Совершенно простая история

– Как? – ахнула Детка. – Вы же ещё дети.

– Во-первых, мы уже не дети. В море со второго класса можно. Тогда мы, конечно, на якорях стояли. Просто тренировка была. Половина за борт попадали. Их в больницу увезли. А я не упал, хорошо закрепился и выдержал.

Когда мальчишка, опомнившись, побежал навстречу друзьям, Детка попросила отца посмотреть погоду. Шторм был 4 балла.

Обычно на уроке подростки всегда смотрят на говорящего. Оборачиваются к задним партам, крутят головой по сторонам. Пока Детка рассказывала про знакомство с отважным мальчиком-кадетом, одноклассники смотрели в раскрытые тетради. Только Жанна Валерьевна смотрела на нее. Смотрела прямо в глаза и пыталась поддержать взглядом, как родители пытаются взглядом поддержать детей во время ответственных выступлений.

– А ты была на «Белой даче»? Так называется дом Чехова в Ялте. Сейчас там музей.

Жанна Валерьевна задала еще несколько вопросов и перешла к морской части биографии писателя.

После урока Жанна Валерьевна подозвала девочку к себе, чтобы узнать, как она чувствует себя в школе после болезни. Они поболтали, поэтому из класса Детка выходила последней. В коридоре ее ждала одноклассница. Та самая Алена. С Деткой она никогда не общалась, а сегодня почти весь урок изучала её. Иногда на ее глазах появлялись слезы и тогда она быстро отворачивалась к окну.

– Можно с тобой поговорить? – спросила Алена, делая шаг от подоконника.

– Конечно, – Детка обрадовалась, что с ней заговорил хоть кто-то, кроме Уткина. – А о чем?

– Вот скажи, ты правда блаженная? – Алена спросила так искренне и с такой тоской, что Детке этот вопрос понравился.

– Я не совсем понимаю, что это значит. Но не сумасшедшая я точно, – заверила она.

– А ты умеешь хранить секреты?

– Я пока не пробовала, но думаю, что справлюсь. Потому что мне даже рассказать некому.

– Главное – не рассказывать психологу и родителям.

– Не скажу. А что за секрет?

– Сейчас уже мало времени осталось до следующего урока. Давай встретимся после школы на улице. У беседки, мимо которой ты домой ходишь.

– Давай. Но только я долго не смогу задерживаться, я маму не предупредила. Только часок смогу погулять.

– Ну, хотя бы часок.

– Договорились.

Детка ждала окончания уроков только раз в жизни. И этот раз был сейчас. Кажется, у нее могла появиться настоящая подруга. Они пойдут по-настоящему гулять. Она подумала даже, что можно позвонить маме от вахтера и сказать, что задержится после школы, потому что пойдет гулять с подругой. Просто телефон она сегодня, как назло, забыла дома. В итоге решила не звонить и не задерживаться.

Вдруг они с Аленой еще и не подружатся.

После школы Детка почти 20 минут проторчала в гардеробе. Старшеклассники постоянно отталкивали ее в сторону, поэтому одежду она взяла одной из последних в школе. Детка боялась, что Алена не дождалась ее и ушла домой. Она сбежала по ступенькам, добежала до угла, захватывая губами и легкими зимний воздух, одернула шапку на затылке и, забуксовав на повороте, повернула за угол. Алену она увидела издалека. Сердце забилось быстрее, девочка заулыбалась и пошла шире. Рюкзак, который болтался только на одном плече, стал сильнее бить по спине и быстрее сползать на локоть. Но останавливаться, чтобы поправить, она не хотела – опаздывала на встречу с подругой.

Детка подошла к Алене и растерялась, потому что не знала, что сказать. Они уже здоровались сегодня, сразу спрашивать про секрет было как-то неудобно, не говорить про секрет совсем – странно, ведь именно ради него они и встретились.

– Как дела? – приподняв подбородок над шарфом, спросила Детка.

От дыхания шарф промок, от мороза заледенел и неприятно колол губы.

– Я жду ребенка…

– Как это?

– Как будто ты не знаешь, как это бывает.

– Если честно, не знаю.

– Правду про тебя говорят – блаженная.

– Что, у тебя появится свой малыш из живота?

– Ты прикалываешься надо мной, я не пойму.

– Нет, ты что! Я не смеюсь. Это очень хорошо.

– Хорошо! Да что в этом хорошего. Мне всего 14 лет. Я не знаю, как это получилось, – по Алене было видно, что она долго готовилась к разговору, обдумывала слова, хотела избавиться или хотя бы разделить с кем-то часть своего груза. – Меня позвали с собой на дискотеку пацаны из десятого класса. Я пошла. Там один пригласил меня танцевать. Потом несколько месяцев мы гуляли. Потом он позвал меня к себе и сказал, что найдет девчонку постарше, если я откажусь заниматься этим. Я влюбилась, понимаешь. Он и сейчас сказал, что бросит. А как я буду без него. Одна. Мы занимались этим несколько раз. У него дома. Я не очень хотела, но он же правда бросил бы. У него в классе все девчонки красивые и взрослые.

Алена совсем не плакала. Голос был сухой, как будто она хотела закашлять. Пальцы на руках были все красные от холода. Ален, а давай пойдем в пиццерию. Погреемся там и попьем чай.

– Не могу. У меня денег нет, – Алёна все время смотрела Детке в глаза. Это смущало девочку. Она ещё не умела держать чужие взгляды. А говоря про деньги одноклассница опустила взгляд под ноги. Застеснялась. Детка ничего не знала про ее семью. Видела несколько раз маму, когда ждала свою с родительского собрания на лавочке около школы. Одета Алена была обычно. Как все. Одежда из масс-маркета. Недорогая, но модная в их среде.

– Я могу заплатить, – предложила Детка, – если ты не обидишься.

– Не обижусь. Кто же обижается, когда что-то на халяву предлагают. На улице и правда очень холодно.

Окружающий мир был серым. Снег сливался с небом, лица прохожих практически не выделялись на их фоне, как не выделяются женщины с бледной кожей, когда надевают пудровые вещи. Девочки шли молча. Шли вдоль одинаковых зданий. Это были дома-свечки, на первых этажах которых работали магазины, салоны красоты. В третьей свечке была пиццерия.

Детка жила неподалеку, поэтому часто заходила сюда. Она заказывала капучино с пористой пенкой, присыпанной корицей и пиццу «Четыре сыра» или чизкейк «Сан Себастьян» – без коржа, зато с двумя тонкими корочками сверху и снизу. Сначала Детка просила двойную порцию корицы, а потом бариста запомнил ее вкус и сам стал добавлять чуть больше пряности.

Они сели за столик у окна. На окне были короткие бежевые шторы с толстым вязаным кружевом по краям. Весь интерьер был в простом деревенском стиле. В пиццерии было уютно и спокойно.

Девочки похожими движениями стянули шапки и положили на стол. Внутренне они были одного возраста. Но жизнь развела их по разные стороны ущелья: они могли видеть и слышать друг друга, но приблизиться настолько, чтобы понять, не могли.

– Ален, а родители знают о твоей тайне? – спросила Детка шепотом. Она была уверена, что в общественных местах вообще нельзя повышать голос, а уж тем более если речь идет о настоящем секрете.

– У меня только мама и бабушка. Отец давно спился. Живет с такой же алкашкой. Мама пока в Москве на заработках. А бабка совсем из ума выжила, требует денег за то, что кормит меня. Хотя мама сказала, что оставила ей. И каждый день грозит, что выгонит. Я могла бы жить дома, но у меня нет денег. У мамы я попросила еще неделю назад, но она сказала, что оставила деньги бабушке и запретила уходить от нее. По телефону я ничего не стала говорить, – Алена говорила прерывисто, злостью отделяя фразы друг от друга. – И вообще не буду. Я хочу аборт сделать. И сделаю.

– Как это? – Детка отодвинулась от Алены назад и как будто попыталась рассмотреть ее целиком.

– Это когда щипцами залезают в живот и отрывают ребенка. Там ведь пока не ребенок, а просто какой-то комок. Поэтому ничего страшного. Но на это нужны деньги. Идти надо в платную больницу, в поликлинике по-любому потребуют разрешение от родителей. Но денег у меня совсем нет.

– А много денег нужно? – Детка в голове прикидывала сколько у нее есть с собой и дома в копилке. На день рождения два месяца назад ей подарили немного денег. Просто она больше любила подарки и все об этом знали. Всего у нее было тысячи три.

– Десять тысяч надо, – вздохнула Алена. По ней было видно, что таких денег она никогда не видела. Они для нее казались несуществующими, поэтому она произнесла сумму легко. Надежды найти ее она не питала. – Антон сказал, что у него нет. Я сначала у него попросила.

– Ой, как много, – Детка даже головой покачала из стороны в сторону от удивления. – У меня столько нет, конечно. Но можно спросить у родителей.

– У родителей нельзя. Придется им все рассказать, ты же не можешь у них просто деньги взять, – Алена утверждала это, но в голосе накатом слышался вопрос.