подлетела к моей подруге. Марго, смеясь, подхватила её на руки. – Ой, ты в молоко испачкалась!

– Это мороженое, – похвасталась Марго. – Пойдём, я тебе тоже куплю.

– Мисс Джонс, только не балуйте её! – крикнул вслед господин мэр. Откуда ему было знать, что у Марго всего-то четыре доллара с копейками. Особо не побалуешь.

Я поднялась навстречу мистеру Смиту.

– Здравствуйте, мисс Блек.

– Добрый день, господин мэр. Вы хотели поговорить неофициально. Я слушаю.

На секунду мистер Смит растерялся. Лицо у него стало обиженным, но он тут же взял себя в руки.

– Позвольте мне всё объяснить.

– Зачем? Всевозможные меньшинства, права личности, – всё это модно, особенно во время избирательной кампании. А как насчёт большинства, господин мэр? Может, не стоит о нём забывать?

Я взглянула на мэра и осеклась. Мне показалось, что он вот-вот заплачет.

– Мистер Смит? – осторожно позвала я. – Мистер Смит, что случилось?

ГЛАВА 7

– Они похитили Элис, – объясняла я боссу час спустя. – Вампы украли старшую внучку мэра.

– И потребовали легализации своего Союза?

– Да, что мэр и сделал. Но внучку ему почему-то не вернули.

Гарри прошёлся туда-сюда по кабинету.

– А от нас мэр чего хочет?

– Помощи.

Мне показалось, что босс сейчас рассмеётся. Однако обошлось. Вместо этого Гарри слегка нахмурился и сказал:

– Нет.

Я оторопела:

– Но Гарри…

И поняла, что убедительных доводов у меня нет – одни эмоции.

– Элли, если это похищение, то мы ей ничем не поможем. Во-первых, нам строго запретили соваться к вампам, во-вторых, я не хочу, чтобы кто-то из моей команды распрощался с жизнью, занимаясь делом, которое вообще вне нашей компетенции. Мы – не полиция и не спецназ.

Я вспомнила, какое лицо было у мистера Смита, когда он рассказывал об Элис, как дрожат его голос, каким старым показался мне тогда мэр.

Я вздохнула и тихо поплелась из кабинета, понимая, что босса переубедить не удастся. И не только мне.

В дверях я столкнулась с Приком, который нёс мистеру Глеру свой отчёт, молча толкнула его плечом, чтобы посторонился, и ушла в свою комнату.

Через пять минут ко мне заглянула Дани и спросила, почему я такая кислая. Мне давно пора было выговориться, поэтому я обрушила на сестру шквал жалоб и подозрений – непоследовательных и бессвязных. Дани сначала остолбенела, потом приседа рядом со мной на кровать и стала внимательно слушать, а я жаловалась, жаловалась, жаловалась…

– …эти подонки похитили Элис, если бы Прик поменьше занимался этим нариком, а тут ещё его мама, и вообще, что я – крайняя?..

Дани решила кое-что уточнить:

– Ну и зачем Прику продавать вампам наркоту? Назло тебе или своей маме?

Я изумлённо уставилась на неё.

– Я такого не говорила.

– Смысл тот же.

– У меня столько всего, что я просто не знаю, с чего начать.

– Начни с главного. Что за «нарик» и какое отношение он имеет к Прику.

Я постаралась как можно точнее передать ночной разговор Гарри и Прика.

Дани пожала плечами.