Лекарство для разбитых сердец

На удивление, выпили все, даже Маша и Ксюша. Вино с пряным ароматом растеклось по горлу и бухнуло в желудок, который сразу же отозвался, мол, “Ты чего, разве со мной так можно? Хоть закуси!»

Правило распития спиртных напитков № 2 – закусывай.

Женя с тихим “у–ух” и хриплым голосом произнес:

– Достойный напиток, респект бабуле.

– Согласен, – поддержал Дима.

– Плюсую, винишко забойное, – уже еле–еле пролепетал Миша. Кажется, кто–то сегодня будет спать в салате.

После вина все накинулись на мясо, салаты и овощи, поэтому минут десять в помещении стояла тишина, только приборы звенели о тарелки.

Глава 26.

– Нежнее нежного

Лицо твоё, – бульк.

Белее белого

Твоя рука, – бульк.

От мира целого

Ты далека, – бульк.

И все твое —

От неизбежного.

– Вот это его проняло…

– Это все бабулино вино, я же предупреждала – его мешать нельзя. Последствия непредсказуемы.

Мы с Димой и Машей (совершенно неожиданно) стояли на берегу, у причала и смотрели, как Миша плавает в пруду.

Все было нормально, пока Миша не напился.

На самом деле последний раз, когда все было нормально – это там, в лесу, когда мы целовались с Димой. После этого все пошло как–то уж совершенно точно не нормально.

Но сейчас не об этом. Итак. Миша напился, молча, встал и ушел из кухни в темноту вечера. Маша побежала за ним, а потом вернулась с перепуганными глазами и криками о том, что ее брат пошел топиться.

Все, кроме Кати, Жени и Ксюши вывалились на улицу, где и стало понятно, что ни о каком суициде речь не идет – Миша решил поплавать. Ну да. Толи чтобы прийти в себя, толи чтобы освежиться. В мае. Что ж, спьяну и не такое учудишь.

Когда все встало на свои места, ребята разошлись. Остались только мы втроем. Маша переживала за брата, я чувствовала себя виноватой, надо было все-таки настоять на том, чтобы парень не мешал алкоголь, а Дима… Дима остался из–за меня (я надеюсь).

– А сколько градусов вода? – спросила Маша, закусывая большой палец, пока плавающий Ихтиандр наворачивал круги в водоеме.

– Градусов десять, наверное, – пожал плечами Дима и выдохнул пар изо рта.

Он стоял рядом со мной и обнимал меня за плечо.

– Ох! – воскликнула девушка. – Он же не утонет?

– Нет конечно! – слишком неправдоподобно сказала я и нервно хихикнула.

Пьяный парень в холодном ночном пруду. Конечно, не утонет, что за вопрос.

Так, мы стояли и наблюдали, как Миша уже плыл в сторону берега и продолжал свой стих:

– От неизбежного

Твоя печаль, – бульк.

И пальцы рук

Не остывающих, – бульк.

И тихий звук

Не унывающих – бульк.

Речей,

И даль

Твоих очей.

– Мандельштам – любимый поэт Миши, – пояснила Маша.

Парень уже подплыл к берегу, поставил ноги на дно и втроем мы тихо выдохнули. Миша шел, и абсолютно неожиданно стало понятно, что он голый.

Я резко развернулась и пошла на кухню, нет уж, это зрелище не для меня. Следом слышала шаги, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что это идет Маша. Близнецы близнецами, но правила приличия никто не отменял.

На кухне была совершенно другая атмосфера. Вадим играл на гитаре и одновременно пел неизвестную мне песню, Ксюша тихо подпевала, положив голову не плечо своего парня. Напротив них, за столом на своем месте сидела Катя, а рядом с ней Женя, ребята, о чем–то тихо переговаривались.

Идиллия, не иначе.

Вадим прекратил играть и спросил у нас:

– Как Миша?

– Жив, – ответила, снимая свою куртку. – Но, не уверена, что останется здоров – в пруду вода ледяная, – пояснила я.

– Все нормально с ним будет, не в первый раз такое, – как–то тоскливо отозвался Вадим и махнул рукой.

– За Мишу переживать не стоит, – начал Тимошка. – У него это уже как традиция – напиваться и купаться в пруду. Вадим, дай мне гитару, я хочу сыграть кое–что.