Однажды в тридевятом царстве

– Не психуй, – успокоил его друг. – Дай ему денёк взвесить все за и против. Думаю, он несколько поумерит аппетит.

– Получаются переговоры в несколько раундов! – недовольно ворчал Никита. – Дипломатию ещё разводить с этим навозным жуком! Тьфу!..

Глава 4

Степан с Иваном Тимофеевичем шли по крепостному Двору.

– Крепость была основана ещё в девятом веке, – рассказывал старый директор музея, – но сначала она была деревянной.

– Конечно, тут же леса кругом! – вставил мальчик.

– Вы совершенно правы, Степан. Люди – существа практичные. Строят из того, что легче всего добыть. Раз много леса вокруг, то и крепости строят из дерева, и все города тогда так строили, а их было много. Не зря северную Русь викинги называли Гардарикой – страной городов. Чувствуете, какое красивое название? Кстати, мимо нашей крепости пролегал путь «из варяг в греки».

– По реке?

– Да. Вероятно, именно удобное расположение на судоходных путях и объясняет то, что люди селились здесь очень давно, в древние времена, задолго до основания Крепости.

Во дворе, заросшем травой, росли несколько высоченных берёз, трепещущих листьями-сердечками на ветру, что дул с реки. Под самой большой берёзой притулилась маленькая белокаменная церковь с одиноким куполом-луковкой. Стёпа залюбовался белой церковкой, так похожей на праздничную свечку. Вроде бы простая церковь с обычными белыми стенами, без всяких украшений. Но что-то в ней было необыкновенное…

Мальчик остановился, с интересом разглядывая церквушку.

– Смотрите, Иван Тимофеевич, – воскликнул он, – а у церкви-то стены кривые!

– Да у вас, друг мой, глаз-алмаз! – с улыбкой похвалил старик. – Верно заметили. Внизу, у основания, стены толще, они сужаются кверху. И создаётся впечатление…

– Будто церковь летит в небо… – произнёс Степан.

Иван Тимофеевич с любопытством посмотрел на мальчика. «А ведь парень просто с языка снял фразу, – подумал старик. – Что за чудный человечек?..»

– Церковь построена в тринадцатом веке. К тому времени крепость была уже каменной и защищала от нашествия воинственных северных соседей, которым за всю историю трижды удавалось захватить и разорить крепость, а вместе с нею и город. Кстати, с настоятелем этого храма связана одна интересная легенда… – Старик, хитро сверкнув прозрачными голубыми глазами, понизил голос и заговорил шёпотом, дабы придать рассказу должной таинственности:

– Рассказывают, однажды князь, помолившись в этой церкви перед чудотворной иконой и получив благословение настоятеля, собрал дружину и отправился в поход. В крепости остались горстка стражников, домашняя княжеская прислуга, да настоятель с церковными служками. Враги, узнав от лазутчика, что крепость беззащитна, решили воспользоваться ситуацией и напали с реки ночью…

Стёпка, затаив дыхание, слушал рассказ, а перед глазами разворачивались яркие картины…

…Вот крепость, мирно спящая под мерный шелест речной волны, не ожидающая ничего плохого. И вдруг предрассветный сумрак разрывает крик стражника с башни. Молодой звонкий крик тревожно несётся над островерхими крышами, и вот уже топот множества ног и звон оружия будит сонные каменные стены. Крепость просыпается и настороженно щетинится вереницами пик и шлемов по вершинам стен. А снизу уже доносятся крики атакующих со вражеских лодок, уже летят поверху смертоносные стрелы, падая в росистую траву, отскакивая от белых стен церковки…

– Но горстка людей в крепости не собиралась сдаваться! Полтора десятка солдат да несколько человек из княжьих слуг под руководством батюшки-настоятеля держали оборону довольно долго. Старец, хоть и был мирным священнослужителем, когда случилась беда, сам взял в руки оружие.

А когда половину всех воинов поубивали вражеские стрелы, настоятель понял, что родную крепость им не удержать – даже ценой собственной жизни. Снял он со стены церкви чудотворную икону, что славилась чудесными исцелениями от страшных недугов, собрал княжескую казну, которая хранилась в покоях, ценную утварь, да и закопал где-то на территории крепости, дабы не достались сокровища иноземцам.

Когда враги ворвались в крепость, в живых оставались всего двое: настоятель и воин из новобранцев, которого по младости лет князь не взял в поход, а оставил сторожить крепость. Враги долго пытали обоих, чтобы узнать, где спрятана казна Князева, но напрасно старались. Не выдали защитники крепости секрета. Юного стражника и старика настоятеля предали страшной казни. Князь же с дружиной вернулся через несколько месяцев и отбил крепость у захватчиков, но схороненную казну с чудотворной иконой так и не нашёл.

С тех пор призрак старого настоятеля время от времени появляется в крепости. Особенно часто это бывает весной, в белые ночи. Он то ходит по полуразрушенным стенам в длинном чёрном одеянии с капюшоном, то блуждает во дворе возле церкви, пугая людей. Наверное, ищет им же закопанный клад…

– Если он сам его закопал, то почему ищет? – таким же таинственным шёпотом спросил Степка. – Забыл, что ли, где закопал?

– Нет, не забыл, – ответил Иван Тимофеевич, сдерживая улыбку. – Он знает, где клад, но сам откопать не может. Он же призрак!

– А-аа! Понятно, – протянул мальчик. – Я же говорю: Крепость живая! Даже призрак имеется!

От рассказанной истории душа Стёпки пришла в полный восторг и радовалась так, что хотелось петь. Но Степан, к которому старый директор музея уважительно обращался на «вы», старался вести себя по-взрослому, серьёзно.

Не меньшую радость испытывал и Иван Тимофеевич, нежданно-негаданно встретивший вдруг такого благодарного слушателя.

– Пойдёмте, друг мой, я покажу вам галерею, – предложил экскурсовод.

Поднявшись по деревянной лестнице на крытую галерею, выходившую во внутренний двор, Иван Тимофеевич продолжил рассказ:

– Стена, соединяющая две башни в крепостной фортификации, называется «прясло». Западное прясло, между Кольчужной и Филиппьевской башнями, обустроено крытой галереей длиной около ста шагов.

– Девяносто четыре, – уточнил Стёпка.

– Что? – переспросил старик.

– Девяносто четыре шага, – повторил мальчик, растерявшись.

– Да… если быть точным, длина галереи составляет девяносто четыре шага взрослого человека. А откуда вы знаете?..

– Я не знаю. Я здесь никогда не был… Просто угадал… – пробормотал мальчик, будто оправдываясь.

– Интересно… Ну, пойдёмте к круглой башне, вернее – к её развалинам.

Пройдя девяносто четыре шага по галерее, полюбовавшись через узкие бойницы на раскинувшийся у подножия крепости городок, они вышли на полуразрушенное южное прясло, ведущее к круглой башне на берегу реки. Свежий весенний ветер нёс запахи цветущих трав и деревьев, речной сырости и сочной травы, трепал Стёпкины отросшие к концу учебного года волосы, задувал под футболку и весёлыми толпами мурашек бегал по голым рукам и спине.

– Ветрено тут… – сказал Иван Тимофеевич, увидев, как ёжится от ветра его экскурсант. – Не будем здесь долго задерживаться.

– Будем, будем! – возразил Стёпа. – Мне совсем не холодно. Честное слово! Вы рассказывайте, Иван Тимофеевич, рассказывайте! – умоляюще добавил он в надежде на продолжение рассказа.

Осторожно ступая по пепельно-жёлтым камням, они прошли вдоль стены и остановились на краю башни.

– Осторожно, смотрите под ноги! – предупредил старик.

Стёпа опустил глаза и увидел уходящее вниз нутро круглой башни. Каменная кладка шла по кругу, создавая гулкую пустоту под ногами мальчика. В глубине он разглядел полукруглые проёмы, ведущие внутрь стен. Сверху башня – вернее, то, что от неё осталось, – казалась совсем невысокой. Большая толщина стен позволяла спокойно, не опасаясь свалиться вниз, пройтись по вершине башни.

Старик и мальчик остановились на краю стены, выходящей на берег реки.

Река несла свои тёмные воды мимо Крепости уже много сотен лет. «И будет нести ещё столько же», – подумал Стёпка.

На другом берегу реки ровными рядами выстроились сторожевые великаны-ели, кое-где пропустив вперед себя к самой воде стройные белоствольные берёзки. А те, засмотревшись на собственное отражение, тянули длинные руки-ветви к поверхности водного зеркала. Зубчатая стена леса отражалась в тёмной воде вместе с синим небом и плывущими по небу облаками.

«Как здорово! – думал мальчик, восторженно созерцая эту красоту. – Облака плывут вверху по небу и внизу, по воде…»

– Представьте себе, мой юный друг, – заговорил старый учитель, – что из-за поворота реки на ваших глазах появляются одна за одной ладьи под белыми прямоугольными парусами…

– Одна, две, три… – зашептал мальчик, вглядываясь вдаль. – Да это же целый флот!

– Да, Стёпа, к пристани подходит целый флот. В каждой ладье, посверкивая на солнце серебром шлемов и кольчуг, по несколько десятков воинов в полном вооружении.