Знак ответа. Часть 1

– Я привыкла работать в спокойной обстановке, потому что моя работа требует кропотливости и терпения, но когда я думаю о вас… у меня начинают трястись руки! А вдруг… вдруг вам что-то не понравится? Что тогда будет?

Взгляд глаза в глаза. Казалось, будто мужчине нравилось, когда его вот так не боятся. Он внимательно слушал и наблюдал.

А Ника продолжала.

– И не говорите, что я не имею права разговаривать с вами в подобном тоне. В данный момент мне абсолютно не важно, что мы не друзья, чтобы такое было позволительно, насколько вы меня старше и какую должность занимаете. Вы такой же человек, как и я, если откинуть все звания и статусы. И у меня, по вашей милости, нервы сдают! Нельзя так с людьми поступать… – выдохнула на последнем издыхании.

На лице ее слушателя не дрогнул ни один мускул. Анатолий был терпелив и спокоен, что еще больше нервировало – пронзительный взгляд, немые губы и руки, сложенные на груди.

У девушки начался мандраж. Она вспомнила, насколько быстро может меняться настроение у человека, который стоял перед ней, и внезапно где-то внутри зародилось огромное желание бежать, роняя тапки. И так как Товарищ начальник продолжал молчать, практически не моргая глядя, и не понятно, о чем думая, это желание возрастало с геометрической прогрессией.

Откуда ни возьмись появился Илья. Полуголый и взъерошенный. Он заслонил собой опешившую от своей смелости подругу и принялся невнятно оправдывать ее действия.

– Блин, Аркадий Ана… ой… Анатолий Аркадьевич, она же это… не хотела она. Она впечатлительная и от того вспыльчивая. Язык за зубами держать не умеет, говорит то, что думает. Простите ее, ладно? Это же не беспричинно? Она просто так пыжиться не станет, я знаю.

– Илья! – одернула было его Ника, но тот был непреклонен.

А Анатолий Аркадьевич устало вздохнул и молвил:

– Вот чего ты мелешь?

Молодой человек растерялся и ослабил оборону. Выражение лица стало озадаченным и даже чуть глуповатым.

– Не понял…

– Чего ты не понял? Зачем мешаешь чужому разговору? Работай иди, ты и так опоздал сегодня.

Илья с подозрением посмотрел на своего начальника, потом отступил в сторону и уставился на подругу.

– Ник, а ты чего сделала, а?

Ни девушка, ни начальник не поняли вопроса, хоть он и был вполне уместен, ведь сейчас, когда Анатолий с ним говорил, в его голосе и взгляде не было превосходства и высокомерия, как обычно. И это не могло не броситься парню в глаза.

– В отличие от тебя, Ларионов, девушка ничего плохого не сделала.

Теперь Вероника открыла рот от удивления. Как это не сделала?

– А ты лафу гоняешь на работе, – продолжал Левин, – да еще и внаглую в глаза начальнику смотришь. Не стыдно?

Парень автоматически кивнул.

– Стыдно. Я понял. У вас все пучком! Так что я это… побегу я.

– Только не споткнись, – пропищала Вероника, бросая на друга взгляды, просящие о помощи, но те замечены не были.

Анатолий Аркадьевич, в который раз за день, просиял.

Хитрый работник, уловив благоприятный момент, решил им воспользоваться. Замахал руками.

– Только не добавляйте мне рабочих часов, очень прошу!

– Не буду, если футболку оденешь и работать пойдешь. Было бы чем выпендриваться.

Илья осмотрел себя.

– Пока нет, но скоро будет.

– Вот когда будет, тогда и снимешь, а сейчас оденься. У нас посетители и, если ты не заметил, не все совершеннолетние. Если за тобой сегодня больше ничего замечено не будет, то вечером можешь к Лисице зайти, ключ от калитки под вторым срубом от нее оставлю. А за погнутый прут из зарплаты вычту, ибо нечего портить мое имущество!

Молодой человек попятился, глазея на начальника так, будто видит впервые, и очень рад их знакомству. Обернувшись к подруге он кратко, но с чувством поцеловал ее в губы и признался:

– Сова, я тебя обожаю, четное слово!

Обогнув ее, он перешел на легкий бег и, одарив их озорной улыбкой, бросил на прощание:

– Почаще заглядывай!

Вероника смотрела ему вслед жалобными глазами. «А можно я лучше с ним?» – невольно подумалось ей, когда вновь осталась наедине с источником своего сегодняшнего стресса. Она стояла – не шелохнулась и молчала, хоть и было трудно преодолеть желание развернуться и уйти. Даже потенциальный новый заказ уже мало что значил, ведь нервы дороже.

– Госпожа Верхоланцева, расслабьтесь, – Анатолий говорил размеренно, в глазах не читалось ни обиды, ни возмущения. – Я не собираюсь звереть и испепелять вас яростными взглядами из-за того, что вы сказали о том, что ощущаете, пусть и в довольно грубой форме. Вы не первая и не последняя, кого напрягает резкая смена моего настроения, но такой я есть. Обещаю, что постараюсь быть более постоянным.

Но девушка все так же испуганно продолжала на него смотреть.

– Ну, хватит уже, я серьезно.

– Я тоже! Ну не могу я расслабиться, вы меня пугаете. На секунду у меня сложилось ощущение, что вы меня ка-ак стукнете, за неподобающее поведение!

– Боже, госпожа Верхоланцева… – мужчина просто выпал в осадок, от такого заявления. Головой покачал, ошеломленно на нее глядя. – Вы с Ларионовым два сапога-пара, ей богу. Оба порой такую чушь молотите…

Он вновь не сдержался и дал волю эмоциям. Ему стало смешно.

– Ну вот, вот же! – принялась восклицать Ника. – Видите? То вы, подобно Зевсу, молнии метаете, то радостно смеетесь, как ребенок, которого щекочут. Вы очень нестабильны в этом плане. Я вас боюсь.

– Это я понял, – весело отозвался Анатолий и неожиданно отметил: – Вы порой такая непосредственная, как ребенок.

Вероника предпочла скромно отмолчаться.

– Нет, правда… я на вас не обижаюсь, и вы на меня тоже не обижайтесь. Я давно такого не встречал, поэтому так бурно реагирую. И смеюсь не над вами, а благодаря вам.

Мужчина приблизился на опасно близкое расстояние и как-то совсем неожиданно взял в свои большие ладони дрожащие руки своей собеседницы. И в этот момент он вызвал необъяснимое доверие. Синева глаз потеплела, и он стал будто более открытым, и это было приятно, но Вероника не могла понять, зачем перед ней оправдываются.

Тем временем Анатолий продолжал говорить:

– Не надо меня бояться. Я, конечно, страшный, но мне не хочется быть таковым для всех. Нужно к маме? Идите. Могу подождать вас у себя в кабинете, могу здесь, если вы ненадолго.

Все это время он держал девушку за руки, и в выражении некрасивого, но приятного лица присутствовала какая-то странная мягкость. Мужчина излучал спокойствие, а на губах поселилась легкая улыбка, которая добавляла привлекательности этому новому образу. Но как только Ника высвободила вспотевшие ладошки и сунула их в карманы, напряжение вернулось, улыбка мгновенно сошла с губ, а взгляд похолодел. В общем, он вернулся в свое обычное состояние.

– Простите, но это не совсем уместно… – несмело оправдалась Ника.