Роковое клеймо

Роковое клеймо
Delia Ree

Не разводите руками, не веря, что можно перевернуть жизнь одним несчастным случаем в детстве. С героиней книг это произошло, когда она обварилась кипятком. Шрамы на лице определили ей один путь – быть выбранной тому, кому она была удобна, чтобы нести крест одинокого существования с ненавистным человеком, чтобы увидеть яркий всполох забрезжившей любви и поплатиться за нее до конца своих дней, так и не увидев, как плод этой любви – сын, пережив годы сиротства и страдания, обрел настоящее счастье.

Роковое клеймо

Delia Ree

© Delia Ree, 2019

ISBN 978-5-4496-4366-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

1980 год. Май

Сиренево-серой, кривой полоской вырисовывался рассвет на небосклоне. Холодный туман окутывал узкие улочки, густился во дворах, с замиранием ожидая первых лучей солнца. Время будто застыло, повисло, как и этот туман, который сосредоточился над высохшей, почти коричневой травой, оставшейся с прошлого лета, проникая между щелями в заборах палисадниковых ограждениях.

На самой окраине заголосил первый петух, его подхватил другой, пока к ним не присоединились еще несколько с разных концов аула. Нет, не приметное оно было это утро. Обычное, втертое в быт жителей, пропитанное не одним поколением, с его привычным укладом и заботами.

Только холодное утро. Будто не майские деньки настали, а опять вернулась промозглая осень.

Помнилось еще, как осенью стыла земля, как редели деревья, как таял облик теплого лета, чтобы потом укрыли снега белыми просторами всю округу, выравнивая дороги, утомляя глаз, ослепительный белизной. И вот, как одно мгновение, уже и снова лето не за горами. Только погода еще не желает побаловать своей ласковой теплотой. Холодно…

Дария? выдохнула пар изо рта, закуталась в телогрейку и пошла в сарай. Теплый запах навоза с прохладной улицы, защекотал в носу. Она встала на пороге, но не прошла вовнутрь. Слышалось грузное дыхание коров, вырывающееся из ноздрей горячим паром, белесо таявший в сумерках сарая. Где-то в углу попискивали утки, тесно прижимаясь друг другу, за перегородкой шуршали бараны. Привычная работа ждала Дарию, но она не могла перешагнуть порог. Она уставилась невидящим взглядом куда-то в сторону, только чувствуя, как ей холодно.

Замычала старая корова, всегда нетерпеливая, от чего Дария начинала доить ее перовой. Огромная пятнистая буренка, давала больше всех молока, вымя ее было тяжелым наливным, а если чуть замешкаешься, молоко начинало сочиться прямо на навозный земляной пол, белыми узкими полосками растекаясь в разные стороны, пока трещины утрамбованной почвы не впитывали в себя парную жидкость.

Через мутное стекло постепенно просачивался утренний свет, вырисовывая в темноте светлые бока коровы, ее черный с красными прожилками глаз, наблюдающий за Дарией, которая, непонятно почему, не торопилась облегчить ее вымя. Дальше стояли еще коровы, но их пока не возможно было разглядеть из-за густой темноты сарая, только глухой стук переминающихся копыт, которые будто тоже заражались нетерпением от старой подруги.

А холод сковал пальцы на руках, чувствовалось, как кожа под одеждой начинает покрываться мурашками. Хотя уже днем от этого холода не останется и следа, солнце, поднимаясь высоко в небо, обогреет землю. Пусть еще подтапливаются печки в домах, да и весна запозднилась, но лето уже так близко. Как же горько от этой мысли, как обидно и больно.

Наверное, будет жарко. Наверное, жизнь в этих местах не особо изменится, хотя изменения пришли уже прошлой весной, когда построили, наконец, за столько лет, хорошую трассу вдоль аула. Стали чаще проезжать по ней машины. Пусть в основном мимо, не кто-то из родственников, но все равно, ощущение, что что-то изменилось, не покидало уже никогда. Эта дорога будто стала проводником для тех, кто торопился к другой жизни, не схожей с этой замедленной и блеклой. Спешила жить на новый лад в основном молодежь. Люди тянулись в город, опустошая сельские земли, покидая отчие дома. Их, этих заброшенных домов, теперь стало больше, сиротливо глядящих на мир замутненными стеклами окон.

Только вчера Дария проходила мимо них, обжигаемая болезненными воспоминаниями недавнего прошлого…

Но это все сейчас не важно. Теперь все действительно останется в прошлом. Эта точка, маленькая точка в ее судьбе.

Губы, высохшие с трещинками и облезлой кожей, невольно приоткрылись, будто Дария хотела что-то прошептать, но только устало прикрыла глаза, желая в этот момент только одного, чтобы ничего этого не видеть, чтобы в миг все изменилось, и она перестала чувствовать этот ужасный, проникающий до самых костей холод.

Не включая свет, Дария сделала решающий шаг, сняла толстую веревку, которой обычно обвязывала хвост коровы, чтобы не хлестал по лицу во время дойки, нашла еще один кусок подлиней и связала их как можно крепче. От резких движений платок на голове сполз вниз, растрепав копну черных волос. Она будто хотела успеть, от чего все делала так быстро, словно и эта работа для нее была привычной. Сдувая волосы, падающие прямо на глаза, она подняла голову к потолку.

Из темных кривых досок торчал массивный железный крюк, на который подвешивали тушу животного для разделки. Будто чей-то кривой указательный палец, застыл в воздухе, в загнутом виде, призывая к своей холодности. Дария замерла на мгновение, но потом снова решительно подскочила к табуретке в углу, скинула ведро, поставила его под крюком и встала сверху. Руки почти согрелись, отчего она ловко связала один конец веревки на крюке в узел, а другой петлей закинула себе на шею.

Тишина. Какая хорошая, спокойная тишина. Будто и животные замерли в ожидании и непонимании действий хозяйки.

Глуховато, но все же можно было сейчас расслышать хриплый крик петуха, где-то по соседству от них. Заводила у них был молодой, голосистый, а этот, будто завершающе, сипло оповестил, что утро действительно наступило.

Дария облегченно вздохнула, посмотрела на мутное окно, за которым, мало что можно было разглядеть. Свет даже днем едва сюда попадал.

Не было страшно, наоборот, так спокойно, как еще никогда за годы, что она жила в этих краях. Было такое чувство, что, наконец, она сделала что-то самостоятельно, что-то такое, что твердо знала – это она, она сама так решила!

И это принятое решение, еще стучало в такт ритму ее сердца, еще горело в ее мыслях, закрывая пеленой пустоту в ее хрупкой душе. Теперь точно.

Ее мысли уносились далеко в детство, вспоминая родителей, братьев и сестер. Родной дом. Все это было как будто во сне, вроде и жила она там, вроде и было это детство, но такое далекое, такое замутненное всего лишь семью годами, проведенными в чужой стороне. Там, где она возможно никогда бы не была, где не познала все то, что человек иногда не проживает за всю жизнь, а она изжилась несколькими летами. Не обрела она счастье в чужой стороне, осталась она для нее словно вынужденная каторга. Только не смогла Дария сохранить даруемое богом счастье, в котором был весь смысл, вся ее суть, оправдание за утраченные годы и юность.

Она посмотрела в окно, улыбнулась горько своим мыслям, качнулась вперед и повисла.

Глава 1

2012 год

Затянув густой дым сигареты, Марат прищура глянул на конверт, лежащий на подоконнике. Выдыхая горьковатый дым, он взял его в руки, повертел и снова бросил на тоже место. Довольно объемный, с едва пожелтевшими краями от времени. Сейчас мало кто пишет письма, все в основном общаются по интернету. А тут письмо, пережиток времени. Марат ухмыльнулся, мотнув головой.

Странно все это. Он прикрыл глаза на мгновение и затянулся, выпуская синеватый дым. Туманное облако коснулось стекла, поползло вверх, теряясь в белых откосах пластика оконного стеклопакета.

Может это случайность? Или эта девчонка, которая прибежала с утра пораньше, трезвоня, как сумасшедшая в дверь, что-то перепутала? Нет, она назвала его имя, когда он открыл. Значит письмо действительно адресовано для него.

Марат повертел жестяную банку, служившую пепельницей, замял окурок о кривой край и выглянул в окно.

На лавочке во дворе сидела молоденькая девушка, что-то крутила в руках, толи тетрадку, толи что-то еще, иногда поправляя выбивающиеся от ветра пряди темных волос. Она сказала, что подождет, пока он прочтет письмо.

Марат глянул на подоконник, но взять в руки конверт не решился.

«От кого это письмо и вы уверенны, что это для меня? – спросил он настороженно, когда девушка протянула ему конверт. Она утвердительно кивнула».

Он снова глянул через стекло во двор и тяжело выдохнул.

«Да вы не бойтесь, возьмите, это важно. Когда вы прочитаете, то все поймете, – сказала девушка и улыбнулась, – а я подожду пока на улице…».

Допив растворимый кофе, Марат накинул рубашку поверх футболки. На часах уже было половина девятого, ему еще нужно было забрать рабочих на объект. Он сунул конверт в карман джинсы, взял сумку с вещами и чемодан с инструментами и захлопнув дверь спустился вниз по лестнице.

Увидев его, девушка вскочила и искренне заулыбалась.

– Мне пора на работу, – строго произнес Марат, и улыбка незнакомки разочарованно поплыла вниз.

– Вы не прочитали? – она даже поддалась вперед.

– Нет, – резко ответил Марат, сделал несколько шагов вперед, но тут же развернулся к девушке, – это письмо от тебя?

Брови девушки удивленно поднялись вверх, она замотала головой.

– Нет, конечно, я вас первый раз вижу. Вы прочитайте, и вам сразу все станет понятно.

Марат еще ближе встал к девушке, так что той пришлось неловко задрать голову, чтобы посмотреть в лицо мужчине. Он был достаточно высок по сравнению с ее небольшим ростом. Она даже часто заморгала от растерянности и раздраженного выражения лица Марата.

– Я не люблю загадки и какие-то подростковые секретики, если ты или твоя подружка не ровно дышит ко мне, то ничем помочь не могу!