Противоположности

– На этом всё. Есть ли у кого-то вопросы?

Она знает, что их нет, никто не осмелится спросить, да и зачем, а даже если и зададут, то слишком лёгкие, на которые сразу даст развёрнутый ответ, чтобы впредь не было подобного желания. Можно спокойно собирать листки, выложенные перед собой на трибуне.

– У меня есть вопрос.

Листок в руках Тёрнер непроизвольно сминается, оставляя сгибы, которые теперь навряд ли расправятся в прежнее состояние. Можно не поднимать глаз, она знает этот голос слишком хорошо… к сожалению.

Глаза Картера сверкают, а взгляд прямой. Один уголок губ искривляется в подобии улыбки, но это не она, это знак – игра снова началась.

– И какой же? – бровь Николь вздёргивается, пока губы поджимаются, но она продолжает выдерживать умиротворённый вид… пока.

– Судя по твоим графикам, всё прекрасно и прибыль за счёт рекламы у компании прилично возрастает, – он упирается локтями в стол, чуть поддаваясь вперёд и слегка склоняя голову, – но где график в тех случаях, когда есть погрешности?

Шах, Николь.

– Какого рода погрешности ты имеешь в виду?

– Ты выстроила идеальность, но в жизни такого не бывает. Компании как получают прибыль, так и терпят крах, – Нэйтен складывает руки, соединяя кончики пальцев друг с другом, образовывая домик. Он видит её злость и то, как кусает щёку изнутри.

Притихшие студенты создают ощущение их единственных присутствующих в аудитории. Никто не стремится перебивать, пуская любопытные взгляды поочерёдно с Тёрнер на Картера. Кажется, они впервые видят, как эти двое разговаривают или вообще видят существование друг друга. Такое в новинку, поэтому, кажется, даже дышать забывают.

– Но, чтобы не потерпеть крах, они и создают выгодные сделки и делают слияния компаний. Ты бы это понял, стоило бы тебе присутствовать с самого начала моего доклада.

Мимо, Нэйтен.

– Да, но где гарантия выгодных сделок? Представим, что пришёл представитель другой компании и предлагает выгодное слияние, но на самом деле он несёт совершенно иной смысл – он конкурент. Как понять его умысел, который в итоге приведёт к разорению? Как распознать двуличие? – он смотрит прямо на неё, прекрасно осознавая смысл последней фразы для неё, к этому и вёл.

Сердце Тёрнер издало неуверенный стук, приведя к кому в горле, который так с трудом сглотнула. Кажется, пальцы дрожат. Сволочь, давит медленно и болезненно.

– Мы не на психологии, Нэйтен Картер, – пытается она держаться, но голос дрогнул. Хоть и заметит только он, но это ничего не меняет.

– Мы должны учиться мыслить обширнее, обхватывая все аспекты. Психология такая же неотъемлемая часть в данной теме, как и в жизни в целом. Итак, как же всё-таки распознать ложь?

Шах и мат, Николь Тёрнер.

Грудная клетка Ники сжалась до комочка. Дышать трудно, а отвечать ещё труднее, когда язык словно завязался в узел. Уверенность? Сейчас она не знает данного понятия.

Звучит звонок с пары, и, наконец, атмосфера немного разряжается, когда преподаватель подал голос, так же ощутив неловкость, что напряжённо витала в воздухе:

– Прекрасный доклад, Николь, – прозвучал голос мужчины в возрасте, сидевшего за своим столом, с лёгкой сединой на голове и уже значительно пробивающейся лысиной, – а также мне очень симпатизирует ваша точка зрения, Нэйтен. Вы заставили увидеть меня в вас потенциал, жаль, что вы им не пользуетесь.

– Спасибо, профессор, я постараюсь это исправить, – Нэйтен кивнул с серьёзностью в глазах и первым покинул аудиторию, не дожидаясь разрешения.

Тёрнер прожгла дорожку его передвижения и сожгла дверь за ним. Низко, слишком низко себя ощущала. Словно столкнули в высоты с громким шлепком о реальность. Простит? Никогда!

***

Знакомое чувство разливалось по венам и тормозилось под рёбрами, сжимая до хруста грудную клетку. Напряжённая венка пульсировала на виске, усиливая саднящее жжение ещё незажившей ранки. Сердце набирало обороты ударов. Нэйтен смотрел пустым взглядом перед собой, медленно обвязывая эластичный бинт на костяшках и запястье руки. Всё звучит через призму и не сразу доводит смысл. Он слышал через вакуум звуки улюлюкающей толпы, смешавшиеся с басами музыки, подбадривая сильнее возбуждённых людей, находящихся через стенку.

Этой толпе плевать на то, что сейчас будет происходить, главное, как им это покажут. Они платят деньги, а взамен требуют только зрелища. Бесчувственные люди, находившиеся под предвкушением эйфории и адреналина. Им плевать на исход того, кто проиграет, лишь бы им это не принесло убыток. Нэйтон презирает каждого, у кого горят глаза сильнее, когда кто-нибудь валится без сознания, ведь для них это шоу, а причинённая боль этому человеку, как доза кайфа, набивающая кошелёк. И им мало, они будут кричать ещё!

И он оказывается не лучше, ведь именно он предоставляет им данное зрелище, да ещё и эффектное, чтобы у этих людей появилось желание делать на него выше ставки. Он такой же ублюдок, как и они, просто находится по другую сторону и желает получить деньги. Долбаные купюры, которые заставляют гнить людей, пока они даже не замечают этого, медленно поддаваясь на хрустящие клочки никчёмности.

Почему-то именно в такие моменты он хочет ненавидеть всех, но в итоге ненавидит себя.

Стук в дверь, и его взгляд немного проясняется, когда видит лучшего друга в проёме раздевалки.

– Ты готов? – интересуется Маркус.

Картер кивает, ответить не способен, в горле пересохло, или, возможно, просто боится растерять силы на такой незначительный жест, ведь они ему сейчас пригодятся.

Бесценность души – главный грех нынешнего общества.

***

Комната, окутанная в цвет ночи, и с мирным спокойствием, сопровождаемая только атмосферой сна. Тихое посапывание девушки, зарывшейся в подушки на кровати, усиливало этот эффект. Сегодня та ночь, которую она заслужила – наконец выспится в законный выходной. Бессонные ночи дают о себе знать, когда ноги подкашиваются от усталости, а в мыслях только родные подушки и мягкость одеяла. И даже любимый запах сигарет отходит на второй план. Но что-то идёт не так, и планы жестоко рушит упрямо вибрирующий смартфон. Тёрнер вздрагивает, не сразу понимая происходящее, пока опухшие глаза не открываются, замечая светящийся источник на тумбочке.

– Что за нафиг? – хрипит она не очнувшимися голосовыми связками, беря в руки аппарат, который, если честно, хочется просто расколошматить о стену за нарушение спокойствия.

Она трёт глаз свободной рукой и жмурится, пытаясь вглядеться в яркий экран, чей свет больно бьёт по глазам. Два двадцать три на часах, а неизвестный номер высвечивался, заставляя насторожиться и неуверенно провести по экрану, принимая вызов.

– Да, – произносит Николь, поднеся трубку к уху и одновременно убирая мешающие спутанные волоски с лица.

– Николь, – громкий выкрик собственного имени с примесью криков и музыки заставляет отстранить динамик подальше, боясь, что барабанная перепонка, на данный момент, не выдержит такого напряжения. – Ты нужна Нэйтену, приезжай срочно, – нет, она совершенно ничего не понимает, ведь непроснувшийся мозг отказывался работать и расставить всё на места. Она хмурит брови и собирает складочки на лбу, пока голос Маркуса проверял её слышимость. – Николь, слышишь?

– Подожди, Марк, я совершенно ничего не понимаю.

– Потом, сейчас ты нужна здесь.

– Почему я?

– Поверь, только ты сейчас можешь помочь с Нэйтену. Я вышлю адрес сообщением.

Звонок обрывается, оставляя за собой противные монотонные гудки и растерянную девушку, которая теперь смотрит на экран, быстро хлопая ресницами.

– Что за бред? – бормочет она под нос. – Какого хрена я должна помогать Нэйтену? Мне насрать, н-а-с-р-а-т-ь, – убеждает себя.

Телефон снова вибрирует в руке, оповещая о входящем сообщении, и она фыркает. Да что происходит? И всё же открывает его, пробегая взглядом по набору букв, сочетающихся в адресе в тридцати кварталах от её дома. Да тут и на машине добираться придётся.

– Плевать я хотела.

Бросает она телефон на место и падает обратно на подушки, подминая одну из них в руках, подтягивая ноги ближе, сворачиваясь калачиком. Николь закрывает глаза, это её ночь, её сон, но щемящее беспокойство имело другие планы, терзая изнутри, не позволяя погрузиться даже в дремоту, словно каждый раз встряхивая. А убеждение, что «пускай они все катятся куда подальше», звучит неловко. Да ещё проклятые мысли, блуждающе забредшие в голову, теперь устраивают там пытки над разумом. Блин, Нэйтен, когда ты оставишь её в покое?

Глаза широко раскрываются, а ни в чём не повинная подушка летит в стену, когда она подскакивает на кровати и наспех накидывает вещи, попавшиеся под руку, не забыв прихватить пачку сигарет с зажигалкой. Тихо спускается по лестнице, чтобы не разбудить родителей, и выскакивает на улицу, поёжившись от прохлады.

***

Машина такси останавливается возле сомнительного заведения, к которому Николь и за километр бы не приблизилась при дневном свете, а ночью и подавно. Ошивающиеся пьяные люди рядом только усиливали это чувство. Она отдаёт деньги водителю и хлопает за собой дверцей, покинув салон. Грязно и пахнет дурнотой с потом и адреналином. Ники жмурит нос от запаха, осматривая территорию. Теперь не понимает, как её сюда занесло. Может, это злая шутка, и её просто разыграли? Да что это за бред такой? Она прибьёт Маркуса Пэрри. Пускай только встретится на пути.