Праксиология. Рассказы о человеке и человеческой деятельности

– Та-ка! – выдохнула толпа у берега.

– Я знаю, что мне запрещено ступать на землю поселка, – громко сказал Та-ка. – Но я думаю, стоять в своей лодке мне, все-таки, можно!

– Зачем ты пришел? – раздался из толпы голос Столяра. Над пристанью вдруг установилась тишина.

– Я пришел за тем же, зачем ходил обычно, – улыбаясь сказал Та-ка. – Я думал, что страсть к обмену меня погубит. Но, как видно, я живуч. Я пришел меняться. У меня две лодки полные моих товаров.

– Ничего нам не надо, – раздался опять голос Столяра.

– А кто это лучше меня знает, что и кому надо, – звонко крикнул Та-ка. – Или вы забыли?

– А что ты привез? – раздался вдруг из толпы чей-то голос.

– О, я привез много интересного, – сказал Та-ка. – Здесь и меха, и целебные травы, и украшения, и инструменты, и наряды, и оружие… и много, много всего!

– У нас нет нечего, что можно предложить за твои драгоценности, – раздался опять голос Столяра. – Можешь отплывать, подобру-поздорову.

– А кто это лучше меня знает, что вы можете предложить, – весело выкрикнул Та-ка. – Или вы забыли?

По толпе прошелся смех.

– Ну-ка, пока не стемнело, открываем ярмарку! Неси, Пасечник, свой мед! Неси, Кузнец, свои серпы да косы! Мельник, неси свою муку… Столяр, неси свои ложки!

В одно мгновение все пришло в движение. Молодые здоровые гребцы с лодок стали выгружать на берег товары. Они расстелили длинные белые полоски ткани и стали раскладывать на них диковинные предметы. Здесь были и зеркала, и маленькие баночки с какими-то мазями, и складные ножики, и большие бутыли с какой-то жидкостью, и рулоны цветной ткани, и кожи, и меха, и многое, многое другое.

– Погодите, погодите! Люди опомнитесь! – закричал вдруг Столяр. – Вы же не знаете, откуда все это. Может это краденое. А закон запрещает обмен на краденое! Когда Та-ка уходил, у него была только одна лодка. Все это помнят. Откуда у него теперь две большие лодки и эти диковинные товары?!

Над берегом опять повисла тишина.

– Я очень рад тебя видеть живым и невредимым, Та-ка, – прозвучал в полной тишине низкий бас Кузнеца. – Но я тоже хотел бы знать, откуда все это?

Все взгляды устремились на Та-ка.

Великий мастер

– Я понимаю ваше беспокойство, – с улыбкой сказал Та-ка. – Но, все просто. Через пять дней пути, как и сказал мой дорогой друг Ри-ка, я попал в поселок, где показал его раковину и назвал имена Ри-ка и Ши. Меня приняли как дорого гостя. Три дня провел я в поселке и… конечно же не удержался и занялся своим любимым делом – обменом. Пятая часть моих товаров нашла новых хозяев. А мои запасы пополнились новыми. Я очень подружился с Ши, и он дал мне другую раковину и назвал другое имя. Через шесть дней пути моя лодка причалила к новому поселку. Там повторилась та же история. Кстати именно там пользовались большим успехом ложки нашего Столяра. А уж о серпах нашего Кузнеца и говорить не приходится. И обмен всегда был к обоюдному удовольствию. Я опускался все ниже и ниже по течению реки. Через три луны я вышел к большой воде. Такую большую воду вы никогда не видели. И по ней ходили очень большие лодки. К удивлению своему я заметил, что товаров у меня становится все больше и больше. Но это все долго рассказывать… Ровно шесть лун назад я решил вернуться и проделал тот же путь в обратную сторону. И везде меня встречали как старого друга и с удовольствием производили обмен. Среди всех этих товаров нет ни одного, который бы я не получил без слова «спасибо».

Толпа у берега слушала как завороженная.

– Прости меня, мой мальчик, за то, что я в тебе засомневался… – сказал Кузнец, и голос у него дрогнул.

– Столяр, неси скорей свои ложки! – раздался вдруг чей-то звонкий веселый голос.

Толпа вновь зашумела и пришла в движение.

Но вдруг опять все затихло. Толпа раздвинулась. Вперед вышел подросток и сказал:

– Та-ка, тебя зовет Шаман!

– Но мне нельзя входить в поселок, – растерянно сказал Та-ка.

– Шаман знал, что ты так ответишь. Он просил передать, что духи отменили изгнание. Ты можешь войти в поселок!

У Та-ка аж дыхание перехватило… Он больше не изгнанник и может вернуться! Та-ка спрыгнул на берег и сразу очутился в объятиях Кузнеца и рыбака Ри-ка.

Пока одна часть селян рассматривала товары, разложенные на берегу, другая часть вместе с Та-кой направилась к Шаману.

– Я доволен, – сказал Шаман, – и духи довольны твоими деяниями. Да, ты можешь вернуться. Тебе возвращается твой склад.

– А что же изменилось? – спросил Та-ка. – Я же ничего нового не сделал.

– Если бы ты не вернулся, то духи предков были бы расстроены, – произнес Шаман. – Если бы ты вернулся с тем, с чем ушел – духи бы тебя не приняли. Если бы ты вернулся ни с чем – духи бы разозлились. Но ты вернулся с тем, чего у нас нет и не было. Значит, ты смог изготовить то, чего не может изготовить никто в нашем поселке. Ты уравнялся с великими мастерами. Я рад тебе сынок.

В поисках начала

(Теория абстрагирования

для чайников)

Однажды, мой сын, когда ему было лет шесть, заявил: «Пап, я не хочу становиться взрослым!». Я спросил: «Почему?». «О, мне еще надо многое успеть!» – ответил он.

Тогда я рассмеялся и попросил его не волноваться: он все успеет.

Через много лет я вдруг понял, что сам многое пропустил, не успел… В панике я бросился все наверстывать: стал учить французский, купил гитару и гантели, нарисовал две картины, начал писать пьесу, даже сходил на две выставки и на один концерт…

Нет, все без толку: всего не успеть, не выучить… Слишком много всего. К тому же, у меня память странно организованна: я ничего не могу запомнить, особенно, если надо выучить что-то наизусть. Имена, стихи, числа, адреса не могут найти в моей голове ячейки памяти.

Но если идея понятна, я могу говорить часами. А чтобы понять идею мне надо знать ее начало, базовые элементы и закономерности. Как говаривал кто-то из великих: «Знание немногих принципов освобождает от знания многих фактов».

Тем не менее, всего не объять. Надо выделить главное.

– Надо начать с самого начала, – решил я, – с самого нуля.

Только, где этот ноль?

Ноль, т.е. начало, я искал долго. Вначале я искал его в элементарной физики. Мне это было нужно по работе. Я преподавал физику. А с моей странно организованной памятью я не мог запомнить формулы, выводы, доказательства, формулировки законов… А курс физики разбит на механику, молекулярную физику, электричество, магнетизм, атомную физики… и между ними никакой связи. Как будто совершенно разные дисциплины. В общем, беда.

Проблему я назвал систематизацией курса элементарной физики.

Надо сказать, что я ее успешно решил. И я уже не боялся выходить к доске перед учениками…

Я даже защитил диссертацию.

На ученом совете, куда я ее представил, довольно разумная дама сказала: знаете, что систематизация… или как у нас говорят, генерализация курса физики – это тянет на очень серьезный уровень, это как минимум докторская. Вас не пропустят. Возьмите вот этот кусочек вашей работы… Он достаточен для получения кандидатской степени.

Я, конечно, пытался спорить. Но дама сказала: если вы хотите обнародовать ваши изыскания, то, пожалуйста, вам никто не мешает. Но если вы хотите сыграть в игру под названием «защита диссертации и получение ученой степени», то сделайте так, как я вам сказала.

Ну, что сказать? Степень я получил… И изыскания опубликовал. Ни от первого, ни от второго не было совершенно никакого эффекта, кроме некоторых моих материальных затрат. Поэтому я благополучно забыл про физику и устроился на работу в академический Институт языка, литературы и искусства.