Прикосновение

– Пацан, не советую тебе влезать с нами в драку, – прошипел Добряк, который резко перестал быть добрым. Он с трудом встал с пола, пошатываясь как пьяный, его лицо и одежду залила кровь (что было очень неприятно, ведь виноват в этом был я). Он косился на мои чёрные пальцы, которых явно сторожился. Правда, я был в нескольких метрах от него, почти что около выхода из машины.

– Я же говорил тебе, дурень, не развязывай его, – прокряхтел Джо, пытаясь встать с коробок, но снова повалился в них из-за того, что был громадный и тяжёлый, тем более и оружие мешало.

Послышался звук бьющихся стёкол и стекающей воды. Видимо, в этих ящиках перевозили химикаты, которые явно принадлежали какой-нибудь лаборатории. Стоп, лаборатории?! Неужели это из той, в которой случился пожар? Неужели эти люди напали на неё, чтобы заполучить какие-то жидкости, но при этом убив столько народу! Всю мою группу! Моего лучшего друга! Или же они решили собрать все вещички и свалить, пока их не поймала полиция? И при этом устроив грандиозное шоу с огнём?

Так или иначе, гнев и ярость заставили моё сердце биться быстрее, глаза злобно засверкать, а голове выкрикивать про себя как клич: «Месть! Месть!». Однако всё это смешалось со жгучим отчаянием, из-за которого мне хотелось плакать и забиться в угол как трус. Хотя я таким и являлся, но не до такой степени.

Вопящие мысли и безумные чувства переполнили меня (отчего я чуть ли не кипел как чайник), и я, не подумав, бросился на мужчин, выставив руки вперёд. Ленз отскочил в сторону, будто побоявшись меня, а вот Джо, наоборот, врезал мне по лицу и повалил на пол, приставив ногу к моей спине. Да уж, теперь я точно не был Томом Крузом.

Не знаю, что случилось бы дальше, и что я сотворил бы, может, даже что-нибудь и ужасное, но в этот момент машина резко упала вниз, будто колёс не стало. Послышался мерзкий шипящий звук, точно кто-то проколол шину. Или же прострелил. Джо повалился на пятую точку, отчего я смог вскочить на ноги, но не успел я придумать дальнейший план побега или же просто хоть каких-нибудь действий, как машина, резко подпрыгнув, перевернулась на бок и несколько раз прокрутилась.

Знаете, может, со стороны, как это делалось в фильмах, и выглядело круто и красиво, но в деле это было не так.

Я бился всеми частями тела об стенки и коробки, осколки царапали мне лицо и руки, заливая их кровью, слёзы застряли в горле, отчего я не мог истошно закричать от боли. Перед глазами всё быстро мешалось, возникали то тела мужчин, то какие-то химикаты, то стеклянные части пробирок, то ещё что-то. Один сплошной круговорот непонятно из чего.

Наверное, так бы и продолжалась крутиться наша стиральная машина, а я бы в ней был как мешок с одеждой, пока дверцы автомобиля неожиданно не открылись и я не вылетел наружу.

На свободу. Или же в ещё более ужасный Ад.

6. ПОПЫТКА НЕ ПЫТКА

Многие люди говорят, что попытка не пытка. Но, знаете, пытка от попытки для меня была ужасная. Так что не верьте этим людям. Они не знают, о чём говорят.

Боль – самая ужасная вещь в мире. Даже хуже, чем монстры. Хуже всего. Моё тело мучилось ею, не понимая, как ещё живо, разум, казалось, опух от стольких проблем и головной боли, мешающей хоть что-то сообразить, чувства были вымотаны и уже ничего не выражали. Так что от боли я уже ничего не ощущал, не думал и не собирался думать.

Но, конечно же (кто бы сомневался), думать мне пришлось, чтобы понять, что на нас напали. А точнее напали на людей, которые похитили меня с Ванессой.

«Ванесса!» – снова вспомнил я.

Не знаю, как спасаться дальше, но я твёрдо решил, что сначала найду или даже спасу Ванессу. Или проще говоря, я снова стану Томом Крузом.

Ах, если бы это было так! Это были только мои жалкие мечтания…

Измождённость сковала всё моё тело. Думать о том, что нужно кого-то спасать или хотя бы спасать самого себя, уже совершенно не хотелось. Но это нужно было сделать. Нужно было как-то бороться, как-то выбраться из лап этих странных людей с оружием, не дать себе умереть, хотя я желал это всеми силами души.

Я с трудом заставил себя оглядеться. Нет, не с трудом, а с великим героизмом и скрипом, будто я превратился в старую колесницу, не желающую никак двигаться. Я лежал на асфальте в луже собственной крови, вблизи валялась ещё одна перевёрнутая машина, из которой торчали множество острых осколков, словно кто-то собрался из них сделать костёр. Отлетев я чуть дальше, и не видать мне ни головы ни своего тела, потому что я был бы проткнут насквозь.

Машина, в которой меня везли, лежала перевёрнутая в нескольких футах от меня и чуть дымилась. Она была вся поломанная и помятая, колёса сдулись от пуль, стёкла почти что полностью выбиты, а из багажника торчала чья-то окровавленная рука, от которой меня чуть ли не вырвало. Осколки стёкол и какие-то химикаты были на земле, опасно валяясь около меня. Кровь застыла в жилах, когда я понял, что снова был на грани гибели. И неважно, что я хотел умереть и жить одновременно. Вдруг услышал звук стрельбы. Несколько людей в чёрной форме, окружив точно такую же крупную машину, в которой везли меня, стреляли по толпе мужчин в зелёной военной форме. Может, те люди, к которым я попал, совершали незаконные эксперименты, отчего военные решили остановить их? Если, конечно, это военные, а не чьи-то наёмники.

Меня пробрал страх, заставляя трястись, словно мне было холодно, слёзы комом застряли в горле, не позволяя мне вздохнуть, отчаяние билось во мне, как зверь в клетке, в ритм бешеного биения сердца. Тело покрылось холодным потом, точно я только что бежал марафон. Только не ради победы над соперниками, а ради выживания, чтобы спастись от своих врагов, которых, как мне казалось, прибавлялось с каждым часом всё больше и больше. Да уж, дело не из лёгких, особенно для такого перепуганного труса, как я.

Надеюсь, вам повезёт в жизни больше, чем мне. Просто помните, что страх – это поводок, за который тебя держат. Но меня держали СЛИШКОМ сильно.

Когда я услышал злобное рычание позади себя, то подумал, что на меня напали (нет, не волки, что было бы куда лучше) монстры, которых создал я. Не знаю, к сожалению это или к счастью, но это был мужчина в чёрной одежде, в такой же форме, какая была у погибших Джо и Ленза. Надежды на то, что он меня не убьёт, развеялись, когда я увидел его перекошенное от злобы лицо и направленный на меня автомат. Интересно, почему его послали ко мне, а не отбивать атаку военных? Может, они думали, что смогут улизнуть от правосудия?

– Вставай! – недовольно прорычал мужчина, пулемётом показывая, чтобы я выполнял его приказ.

Я вспомнил, как то же самое просил парень, преследовавший меня в лаборатории и как он кипятился от злобы. Они что, все такие свирепые, когда видели, что я лежал на земле? И не выполнял их просьбы? Может, я хотел отдохнуть, поплакать в ладони и ныть о своей несправедливой жизни, а ко мне приставали со своими глупыми велениями? Что за невезение!

Не желая испытывать судьбу в сотый раз, я медленно, чертыхаясь и надеясь, что мне снова повезёт, вставал с земли, чувствуя, как из ран течёт кровь, пачкая мою и без того грязную одежду ещё сильнее, как ныли мои усталые мышцы, не в силах справиться с такой нагрузкой, какую им пришлось испытать сегодня, как в груди отчаянно колотилось сердце, обливаясь слезами боли.

– Ч… что происходит? – прокашлявшись кровью, спросил я, морщась от страданий, которые я ощущал, вставая с земли и распрямляя затёкшие конечности.

– На нас напали, – грубо толкнув меня в спину стволом оружия, злобно прошипел мужчина, – это всё, что ты можешь знать.

Вау, мне ответили! Ничего себе, не ожидал, честно. Надо же, хотя бы в этом повезло.

– А… кто? – продолжал я испытывать разговорчивость своего мучителя. – И зачем?

– Ты слышал, что я тебе сказал?! – в ярости прокричал мужчина, ещё сильнее толкая меня вперёд, отчего я чуть ли не упал. Ноги еле-еле держали меня в стоячем положении. Наверное, поэтому я и любил полежать, чтобы не мучить свои конечности. – На нас напали и на этом точка!

Голова раскалывалась, словно в ней кипела лава, поглощая в неё все мои мысли, дыхание со свистом вырывалось из груди, точно я стал чайником, нервы были на пределе. С трудом сфокусировав взгляд, я посмотрел вперёд, пытаясь различить, что там происходило. Хотя, ладно, что я выдумывал? Я находился не так уж и далеко от всего происходящего, а точнее в самой глубине. Вокруг меня бегали люди в разных формах, зелёный смешался с чёрным, а это смесь в свою очередь окрасилась в кровавый цвет. То и дело слышались выстрелы, чьи-то предсмертные стоны и переговоры людей, которые пытались найти выход из сложившейся ситуации.

– Двигайся быстрее, – снова толкнув меня в спину пулемётом, прошипел мужчина, свирепо оглядываясь по сторонам. Как я заметил, мы направлялись к машине, стоявшая почему-то отдельно от всех и покрашенная немного в другой цвет – тёмно-синий, тогда как все остальные были зелёные. – Иначе я сейчас тебя прикончу раньше, чем надо.

Ого, меня хотели убить? И даже мою смерть запланировали? Интересно-интересно! Прямо как в фильмах, когда главного героя тоже хотели убить в определённый момент. Правда, его всегда успевали спасти. А вот меня – нет.

– Думаю, я тебя прикончу ещё раньше, – вдруг послышался гневный голос Ванессы, которая внезапно выпрыгнула позади меня из-за машины и коснулась пальцами шеи вооружённого мужчины прежде, чем тот сумел хоть что-либо сообразить.

Третий раз в жизни я обрадовался её появлению, которое, как обычно, было неожиданным. В первый раз – при пожаре, второй – при нападении психов, а третий – вот сейчас. Я почувствовал, как на душе полегчало, когда я увидел её решительные серебристые глаза, её белые длинные волосы, её испачканное кровью платье и лицо, её отвагу и смелость.

Желаю, чтобы у вас тоже был такой спаситель. Ещё больший спаситель мира, чем я сам. Героями не становятся – ими рождаются. Но мне, видимо, это было не суждено.

Мужчина застыл на месте, широко раскрыв рот и выронив из рук оружие. Его глаза бегали туда-сюда, будто он пытался сообразить, как здесь оказался и что тут делал. На мгновение мне показалось, что он сейчас закричит, но он почему-то стал плакать, что меня удивило. Мужчина в отчаянии уставился на то, как его руки постепенно исчезли точно дым, как он уже не стоял ногами на земле, а висел в воздухе, как медленно исчезал из этого мира. Мне показалось, что весь мир вдруг замедлил движение, унося с каждым биением моего сердца не одну минуту. И это меня пугало, вселяя ужас, терзающий мою душу как дикий волк барашка. Только барашком был я, а волком – монстр, живущий во мне, сила, с помощью которой я мог сотворить с людьми самые страшные вещи.

– Как ты? – недобрым голосом спросила Ванесса, отвлекая меня от лицезрения исчезновения мужчины, что взял ещё недавно меня в плен. И хоть её лицо выражало привычную суровость и строгость, я заметил по её глазам, что она была рада видеть меня ЖИВЫМ. Но не невредимым.

– Меня не убили, значит, всё хорошо, – стараясь скрыть дрожь не только в голосе, но и во всём теле, усмехнулся я, будто был крутым и бесстрашным смельчаком, тогда как всё было ровно наоборот – меня просто распирало от страха и отчаяния, а слёзы так и готовились выкатиться из глаз. – А что?

– Да нет, ты просто весь в крови, – нахмурилась девушка, оценивая мой убогий и побитый вид с ног до головы и одевая на руки перчатки, что меня снова озадачило. Кто же она такая на самом деле? Что скрывала и чего добивалась? – И тебя, как я вижу, это ни капельки не смущает.

– Ну, да, я же герой, меня ничего не колышет, – для уверенности я ещё шире улыбнулся, скорее всего, пытаясь убедить в этом не сколько подругу, а самого себя, хоть и знал, что бесполезно. – И это я тебя спас, а не ты меня.

– Правда? – сощурила глаза Ванесса, а её губы дрогнули в полуулыбке. Видимо, она с трудом держалась, чтобы не рассмеяться (!) над таким идиотом, как я. – Ой, прости, не знала! Наверное, тебе надо сказать «спасибо»?

Я был в шоке. Это была шутка. Её шутка. Девушки, на вид которой не скажешь, что она умела не только смеяться, но и шутить. И я не верил как ни в это, так и ни в то, что мы так свободно разговаривали. Она мне казалась чем-то неприступным, совершенно далёким и вообще не из мира сего, будто инопланетянин среди людей. Но ещё меня поражало то, что в такой момент, когда надо было спасаться и прятаться куда-либо, мы просто прикалывались друг над другом, словно старые добрые друзья, никогда не знавшие ни смерти, ни опасности, ни химического отравления. В этом мире явно было что-то не так, или же мы были не такие, как все.

– Валяй, я был бы очень рад, – ухмыльнулся я, чувствуя, как в груди всё застывало от происходящего, а сердце билось медленно, будто боялось нарушить своим шумом этот прекрасный момент.

Я представил, как выглядел со стороны: грязный, весь в крови, ободранный, побитый, с растрёпанными волосами, пухлый, бледный от страха, но самое главное – с безумной улыбкой на лице, что подтверждало мою необычность и сногсшибательность. Да, я такой.

Ванесса, нахмурив брови, хотела уже что-то возразить, но в этот момент где-то совсем недалеко от нас послышался звук стрельбы и чьи-то голоса, смешанные с топотом шагов.

– Быстрей, иди за мной, – напряжённо прошептала она, вслушиваясь в общий шум и пытаясь понять, как далеко находились наши похитители.

Когда мы тихо вышли из нашего укрытия, я только тогда понял, что мы находились в укрытии, закрывавшего нас с разных сторон и спасающего от пуль и всеобщего хаоса, в котором я так ничего и не понимал. Самим укрытием являлись две столкнувшиеся друг с другом большие машины, образовавшие угол, в котором мы и оказались. Что же всё-таки происходило? Кто на кого напал и почему? Зачем нас похитили и почему нас никто не спасал?

В ужасе оглядываясь и боясь, что сейчас нас заметят, я быстро двигался за девушкой, спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу. Жутко болели кровоточащие раны, бинт, что мне намотали на руку, просочился алой жидкостью, мышцы ныли и требовали отдыха, но я (что, в общем, был молодец) заставлял волочить свои ноги за подругой. Что-то больно жгло на щеке, видимо, там был порезы тоже от стекла, но проверять я не стал.