Лекарство для разбитых сердец

Рядом, на пеньке сидела Катя и держалась за ногу, когда мы подошли – она подняла лицо и на щеке у нее красовалась небольшая царапина, из которой тоже выступила кровь, я лишь ахнула. Рядом с ней, на земле, сидел Женя и пытался снять с Кати обувь, но та явно была против этого.

Вадим и Тимошка суетились, ища что–то в рюкзаках и громко переговариваясь. Ксюша стояла над девчонками и активно жестикулировала, что–то говоря.

А Миша просто стоял с квадратными глазами и молча, допивал бутылку с коньяком.

– Что здесь произошло? – спросил Дима шокировано.

– О, явились, не запылилсь! – громко сказала Ксюша, чем меня мягко сказать удивила.

До этого она по большей части была молчалива, или разговаривала с Тимом и делала это настолько тихо, что я думала, громче тональности она не знает.

Я почувствовала себя провинившейся пятиклассницей, которую привели в кабинет к директору.

Выпустила руку Димы и подошла к Кате, села на корточки напротив Жени и заглянула подруге в лицо. Да, царапины и вправду не глубокие, от ногтей, и судя по тому, что подруга трогала ногу, щека ее не беспокоит.

– Что с ногой–то что? – спросила у Жени.

– Пала жертвой поединка века, – хмыкнул парень.

И тут же подала голос подруга:

– А ты вон, у этой пестрой куропатки спроси, – и кивнула в сторону Маши.

Тем временем Миша разморозился, сел рядом с плачущей Машей и протянул ей бутылку с коньяком, которую та мгновенно осушила и с воплем:

– Фууу я думала тут кола, придурок! – кинула бутылку в брата, а тот виновато пожал плечами.

Видимо, Дима понял, что адекватности тут ждать не от кого, и спросил у главного:

– Вадим, что случилось, пока нас не было?

Парень поднял взгляд на Диму, перевел на меня и громко и вздохнул, продолжив выворачивать свою сумку прямо на землю.

– Произошло недопонимание, – и крикнул громко. – Не могу найти аптечку, наверное, на базе забыл, у кого–нибудь есть медикаменты? Бинты? Хоть что–то?

Ничего не понятно.

Громко хлюпнув кровавым носом, подала голос Маша:

– Это все из–за вааас! – хлюп. – Я совсем запуууталась. – И давай дальше выть.

– Да успокойся ты! – громко крикнула Ксюша, а мне захотелось даже спину выровнять и встать по струнке смирно, вот это командный голос. – Вы где были? – спросила у нас с Димой.

– Алина отлучилась в туалет, я ее дождался, – ответил он, а я начала немного заливаться краской.

– Дальше, – гаркнула девушка Тима.

– К чему этот допрос, Ксюша? – сразу видно будущего юриста.

– Да к тому, голубки, что пока вы там делали чик–чирик, кое–кто, – она ткнула пальцем в Машу, которая, кстати, не переставала выть, – слишком впечатлительный, сделал неправильные выводы, впал в истерику и до сих пор не может из нее выпасть обратно.

– Какие еще чик–чирик? – не поняла я.

Затем до меня дошло, о чем речь, приложила руку к немного припухшим губам, еще сильнее залилась краской и посмотрела на Диму. Гад был явно доволен моей реакцией, потому что старательно пытался спрятать улыбку.

– Не могу найти ничего,– заговорил Тимошка. – Ксюша, ты аптечку не брала? – та отрицательно помотала головой.

– Неужели ни у кого нет ничего? – громко спросил Женя, который все–таки снял с подруги кроссовок с носком и рассматривал ногу.

Все отрицательно помотали головой.

– Нужно остановить кровь, – сказал Вадим, поднимаясь на ноги, и подошел к Маше. – Сейчас найдем чем остановить кровь. Все хорошо, не переживай, заживет.

– Все халясе, зазивёт, – передразнила его девушка и крикнула. – Ты это видел? – она ткнула пальцем в свой распухший нос,– хорошо уже никогда не бууудет. У меня шнобель как у бойца MMA.

И завыла еще сильнее.

Да, ее лицо оставляло желать лучшего. Уж не знаю, что тут произошло, но девушку стало жалко.

Взяла рюкзак и пересела к Маше, порылась и достала оттуда упаковку тампонов. Вот и пригодились. Я же говорю – любая, уважающая себя девушка, выходя из дома должна быть готова к любым сюрпризам судьбы и тела.

– Не переживай, это должно помочь, – развернула один и аккуратно ввела ей в кровоточащую ноздрю. – Есть салфетки или бумага? Несите.

Кто–то дал рулон туалетной бумаги, я отмотала большой кусок и аккуратно, чтобы не испачкать руки чужой кровью попыталась привести в порядок лицо.

– Сейчас все вытрем, кровь перестанет идти. А ты перестань плакать, это только хуже делает, – как можно спокойнее обратилась к Маше, которая как–то странно на меня смотрела, но плакать все же перестала.

В лесу сразу стало как–то тихо. Маша хоть и успокоилась, но периодически всхлипывала и стеклянными глазами смотрела себе под ноги, Миша такими же глазами смотрел на Машу.

Вадим, Тим и Ксюша стояли, переглядываясь друг с другом. Женя с Катей, сидя на земле, тихо разговаривали, ощупывая ногу, и Дима повторил свой вопрос:

– Кто–нибудь объяснит, что здесь произошло?

Женя не сдержался, аккуратно поставил ногу Кати на землю и поднялся.

– Маша, рыбка ты моя разноцветная, – обратился к девушке и продолжил. – Дима и Алина вовсе не брат и сестра. И делали они в лесу чик–чирик, целовались или собирали грибы вообще не должно никого тут волновать. И с чего ты вообще взяла, что они родственники? – он нахмурился и посмотрел сначала на меня, потом на Диму, явно пытаясь найти сходство.

У меня светлые русые волосы, у Димы черные, разные глаза, разный рост.

– Я думала, – в последний раз всхлипнув, ответила девушка. – Что они как мы с Мишей.

– О, – лишь сказал Женя и хлопнув в ладоши. – Аргумент.

Развернулся в нашу сторону и продолжил:

– Пока вы там … собирали грибы, Маша неправильно расценила отношения между вами двумя. И вы, кстати, оба виноваты в этом, – с нажимом сказал парень, я лишь с непониманием глянула на Диму, а Женя продолжил. – Неужели нельзя было всем дать понять, что вы пара? Мы сделали привал, и тут залетает Маша вся в соплях и кричит что–то об инцесте и что вы аморальные уроды. Ксюша и Катя пытались ее успокоить, но Ксю перестаралась, пытаясь привести Машу в чувства и вместо пощечины разбила красотке нос.

– У меня папа военный, – в свое оправдание сказала девушка. – Удар поставлен, я просто не рассчитала силу.