Наследница Каменной пустоши

– Я буду на кухне, – негромко сказал Лекс. Он все еще с подозрением посматривал на «родственника», не торопясь радоваться его приходу. Впрочем, ничего удивительного. Я была с ним солидарна – Этьен такой вечер испортил!

С неохотой вывернувшись из теплых объятий, я пошла к гостевым комнатам. Злосчастье торопливо засеменил следом.

– Лерочка, – попытался заговорить со мной гость. Он мялся за моей спиной, всем своим видом выражая раскаяние. Рыжие вихры торчали в разные стороны, вечно сползающие с носа очки уменьшали глаза до узких щелочек, острый кадык резко выделялся на худой шее. – Я хотел бы извиниться…

– Потом, – прервала я его.

– Но дело в том, что…

– Помолчи немного.

– Хорошо, – покладисто согласился Этьен.

– Заходи, – открыв дверь спальни, кивнула я. Кот, шустро выпрыгнув из корзинки, задрал хвост трубой и первым прошествовал в комнату. Одно слово – рыжий!

Мы вошли вслед за ним, я плотно закрыла дверь и повернулась к злосчастью.

– Значит, так. Пока не найдешь квартиру, можешь пожить здесь, – строго посмотрела на парня. – Вместо оплаты будешь ежедневно убирать двор, ходить на рынок и по магазинам.

– Я согласен, – торопливо ответил Этьен. – Я и по дому могу помочь. Ну, там, полы помыть, пропылесосить, порядок навести. Вы не сомневайтесь, я умею.

– Посмотрим, – хмыкнула я, наблюдая за котом.

Ричард гордо прошествовал к кровати, вспрыгнул на белоснежное покрывало, немного потоптался, устраиваясь удобнее, и улегся, вытянувшись во всю свою немаленькую длину. На его рыжей морде застыло выражение полного блаженства.

– Запомни, для всех ты мой троюродный брат. Сын тети Веры.

– Хорошо, – закивал парень.

– И не мельтеши особо. То, что я пустила тебя в дом, еще ничего не значит.

– Лерочка, а этот мужчина, – Этьен замялся. – Он ваш… твой жених?

– Нет, – ответила я и добавила: – Но очень надеюсь, что он им станет, так что не вздумай нам мешать.

Этьен тяжело вздохнул.

– Значит, он тебе нравится.

– Да. Нравится, – подтвердила я.

– Такие, как он, всегда нравятся женщинам, – в зеленых глазах появилась тоска.

– Ладно, оставим в покое мои отношения. Ты мне лучше объясни, почему тебя с квартиры выгнали?

– Хозяйка от мужа ушла, вернулась в свою комнату. Ну и вытурила меня на улицу.

– Но ты ведь оплатил жилье? Она не имела права тебя выгонять.

– Не могу же я спорить с расстроенной женщиной? – вздохнул злосчастье.

– Ладно. Давай свой паспорт.

– Что?

– Паспорт. Я предпочитаю знать, кому сдаю комнату.

– А, да, сейчас.

Этьен неловко спустил с плеча сумку, расстегнул ее и вытащил документы.

– Вот.

Мне в руки легла тонкая красная книжечка. Я открыла ее и уставилась на фотографию. Этьен выглядел на ней еще более худым и осунувшимся, чем в реальности.

– Так, и что у нас тут? Волошин Тимофей Львович, 1988 года рождения. Прописан в поселке Первомайском. Холост, детей нет.

Я удивленно подняла глаза на постояльца номер два.

– Никогда бы не сказала, что тебе тридцать лет.

– Все говорят, что я молодо выгляжу, – застенчиво улыбнулся Этьен.

– Ладно. Устраивайся. Постельное белье свежее, полотенца – тоже, стиральная машина в кладовке, – я с сомнением взглянула на злосчастье и спросила: – Ты ужинал?

– Нет, – скромно потупился тот и торопливо добавил: – Но я не голоден. Мне бы только Ричарда покормить, – Этьен поднял на меня взгляд и неуверенно спросил: – Можно я на кухне его миски поставлю? Вы не волнуйтесь, корм у меня есть. А воду Рич обычную пьет, из-под крана.

– Приходите оба. И ты, и Ричард.

Чего уж теперь? Все равно романтический настрой пропал безвозвратно.

– И не выкай мне, мы ведь теперь родственники.

– Хорошо, – послушно кивнул злосчастье.

Спустя десять минут мы все сидели за столом: я, недовольный вторжением родственника Лекс и заметно повеселевший Этьен. Злосчастье переоделся в чистую рубашку и теперь сиял, как медный грош. Я представила мужчин друг другу. Те настороженно переглянулись, но мудро решили не затевать военных действий и молча заняли свои места. Лекс уже привычно развалился в кресле, Этьен потоптался немного и выбрал стул подальше от Стахова, а Ричард, ткнувшись в свою миску и неодобрительно посмотрев на кошачьи консервы, подошел к моему стулу, сел и уставился мне в глаза укоризненным взглядом.

– Что? – опешила я.

– Ма-а-у, – жалобно протянул кот.

– Рич, веди себя прилично, – шикнул на него Этьен. – Ешь свой корм и не приставай к людям.

– Наглость – второе счастье, – философски заметил Лекс, разглядывая вино на свет.

– Ты голодный? – спросила я кошарика.

– Ма-а! – истерично подтвердил Ричард.