Темные ведьмы не влюбляются

– Это Лили? Лили? – повторял невидимый пока папа.

Брат не соизволил даже кивнуть, делая вид, что погружен в книгу. Вот же негодник! Получишь ты у меня подарок на Двенадцатую Ночь! Подростки невыносимы! Я в его возрасте…

Сразу вспомнилось, как в пятнадцать я поставила ловушку на нежить в подвале Дроудона. Желание раскрыть тайну исчезновения трех детей не давало мне жить спокойно. В ловушку тогда попал повзрослевший Эл Нойтус. Кажется, мы оба с ним еще не закрыли некоторые долги.

Поэтому я решила отложить воспитательную работу на потом и дружелюбно поздоровалась:

– Мам, пап, Вит. Дейзи! Ты так подросла! Что у тебя в руках?

Сестренка с серьезным видом продемонстрировала мне обслюнявленный резиновый диск для режущихся зубов. Дейзи чаще видела меня по экрану, чем в реальности.

Первые десять минут всегда принадлежали маме. Она поведала, что семейство направлялось навестить троюродную тетку Ханну. Ее в нашей семье терпеть не могли за склочный нрав и скупость. Но отцу поручили осмотреть древние храмы племени мехор на побережье. Что-то нехорошее там происходит.

– Вот, – вздохнула мама. – Три недели в обществе тети Ханны. Мне уже плохо.

Я сочувственно пожелала ей стойкости. Знаю, чем она станет донимать маму. До скудного ума тетки никак не доходило, почему Лили Фо Амаль до сих пор не была замужем в двадцать два!

Обсудив родню, я умоляюще попросила маму:

– Оставишь нас с папой поговорить?

– Ох уж ваши секреты, – фыркнула мама. – Пойдемте перекусим в вагоне-ресторане, да, дети?

На самом деле, мама высоко ценила, что я выросла папиной дочкой. Так, считала она, я больше прислушивалась к мнению и советам отца и тем самым ковала щит собственной безопасности.

Мама увела младших, дверь в купе закрылась. Я увидела вспышку какой-то руны, поставленной отцом, скорее всего, против магической прослушки.

– Все в порядке, Лили? – папа пересел на мамино место.

– Все отлично. У нас новый декан.

Папа нахмурился:

– А-а-а…?

– Мое повышение? Оно будет, но позже. Пап, что ты знаешь о Нойтусах? Что это за семья?

– Нойтусы. Почему ты о них вспомнила? Вы учились вместе. Из-за этого?

– Не совсем.

– Это очень большой род и обширная тема для обсуждения. Давай ее сузим.

– Хорошо. Элеан Фо Нойтус.

– А что с ним не так? – отец заметно напрягся.

– Все так. Он наш новый декан.

– Значит, все-таки сумел…

– Что сумел?

– Э-э-э… сумел вернуться в сферу образования. У парня странная карьера.

– Это точно.

– И что он тебе рассказал?

– В том-то и дело, что почти ничего. У него какое-то особое задание, связанное с Дроудоном и тем случаями… ну, ты помнишь. Может, ты что-то об этом слышал, по своим каналам?

Отец пожевал губами:

– Лили, мы должны поговорить, но не по экрану. Скажу одно: что бы ни предложил тебе Нойтус – соглашайся.

– Но пап!

– Мы с мамой приедем. Скоро. Думаю, смогу сократить визит на побережье.

– Вот мама обрадуется, – вырвалось у меня.

Глава 6

В универсальном магазине «Кроуч и сыновья» я долго выбирала консервы. Душа больше лежала к собачьим. Однако пришлось учесть некоторые особенности повадок мозгогрыза, и я решительно цапнула с полки две банки кошачьего паштета. Очаровательная кошечка с розовым бантом на консервах меня немного смутила, но я подумала, что вряд ли мой мозгогрыз эволюционировал настолько далеко, чтобы различать этикетки.

Здесь же пополнила запасы печенья, пирогов и мармелада. Оставалось поесть самой. Я расположилась в закусочной Билли Рофки, бывшего королевского повара, как гордо гласила табличка над стойкой выдачи, и принялась выбирать ужин. После заточения в Дроудоне мне хотелось всего сразу. Но я выбрала морс и острые куриные крылышки с кашей. Наконец-то поем настоящей каши, а не тот ужас, что готовят у нас в столовой.

Только я уселась у окна, сглатывая слюну, за мой любимый столик напротив плюхнулся Элеан Нойтус собственной персоной. Не то чтобы это испортило мне аппетит, но заставило подвинуть поднос к себе поближе – уж слишком алчно посмотрел на него новый декан.

– Хорошего дня, фра Авенлог.

– И вам. А вы тут… как? – пробормотала я.

– Шел за вами от самой почты, – с откровенностью серийного маньяка сообщил Нойтус. – Решил не приближаться, уж очень голодной и напряженной вы выглядели.

– А теперь зачем приблизились?

– Опасность миновала, – Нойтус кивнул на мой ужин. – Я просто понял, что вы захотите перекусить, а сам пока хороших мест не знаю. В Абрегоне все изменилось. Даже это заведение выглядит совсем по-другому.

– Да, они сменили вывеску и обшили здание деревом. Но…

– Что посоветуете?

Я бы посоветовала вернуться в замок и не пугать людей. На бывшего истребителя, изменившего алому шарфу, но приколовшего значок с эмблемой гильдии на ворот кашемирового пальто, косился весь кабачок.

Некстати вспомнилось, что перед эпичным появлением из коробки мозгогрыз в клочья изгрыз алую ленточку и кожаный «плащик». Видимо, тварь не желала иметь с истребителями ничего общего и, вообще, намекала, что находится по другую сторону баррикад.

Образы Нойтуса и мозгогрыза неумолимо расходились, как корабли в море. Меня это скорее радовало. Если смогу сохранить фамильяра, мне не улыбается каждый день выслушивать от него претензии. Да, говорить по-человечьи он вряд ли научится, но ведь можно выражать мысли взглядом – в этом тварь уже преуспела, как мне начало казаться.