Отвергнутая

Это завораживало. Но и смущало до неимоверности.

Я сижу на поваленном дереве в грязном платье с волосами, перетянутыми верёвкой, с ногами, обмотанными тряпками, пропахшая потом и кровью. Неужели таков путь избранницы света?

Моя названная сестра, драгоценная Алиса, смотрит на меня, и какой же странный у неё взгляд. Неужели она меня жалеет? Неужели она боится, что со мной случится беда? В ней нет и капли зависти. А я лишь желаю защитить её. Как и всегда. И если для этого придётся стать избранницей – я это сделаю.

Привал подошёл к концу. И мы уткнулись в свои сомнения. Куда идти дальше? Мой путь не вывел нас на опушку. И тогда Иван предложил осмотреться сверху. Выбрав наиболее удачное дерево, он с немалым трудом полез наверх, оставив свой меч мне. Посыпались сосновые иголки, мелкие веточки, Ваня без конца кряхтел, возмущаясь своенравию леса, но продолжал карабкаться выше.

– Как думаешь, это правда? Ты иллюминэ? – спросила Алиса, чуть дрожа то ли от холода, то ли от страха.

Наш молодой защитник не был героем, но без него лес показался ещё страшнее, чем прежде. Кто здесь обитает? Какие твари могут бродить в лесах изнанки?

– Мне всё равно, – солгала я. – Я думаю о том, как нам выбраться отсюда. Не может такого быть, чтобы мы оказались посреди нигде. Это нелогично.

– Я вообще не вижу во всём этом логики. Обычная девчонка спасёт мир? Это такое скрипучее клише, что даже я в своих фантазиях никогда его не использовала. Посмотри на нас! Ну как одна из нас может быть избранницей света? Ты хоть из пистолета стрелять умеешь благодаря отцу, а я? Ни физической подготовки, никакой дисциплины. Меня до сих пор трясёт после всего, что случилось. Я всё ещё чувствую эти руки на своей шее. Эту боль… как я могу ей противостоять? Как можно выстоять, не будучи подготовленной?

Алиса говорила, а я вспоминала, что чувствовала сама. Жгучий ужас. Парализующее чувство, от которого не сбежать. Даже двигаться и то больно. Но я побежала, когда Алису забрали. Я убила человека в облике зверя. Я не струсила. Я была… готова? И даже сейчас меня потряхивает не от страха, а от предвкушения. И пускай я бы предпочла оттолкнуть всю эту невозможность, нельзя не признать, какой живой я чувствую себя с того момента, как оказалась в том жутком доме среди темняков.

В лесу раздался заунывный вой, лишь отдалённо напоминающий волчий. Было в нём что-то такое надрывное, пугающее, первобытное. Громкое, как будто его издаёт огромный зверь, призывающий своих собратьев.

Не сговариваясь, мы вплотную приблизились к дереву, наверху которого скрылся Ваня, и я выставила вперёд меч. Я не умею с ним обращаться, но если речь пойдёт о выживании, мне придётся его использовать. Уставившись в тусклый лес, размытый от нескончаемого дождя и густого тумана, мы застыли в ожидании. Эта песнь была по наши души? Это чудище учуяло наш запах и кровь, что мы невольно оставляли за собой?

Сверху послышался треск, и мы разошлись, когда рядом с нами спрыгнул Ваня. Его волосы полнились иголками, лицо исцарапалось, а глаза расширились ещё больше, чем прежде. Он выхватил меч из моих рук, крича:

– Бежим! – и бросился в сторону против той, откуда донёсся вой.

Идти по чащобе – то ещё приключение, но бежать по ней – дохлый номер. Даже когда слышишь треск и грохот позади. Ты просто падаешь. Спотыкаешься о коряги и поваленные деревья, запинаясь обо всё, чем богат густой хвойный лес. Ветви наотмашь бьют по лицу, да так больно, что перехватывает дух. И продолжаешь бежать, видя перед собой спину лучшей подруги, что также падает и прихрамывает, напоровшись ногой на мерзкий сучок. Мы поддерживаем друг друга, но разве это может продолжаться долго? В конце концов, Ваня приткнул нас к узкому, но плотному дереву, и прикрикнул:

– Полезла, одна-вторая, живо вверх!

Подставив ладони под ноги, он первой подсадил Алису, а потом взлетела я. И хоть мы совсем не обезьянки, страх оказался так велик, что через миг мы уже были метров в десяти от земли. Внизу Иван встал в стойку против тех тварей, чьи шкуры замелькали среди деревьев. Он бы не успел вслед за нами.

– Яра, мне страшно! – стонет выше Алиса, я же лишь крепче держусь за ствол, пытаясь уместиться на узком суку. Животный ужас пробрал и меня, ведь мне лучше видно, что происходит внизу.

Это не волки. Это прообразы волков, их древние предки. Огромные, безжалостные, чёрные, как сама ночь. Они бросаются на Ваню со всех сторон, пытаясь отогнать от дерева. Ни звука не доносится от них. Твари нападают молча. Светоч пытается на них кричать, но какой крик остановит монстров под полтора метра в холке? Будучи правшой, он управляется левой рукой, правой прикладываясь к сердцу, пытаясь призвать свет. Но у него не выходит – слишком молод наш защитник. Неопытен. Ему ещё рано биться со тьмой. Волки это чувствуют. Их удерживает его меч и труп одного из них – самый первый пытался сходу дорваться до шеи Вани, и был сражён с одного удара, лишившись головы.

– Осторожно! – закричала я, когда два монстра подкрались сзади, нападая с двух сторон.

В ту же секунду я буквально скатилась вниз, сдирая кожу со своих ладоней. Я прыгнула прямо на спину волка, цепляясь за его шею и отвлекая от Вани. Адреналин зашкаливал, я буквально пела душой, пока тварь скакала подо мной, переворачиваясь боками и падая вниз, пытаясь меня стряхнуть. Оказавшись на земле, я подхватила толстую ветку и выставила вперёд прямо в оскаленную пасть зверя, пытавшегося вонзить клыки в моё горло.

Я не видела, что происходит вокруг, только чувствовала кровавое дыхание волка, видела его злые янтарные глаза и чувствовала тяжесть на своём теле. Он пытался меня достать. Ветка хрустнула в его зубах, разламываясь на куски, а я зло закричала, упираясь руками в шею монстра. Осталась секунда до гибели – мне было не удержать эту махину, когда тварь застыла, пристально глядя мне в глаза.

И она будто что-то увидела во мне, так как ослабила напор, не пытаясь больше давить. Сомкнулась пасть. Тотчас заныло сердце. Засевшая игла крутилась вокруг оси, вызывая нестерпимую боль. Тварь взвизгнула. Свет померк в её глазах, и она упала на меня, окропив своей кровью. Стало светло. Так светло, как бывает в самый солнечный день на самом солнечном пляже.

И когда свет рассеялся, кто-то стянул волка с моего тела, возвращая мне воздух. А потом протянул руку, поднимая на ноги, да так резко, что я врезаюсь в него, оказываясь совсем близко.

У него ореховые глаза. Такие светлые с россыпью чёрных точек. И волосы медные, цвета только пролитой крови.

– Какая же ты красавица, – низкий голос парня прихватил моё нутро, и я расцвела ответной улыбкой.

Он пахнет мёдом с привкусом полыни и той самой хвои, что окружает нас, а худое с острыми скулами лицо, так и притягивает взгляд.

– Яра! – раздался голос рядом, и я испытала укол раздражения: незнакомец отступил в сторону, и я увидела Алису, а рядом с ней – невредимого Ивана.

Подруга бросилась мне на шею, крепко обнимая, со словами: «Как я перепугалась!» Из-за её спины вижу обожжённые тела волков. Их убил свет, выпущенный неизвестным светочем.

– Глеб, вот уж не ожидал тебя здесь увидеть! – восклицает устало Ваня, подходя к товарищу и обмениваясь крепким рукопожатием. – Как ты попал на изнанку?

Широко улыбаясь, Глеб подмигивает зардевшейся Алисе.

– Я бы рад поболтать, но нам лучше убраться отсюда, пока другие хищники не пришли на свет. Тут много кто бродит. Я вообще не ожидал, что вы так долго продержитесь, – говорит он, уклоняясь от вопроса.

– Извини, но мы не в силах куда-то идти, – устало заявляет Алиса, опускаясь на землю, брезгливо поглядывая на трупы монстров. – Наши ноги стёрты до крови, и я будто сама в дерево превратилась, так всё болит.

И правда, глядя на наше уставшее войско, видно, что мы уже ни на что не способны. Боевое облачение Вани совсем изгваздалось в грязи, покрылось чёрными и бурыми пятнами, порвалось местами от ветвей деревьев и когтей волков. Он побывал в мясорубке и теперь держался на одном только упрямстве. Про нас с Алисой и говорить нечего – мы обе и шагу не ступим, так темнеет в глазах от напряжения.

– Блестяще, – фыркает Глеб. – Вы хоть понимаете, что сейчас начнётся? Каждый зверь в радиусе на километров пять почуял благую магию. Они заявятся сюда.

– И как ты предлагаешь нам от этой оравы удрать? – возмутилась я. – И куда бежать-то? Мы понятия не имеем, где находимся, и уж тем более не знаем, куда должны прийти!

Глеб удивился и сначала не поверил нам. А когда до него дошло, то призадумался.

– В конце тропы находится святилище Благой владычицы. Куда бы вы ни пошли, оно окажется перед вами, когда будете готовы. Или же вы умрёте, если не выдержите испытания изнанки. Так что вам решать, куда идти, – протянул он.

Мы с Алисой переглянулись, ничего не понимая. Как бездумное хождение по мокрому лесу должно отразить смысл испытаний изнанки? Стычка с волками – это часть проверки? Что ещё нас ждёт? И куда всё-таки идти, ведь уже вновь слышен заунывный и пронизывающий нутро волчий вой?!

– Поторопитесь! – намекает Глеб, вытаскивая меч. Иван встаёт рядом с ним, повторяя за старшим. – А то скоро всё это потеряет смысл!

– Может туда? – тихо произнесла Алиса, махая влево. – Мне кажется, что там что-то есть.

Я с сомнением посмотрела в ту сторону, прислушиваясь к своим ощущениям. Поначалу я ничего не почувствовала, но потом… увидела. Это была воздушная тень, возникшая между двумя очень старыми дубами, спутавшимися ветвями и образовавшими что-то вроде полога, под которым застыла молодая лань с розоватой шёрсткой. Животное показалось знакомым. И смотрело слишком разумно. А потом лань вздрогнула всем телом и устремилась прочь.

Я не стала говорить о том, кого мы с Алисой увидели. Глеб принял наше решение, а потом помог Але взобраться к себе на закорки. Аналогичным образом поступил со мной Ваня. Как светочи, они выносливее нас. Так и побежали. Да так быстро, что деревья вокруг слились в тёмно-зелёную массу, только ветер засвистел в ушах. Оглядываясь, я замечаю вдали светящиеся золотые глаза волков. Им за нами не угнаться. Особенно после того, как Глеб что-то закричал в небо, и обоих светочей охватило белое пламя, ускорившее бег.

Мы уже не бежали, а будто летели над землёй, в прыжке преодолевая поваленные деревья, овраги и кочки. Но даже так я была на пределе. Мне едва хватало сил держаться за Ваню, настолько измотала меня изнанка. И как же сильно пахнет кровью! Я всё ещё вижу перед глазами тела убитых, слышу вопли, яростное рычание зверя надо мной. Слишком много всего, да ещё и сразу. Так ярко. Пронзительно. А я сама поблекла.

Лань, показавшаяся мне нашей подругой Ниной, указала верный путь. Деревья редеют, впереди виднеется просвет. Выскочив на опушку леса, мы углядели святилище. Вот только до него метров триста и ещё двести, если смотреть сверху. Перед нами оказался крутой обрыв, открывавший вид на ненормально золотистое поле под тёмно-синими облаками, между которых застыла огромная сияющая луна.

Чудом успев затормозить, Глеб отпустил Алису, а я соскочила с Вани, и мы замерли перед обрывом, пытаясь прикинуть, каковы наши шансы.

– Придётся прыгать в обнимку, – заявил Глеб, нагло скалясь и вновь подмигивая Алисе. – Девушки сами не спустятся вниз, а я вижу птичек в небе. И что-то мне подсказывает, они летят сюда не с добрыми намерениями.

Это явно были не птицы, а огромные хищные горгульи с масляно-чёрными крыльями и двумя парами когтистых лап. На сюрреалистичном фоне крылатые твари выглядели как россыпь чёрных точек, с ужасающей скоростью приближающиеся к нам.

– Не задерживаемся, отдохнём на том свете! – задорно воскликнул Глеб, приглашая Алису вновь забраться к себе на спину.

Подруга покраснела, я же поджала губы, подходя к Ване.

– Открой рот, – порекомендовал Ваня. – И лучше зажмурься, а то со страху ещё свалишься.