Ведьмина доля

Что такое полчаса для гадания? Ни о чём. Из-за спешки сакральный и таинственный ритуал был скомкан, и клиентка удалилась недовольной и надутой, хотя я честно нагадала, что у неё всё хорошо. И будет ещё лучше, если она бросит хотеть невозможного и обратит внимание на ухаживания шефа. И к стилисту сходит. И спортом займётся здоровья для. Но, опять-таки, «но».

Закрыв дверь, я резко отдёрнула штору и распахнула настежь окно, с удовольствием вдыхая терпко-пряный ветер осени. Что за народ пошёл?.. Говоришь, что всё хорошо, – не верят и ждут подвоха. Говоришь, что всё плохо, – оживляются и верят на слово. Я перегнулась через подоконник и зажмурилась, часто-часто дыша. Хочу на волю… Надоело. В мире столько необычного и чудесного, а им всё одно – подавай гибрид Питта со Светлаковым на «лексусе», который красный, как джип. Какая пошлость…

Тихие шаги за спиной. Я втянула носом воздух, ловя запах и сплетая образ. Мы все дышим одним воздухом… Крошечная миражная фигурка осуждающе глянула на меня с подоконника. Чёрное платье-футляр, туфли на каблуках, длинный высокий хвост вьющихся волос и узкое смуглое лицо в обрамлении мелких тёмных завитков.

– Узнаёшь?

– Балуешься? А к тебе ещё одна клиентка, – Томка встала рядом и дунула на фигурку. Мираж сделал ручкой и развеялся.

– Ты меня ненавидишь, – сказала я убеждённо. – Люто и извращённо.

– Только сейчас поняла? – тёмные глаза смешливо прищурились.

– Увы, – я грустно вздохнула. – Ты отменно прикидываешься лучшим другом, змея.

Томка усмехнулась:

– Пригрела – терпи. Мы в ответе за тех, кого приручили, – и пообещала: – Ульяш, попозже отпущу. На дело.

– На какое? – я вдохновенно насторожилась.

– К пострадавшей. Она в истерике и панике. В квартире не то домовой шалит, не то полтергейст завёлся, а это по твоей части.

– Кто по моей части? – я подняла брови. – Тётка в истеричной панике или домовой с полтергейстом?

– Выбирай, кто больше нравится, – Томка пожала плечами. – Нам заплатили только за одну проблему и за одно дело. Решать тебе, – добавила великодушно. – Но прежде…

– Ненавижу…

– Уль, а у тебя есть мечта? – спросила она неожиданно и серьёзно.

– Ну… – я перебрала браслеты.

– И у меня давно нет. Только работа, дела, обязанности… Ведьмина доля. А у людей – есть: мелкие, несуразные, но всё же мечты. Они счастливее нас. Не осуждай. И не суди, да не судима будешь.

Я нервно дёрнула плечом. Ничего не могу с собой поделать… Как в одной народной присказке: не люблю расизм, шовинизм и негров. Всё понимаю. И поэтому предпочитаю не связываться. Я поправила цыганистый парик и косынку, подтянула шаль и собралась с духом. Ладно. Ещё одну.

– Зови, – и закрыла окно.

Томка кивнула и вышла, притворив дверь. Сама-то не наряжалась чучелом, оправдываясь должностью администратора… Я зажгла погасшие свечи и снова села за стол, рассеянно перебрав карты. Очень не вовремя обеих постоянных гадалок унесло по делам: одну – рожать, а вторую – помогать с родами… Иначе ноги бы моей здесь не было. Да и Томкиной тоже. Но и Валя, штатный администратор, уехала на свадьбу к сестре в область. Все такие занятые, одним нам делать нечего…

Дверь тихо скрипнула и открылась, являя девицу лет двадцати пяти. Джинсы, светлый джемпер, синий шарфик, короткая мелированная стрижка. Ничего особенного. Если не считать внимательных карих глаз, обшаривающих гадальню в поисках… информации.

– Добрый вечер, – я натянула на лицо приветливую улыбку. – Присаживайтесь.

Она села на краешек стула и завертела головой по сторонам. А я смотрела на неё – и читала. Про тени, которые пляшут на стенах, про свечи и собственную странную персону со вздёрнутым носом, огромными кольцами в ушах и съезжающим (да чтоб его…) париком. Профи. Уважаю. Не успела к допросу приступить, а уже статью сочиняет. С места в карьер.

– Слушаю, – я откинулась на спинку стула, ненароком поправляя парик.

– Нет, это я вас слушаю, – девица уселась удобнее и выжидательно уставилась на меня. Только что за диктофон не схватилась. – Вы же ведьма? Так расскажите, зачем я пришла.

– Зачем? – я взялась рассматривать собственные ногти. – По легенде – работать. Писать разгромную статью – о том, как ведьмы дурят общественность и зарабатывают на этом многомиллиардные состояния. А втайне – за тем же, зачем все девицы приходят. Замуж хочется. И так хочется, что четырехлетнего сына вы сбросили на мать, а у неё больное сердце. И больное – по вашей вине. Волнуется, переживает, недосыпает. Внучок, опять же, не ребёнок, а электровеник на атомном двигателе – измотает на раз. А у вас даже в мыслях нет позвонить и предупредить, что поздно придёте. Хотя бы. Мифический мужик важнее родной семьи?

– П-почему м-мифический?.. – спесь с неё как ветром сдуло.

– П-потому ч-что, – я по-прежнему изучала собственный маникюр. – Замужество вам не светит и не греет. Пока сыном не займётесь. Или через его дошкольные дела с мужчиной познакомитесь, или пролетите мимо, и сами будете виноваты. Ещё вопросы?

Журналистка молчала, а в её мыслях царил полный швах. Я вздохнула. Не гожусь я на эту роль… Мои дела – дороги, улицы и подворотни: дежурить и присматривать за нечистью. Осенний ветер срывает крыши не только у людей, и в столь опасное время ведьмам необходимо быть наготове. Чтобы нас видели. Чтобы понимали – мы рядом, мы не позволим. И сидеть сейчас здесь, вправляя мозги кукушкам, которые подкидывают детей матерям, а сами шатаются по гадалкам и делают вид, что работают… Ой, мне же нельзя злиться, я же добрая ведьма…

– Я п-пойду? – девица неловко встала.

– Всего доброго, – я сухо кивнула, а сама едва удержалась, чтобы не рвануть вперёд неё. Смыть грим, переодеться и – на свежий воздух… Посчитав до десяти, я задула свечи и выпорхнула в коридор.

– Уля, тётка!.. Адрес – на столе! И оденься прилично!

В соседней комнате, она же гримёрная и костюмерная, я стряхнула килограммы бижутерии на столик и смыла косметику. А Томка уже тут как тут. Зарылась в костюмы, громко передвигая вешалки.

– Том, я сама!

– Ещё чего, – отозвалась она. – За тобой не проследишь – так и сбежишь бомжом.

– Вообще-то моя настоящая работа не предполагает офисный прикид и… Том! Не позорь меня! Убери с глаз моих!..

– Почему? Оно вполне себе и очень даже…

– Для стриптизёрши! А ждут как бы экстрасенса!

– Одно не получится – другое изобразишь, – флегматично заметила подруга, но раздражающе-открытое платье убрала.

Издевается, разумеется. По старой дружбе.

– Уйди, противный…

Оговариваемая и попрекаемая на каждом шагу, я переоделась, застегнула короткое пальто, перекинула через плечо сумку и посмотрелась в зеркало. Оттуда на меня с подозрением прищурилась загорелая девица с копной коротких светло-каштановых кудрей и «антуражными» ядовито-зелёными глазами. Ладно, линзы менять уже некогда…

– Дай хоть твои «поросячьи хвостики» в порядок приведу…

– Во сколько к тётке-то надо?

– Да лишь бы сегодня, – Томка достала из кармана платья ежедневник и сверилась. – Красноармейская, тридцать пять. Третий подъезд, пятый этаж.

– А квартира не тридцать пятая? – я обувалась.

– Нет, пятьдесят третья. А что?

Я хмыкнула:

– Да так… Всё, сконнектимся.