Клиника. Неделя из жизни ветеринара

– А прежние хозяева не могут её забрать снова? Вдруг одумаются и потребуют назад? Я не переживу…

– Нет, что Вы! Это как тайна усыновления. Даже если б такое и произошло, мы бы ни за что не сказали, кто её взял. Вы далеко живёте?

– За МКАД, но я на машине.

– Да я не про то, – махнула рукой Ксения. – Её прежние хозяева живут совсем неподалёку. И я подумала, чтоб вам на прогулке не встретиться. А раз за МКАД…

– Это исключено, – обрадовалась женщина. – Я в коттеджном посёлке, там чужих нет.

Она вдруг опять затуманилась и опустила голову.

– Вы не думайте, что я… что мне… всё равно, какая собака… Что я Глашу сразу забыла. Мне очень больно. Но одной – ещё хуже. И эта, – она ласково почесала Дусю за ухом, – меня сама выбрала.

– Бог с Вами, я-то как раз думаю, что это само провидение нас ведёт – и Вам помочь, и Дусе – одновременно.

Ксения вытащила из кармана визитку:

– Вот моя карточка, звоните, если что… Пойдёмте, я вам Дусино приданное перегружу в машину – то, что прежние хозяева отдали.

Женщина заколебалась:

– Вообще-то у меня всё есть. Но, может быть, надо… чтоб родные запахи… И ещё, – глаза её снова наливались слезами, – как мне Глашу забрать? Эх, если б завтра…

– Вы её заберёте? Ну что ж, у нас есть такая услуга – можете завтра забрать. Я как раз на дежурстве – выдам вам…

– Спасибо… А то сегодня мне совсем невмоготу.

Женщина достала платок, вытерла лицо и высморкалась. Вдруг глаза её округлились: она смотрела на белый носовой платок в чёрных разводах.

– О Боже! На кого я похожа! Где у вас можно умыться?

– Туалет в конце коридора.

Ксения вздохнула с облегчением. Кажется, что-то налаживается.

«Геройство не поощряется!»

Через пару минут после отъезда Дуси с новой хозяйкой, которую, как напоследок выяснилось, звали Еленой, на горизонте появилась Марина. С приличествующим случаю похоронным выражением лица она посмотрела по сторонам:

– А где… э-э… владелица?

– Уехала.

– Как это?! – вид у Марины был такой обескураженный, что Ксения чуть не рассмеялась. Будто человек честно явился на собственные похороны, а расстрел, без спросу, отменили. Палач уехал по своим делам, и вообще все разошлись.

– Она оплатила хранение, труп завтра заберёт.

– А-а… Ясно, с силами соберётся, чтоб мозг есть. Ну, меня-то тут завтра не будет. Это тебе с ней разговаривать придётся, – с ноткой злорадства отметила Марина.

– А мы уже поговорили… Да расслабься ты. Она, между прочим, отличная тётка, и никого поедом есть и не собирается. Она Дусю забрала.

– Какую Дусю?

– А собаку, которую мы усыплять отказались. Ты ещё сказала, что мы ненормальные…

– Беру свои слова назад, – пробормотала смущённая докторша. – Ладно, пойдём нервы успокаивать, чаю попьём…

Но расслабиться им не пришлось. Только девушки расселись с налитыми чашками, и Алина принялась рассказывать о единоборстве с Дусиной прежней хозяйкой, как кто-то с силой хлопнул входной дверью, и в коридоре послышались грузные шаги.

– Змей Горыныч прилетел, – злобно прошипела Марина, – явился-не запылился…

Но это был не Горыныч, то есть, не Семён-Валерьич. Всё было гораздо хуже…

Перед ветеринарами предстал здоровенный дядечка, державший на весу не менее здоровенного среднеазиата. Пёс стонал от боли.

– Куда… его положить можно, – прохрипел хозяин, дико озираясь.

– Сюда проходите, – засуетилась Алина, распахивая дверь смотровой. – Лучше прямо на стол кладите.

Вперёд вышла Марина, как врач смены. Вид у неё был недовольный и настороженный – только не хватало ей сейчас какого-нибудь сложного случая! Она была к этому морально не готова.

– Что у вас случилось?

– Да вот, – начал владелец, застёгивая и расстёгивая пуговицу на толстовке дрожащими пальцами, – видно, живот прихватило. Визжит, как плачет – места себе не находит.

– Наденьте намордник, я посмотрю собаку, – распорядилась докторша.

– Барышня, да какой намордник! Он едва дышит, – опешил хозяин. – Прошу вас, спасите его…

– Я без намордника смотреть не буду. И я вам не барышня, – сварливо отозвалась Марина. – Все так – сначала умирает, а потом руку проперфорирует.

– Да не тронет он вас, – дядечка чуть не плакал, – ну не взяли мы намордника, не до этого было…

– У нас предписание, и я его нарушать не собираюсь.

Похоже было, что Марина просто пытается отбиться от ненужного клиента.

Дверь в смотровую осталась открытой, и Ксения с Алиной слышали весь разговор.

– Чего она выпендривается! Собаке, видно, вправду плохо, – тихо проворчала Алина.

Ксения молча закусила губу. У неё возникло нехорошее предчувствие. Ей уже пришлось дважды видеть собак с подобной симптоматикой. Коли это то, о чём она подумала, то малейшее промедление может стоить животному жизни. То есть, если это заворот, может спасти только немедленная операция, причём сложнейшая, и – счастливая звезда.

Но Марина – доктор со стажем, неужели она не понимает?

Ах, как не хотелось вмешиваться – не её же смена, в конце концов! Она сегодня вообще – запасная, на выезд… Ах, бедная псина!..

– Марин, извини, можно тебя на минуточку?