Сыщики и экстрасенсы. Рассказы из сборника «Легенда сыска Терентий Русаков»

– Нет. Это мои отпечатки, и «голову» нарисовал тоже я. Но на листке, полученном Муравьёвым, есть точно такие же. Это шоколад. Отпечатки смазанные и нечёткие, совершенно не пригодные для идентификации. По сути это открытие мне ничего не дало. Но всё же… Послушай, что предстоит нам сегодня. Профессор Вершинский почувствовал себя лучше. Они с Муравьёвым работали над одним и тем же проектом, причём в строгой секретности. Не следует ли искать причину именно здесь? Так что нам необходимо поговорить с ним.

Не успел Русаков закончить фразу, как в кармане заворчал телефонный сигнал.

– Русаков слушает… В самом деле?.. Чтож, поздравляю! Ждите, мы сейчас будем. – Убрав трубку обратно, он пояснил: – Они его поймали. Схватили за руку в самый момент, когда он клал письмо в почтовый ящик ещё одного учёного. К Вершинскому и Муравьёву он никакого отношения не имеет, но засады устроили у всех известных профессоров. Поехали, посмотрим, что за субъект попал к нам в сети.

Через четверть часа мы с Русаковым были уже в управлении уголовного розыска. К тому моменту следователь уже приступал к допросу задержанного. Им оказался очень угрюмый, небритый мужчина с болезненно красным лицом, сальной нечёсаной шевелюрой и изгрызанными до крови ногтями. Он сидел, сцепив крючковатые пальцы в замок. Когда мы вошли в кабинет, он поднял на нас взгляд, искажённый злорадной гримасой. Весь его обезьяноподобный облик напоминал агрессивного неандертальца из музея антропологии.

– Познакомьтесь, это Сидор Афиногенов, – представил его следователь. – Как оказалось, гражданин Афиногенов работал санитаром в институте бактериологии, откуда был уволен за пьянство и неадекватное поведение.

– Я так и думал, – произнёс Русаков.

– Также он состоит на учёте в психоневрологическом диспансере.

Задержанный обнажил клыки в знак подтверждения озвученных сведений.

– Неучи считают меня сумасшедшим, как и любого, кто знает слишком много о том, как устроен миропорядок, – грозно процедил он. – Вы, я вижу, тут главный. Я буду разговаривать только с вами.

– Хорошо. – Русаков поставил стул напротив него и сел. – Как же вы, ведающий столькими тайнами, опустились до мелкого хулиганства?

Афиногенов оценил, что Русаков воспринимает его всерьёз и даже обращается с ним почтительно.

– Это не хулиганство, гражданин начальник.

– Тогда зачем вы это делали?

– Видите ли, я не имею право раскрывать вам государственную тайну. Я дал клятву.

– Вы же сядете в тюрьму, – вмешался следователь.

– С вами я не намерен ничего обсуждать! – огрызнулся задержанный. – Вы слишком мелкая сошка.

– Мне вы можете сказать. Я – полковник Русаков, имею особые полномочия и специальный доступ к секретным материалам. Я должен убедиться: действительно ли вы владеете особой информацией.

Его глаза лихорадочно заблестели.

– Правда? Но я всё равно не могу назвать вам все подробности, полковник. Всё-таки я выполнял приказ самого президента!

– Вот как?

– Да. Я – секретный агент. Я получаю распоряжения непосредственно от руководства страны, минуя посредников, чтобы избежать утечки и предательства.

– Кто передаёт вам приказы?

– Они приходят ко мне секретной почтой.

– Вы можете доказать это? У вас остались письма?

– Нет. Я должен уничтожать письма, чтобы они не попали в руки вражеских агентов, которые повсюду. Так что сейчас они растворены в моём желудке.

– Ладно, я вам верю – всех секретных агентов инструктируют поступать именно так. Но вы уверены, что их отправлял именно президент? Быть может, вас ввели в заблуждение.

Афиногенов задумался.

– Нет. Это исключено. На письмах стояла подпись верховного главнокомандующего.

– Письма были написаны от руки?

– Нет. Через трафарет.

– Это плохо, агент. Я располагаю сведениями, что вражеские шпионы научились подделывать подпись президента и отправлять от его имени ложные задания. Если это так, то вас могли подставить. Вы сядете в тюрьму не за хулиганство, а за государственную измену.

«Секретный агент» побледнел и открыл рот, как вытащенная из воды рыба.

– Вы должны верить мне, полковник! Я самый преданный властям человек! Интересы государства для меня превыше всего. Как мне доказать, что меня дезинформировали?

– Давайте разберёмся в этом деле. Что конкретно от вас требовалось?

– Я должен был рисовать мёртвые головы и рассылать их умникам-изменникам!

– Так-так… Вам объяснили, зачем?

– Это должно было напугать их. Эти мерзавцы решили, что если у них мозги из ушей лезут, то их личные интересы важнее государственных. Они считают, что их открытия принадлежат всему миру, а не Отечеству, которое вскормило и вырастило их. Совсем зазнались. Ведут себя непочтительно с верными слугами правительства. Ан нет! Я должен был напомнить им, что головы их пустые и мёртвые без великого служения Родине!

– Вы не хотели их смерти?

– Нет, говорю же! Только наставить на путь истинный.

– Итак, вы, как истинный патриот, поспешили исполнять приказ. Сколько «мёртвых голов» вы нарисовали и отправили адресатам?

– Четыре.

– Вы уверены?

– Так точно, полковник. Я никогда не вру!

– Вы должны быть со мной откровенным, Афиногенов. Желая приукрасить свои подвиги, вы рискуете навлечь на себя подозрения в измене.

– Четыре! Я в точности исполнил приказ президента!

– Допустим. Вы знали лично Вершинского и Муравьёва?

– Да, когда работал в институте бактериологии.

– Вы знали, над каким тайным проектом они работали?

– Этого никто не знал, кроме них. Но я уверен, что их завербовали, и они выполняли задание вражеской резидентуры.

– Это говорилось в полученном вами приказании?