Дылда

Хозяин и охранник направились в домик, а я попыталась оглядеться: куда ж попала по собственной глупости?.. Но одинокий фонарь освещал только площадку перед воротами да часть небольшого, ничем не примечательного одноэтажного строения, в котором размещалась охрана. Все остальное тонуло в густой августовской ночи. Лишь в отдалении гулко заухал филин, нагнетая и без того нехорошие предчувствия.

Спустя минут пять Егор вместе с Елисеем вышли к машине. Барханов был мрачен и задумчив, но, распахнув дверцу автомобиля, сообщил охраннику, указывая на меня:

– Знакомься, Елисей, это Александра. Она на время заменит Валентину Петровну. Ты будешь помогать ей по хозяйству, но за территорию участка барышню не выпускать и средства связи не давать. Понял?

– Понял, Егор Сергеевич, – кивнул детина.

Вернувшись за руль, Барханов тронул машину вперед по усыпанной песком дорожке, мимо черных стволов деревьев, шеренгой выстроившихся вдоль нее. Фары выхватывали из темноты только небольшой светлый круг, и определить размеры загородных угодий этого богача я не могла.

– Высота забора три метра, – доверительно сообщил Егор Сергеевич, – кругом камеры видеонаблюдения, плюс охрана. Так что, Саша Земляникина, оставь надежду всяк сюда входящий…

Мне нестерпимо захотелось расплакаться. Тюрьма! Я попала в настоящую тюрьму! Но я бы не была Сашей Земляникиной, если бы тут же в голове моей не зазвучал упрямый голосок: «Ничего, я подкоп под забором сделаю и сбегу! Обязательно сбегу!» Во мне живет дух противоречия. Именно он не позволяет мне опускать руки даже в самых скверных ситуациях.

Дорожка привела к дому, перед парадным крыльцом которого мы и остановились.

– Вылезай, пленница! – произнес Барханов и распахнул передо мной дверцу автомобиля.

Я выбралась наружу. Дом оказался длинным, одноэтажным, довольно красивым, без архитектурных излишеств. Лишь над центральной его частью под высокой крышей виднелись окна мансард.

Цепко ухватив под локоть жесткими пальцами, хозяин повел меня к ярко освещенному крыльцу. Несколько облицованных серой плиткой ступеней – и мы оказались перед входной дверью.

– Ну вот, на ближайший месяц этот дом становится полем твоей деятельности, – Барханов звякнул ключами в замке и распахнул тяжелую деревянную створку. – Будешь как следует выполнять все мои требования – выйдешь отсюда живой и невредимой и, самое главное, свободной от финансовой задолженности.

Мы вошли в просторный, светлый холл. Я неловко потопталась у порога, потом стащила с ног кроссовки и, ступая по теплым плиткам песочного цвета (пол с подогревом!), проследовала за хозяином дома. Барханов уверенно шел впереди меня.

– Я сегодня ужасно устал, день был тяжелым, да еще одна юная блогерша вынудила меня проехать лишние сорок километров, поэтому покажу тебе только кухню и твою комнату. Все остальное посмотришь завтра самостоятельно… или Елисея позовешь. Он обитает в домике у ворот.

Барханов щелкнул выключателем на стене, и в теплом свете ламп передо мной открылась просторная кухня-столовая с овальным обеденным столом посередине, сверкающими чистотой кухонными шкафами со встроенной бытовой техникой. За большими, обрамленными светлыми шторами окнами виднелся сонный сад.

Егор подошел к высокому двустворчатому шкафу серебристого цвета и распахнул дверцу. Это оказался холодильник, доверху забитый провизией!

– Ужин, по независящим от меня обстоятельствам, сегодня не состоялся, – Барханов достал из холодильника кусок ветчины и сунул его в рот. – И так как причина этого стоит сейчас передо мной, вполне можно было бы оставить тебя без ужина. Это было бы справедливо. Но я добрый! Бери и делай себе бутерброд сама. Хлеб там.

Он небрежно махнул рукой в сторону. Но я замотала головой:

– Спасибо, не хочу.

– Как угодно, – пожал плечами и, на ходу жуя второй ломоть ветчины, отправился дальше. Я семенила следом.

– Комната твоя под крышей, – говорил Барханов, поднимаясь по узкой винтовой лесенке на второй этаж. – Мои апартаменты внизу, в правом крыле. В левом крыле есть подсобка, где хранятся средства для уборки. Разберешься, не маленькая. Но к моему возвращению с работы дом должен сиять чистотой. Проверю!

Егор распахнул передо мной дверь мансарды.

Я обвела взглядом уютную маленькую комнатку с узкой кроватью у стены, платяным шкафом и столиком с зеркалом. Скромное жилище прислуги…

– Вот здесь ты и будешь жить. Там туалет и душевая, – взмах руки в сторону неприметной дверцы справа от шкафа. – Завтра в семь я должен уехать на работу, поэтому будь любезна приготовить мне завтрак к шести тридцати. На первый раз ограничимся кофе с бутербродом, а там посмотрим. Я не обедаю дома, только ужинаю, и то не всегда. Но тебе придется готовить обед для ребят из охраны и варить каждый день кашу с протертым мясом. Всё будет забирать перед обедом Елисей. Меню ужина буду сообщать заранее. Все ясно?

Я механически кивнула, хотя не поняла: кашей с протертым мясом он своих охранников кормит, бугаев типа Елисея?.. Ну и жаба этот Барханов, ну и скупердяй! Хотя… мясо-то зачем протирать? У Елисея и иже с ним проблемы с зубами? Тогда как их в охрану взяли?

Вопросов было много, но я еще не набралась наглости их задать. Времени впереди достаточно.

Барханов уже повернулся уходить, но что-то вспомнил и снова обернулся ко мне.

– Да-а! В сушилке сейчас висят несколько моих рубашек, их надо будет погладить. Я каждый день надеваю свежую. Ты должна следить, чтобы в моей гардеробной всегда был запас чистых рубашек, минимум дюжина. И мои ботинки к утру должны быть начищены до блеска. – Барханов нахмурился, видимо, вспоминая, все ли сказал, потом кивнул своим мыслям и сообщил: – Вроде всё. Спокойной ночи и до завтра!

Дверь за ним закрылась, а я – обессиленная – рухнула на кровать.

Егор закрыл за собой дверь и медленно спустился по лестнице. Все тело ныло от усталости и просилось в кровать, но в голове крутились «веселые» мысли, от которых точно долго будет не уснуть.

Да уж, забавный подарочек подготовил ему этот денек! Ко всем сложностям и неприятностям на работе добавился разгром в охотничьем домике, с последствиями которого еще придется разбираться. Кроме того, Валентина Петровна так неожиданно запросилась в отпуск… Понятное дело, семейные обстоятельства бывают у всех. Но как обходиться без нее, да еще в такое время?! Впрочем, эта юная блогерша подвернулась очень вовремя. Забавнейшая девчонка! Это ж надо додуматься – влезть в дом, прямо над дверью которого висит табличка: «Дом находится под охраной!». Наглость или дурость? Или и то и другое?

Егор добрался до своей спальни и, стягивая на ходу рубашку, отправился в ванную. Душ сейчас ему был просто необходим.

Стоя под острыми, горячими струями воды, он прислушивался к себе, но злости в душе не было. По справедливости, наглую взломщицу надо было придушить на месте или вызвать полицию, и пусть разбираются. Но, заглянув в испуганные голубые глазищи, он передумал. «Я сам ее помучаю, отведу душу! – решил Егор, вспомнив про отъезд в отпуск своей домработницы. – А заодно совместим приятное с полезным».

Да и доверить варить кашу Елисею не мог. Парень, конечно, хорош как охранник, но кулинарными навыками не обладает. А Шуберту требовалась забота. Вот пусть эта голубоглазая дылда и отрабатывает!

Совершенно успокоенный, Егор вышел из ванной, обернувшись большим махровым полотенцем, поставил на утро будильник и лег спать.

Я проснулась от громкого окрика:

– Рота, подъем!

Подскочив от неожиданности, испуганно захлопала глазами и села на кровати. В дверном проеме, широко распахнув дверь и расслабленно прислонившись плечом к косяку, стоял Егор.

– Без пяти минут семь, а мы спать изволим? Кто должен был приготовить мне завтрак к шести тридцати?

То ли я еще не проснулась окончательно, то ли раньше меня проснулся дух противоречия, но вместо тихого «извините» я выпалила:

– А кто забрал мой телефон? Я без будильника в такую рань встать не могу.

– Придется привыкать! Ладно, вставай, соня, и принимайся за работу. А я поехал. Меню ужина сообщу через Елисея.

И ушел.

Натянув старые джинсы и толстовку (требующую стирки после приключений в охотничьем домике), я отправилась вниз – изучать устройство моей тюрьмы.

Ха! Обитатели настоящих застенков закидали бы меня тухлыми яйцами, потому что этот дом вовсе не походил на каземат.

Первым делом я заглянула на кухню. Через окна струился нежный розово-сиреневый рассвет. В воздухе стоял запах свежесваренного кофе.

Значит, мой хозяин вполне в состоянии сварить себе кофе самостоятельно! Избаловала его Валентина Петровна. Придется это исправить.

Я прошлась вдоль кухонной мебели, легко касаясь пальцами поверхности бытовой техники и столешниц. Чего тут только не было! И духовой шкаф, и стеклянная варочная панель, и мультиварка, и тостер, и микроволновка… Остановившись возле кофемашины, я задумчиво почесала лоб: как она работает?.. У меня с техникой сложные отношения. Почему-то именно в моих руках она любит ломаться.

Вспомнив китайскую вазу династии Мин, я побоялась включать кофемашину и решила сварить утренний напиток обычным способом – в турке. Тем более что чистая мельхиоровая турка обнаружилась в сушилке, а пакет с молотыми зернами спокойно стоял на полке в шкафу.

Взбодрившись чашечкой кофе с бутербродом, я отправилась в путешествие по дому.