Горячая любовь в Милане

Отодвинув от себя пустую тарелку, Роберто откинулся на спинку стула, размышляя, не следует ли ему заказать еще порцию. Пока он думал об этом, перед его глазами мелькнул краешек голубого платья. Он проследил за ним взглядом… это была Каролина.

Она шла через зал, чуть заметно прихрамывая. В ноздри Роберто пахнуло тончайшими духами, и он невольно улыбнулся. Да, это «Иссе Мияке». Девчонка, должно была, обладает характером! Судя по тому, как она двигалась сейчас, ей здорово досталось на трассе. И все-таки она оделась и спустилась в зал, как ни в чем ни бывало. «Интересно, выйдет она завтра на лыжню или нет? – пронеслось у него в голове. – Обычно после такого падения требуется неделя, чтобы прийти в себя. А как поступит она?»

К Каролине приблизился официант, и она сделала заказ. Потом, наклонившись вперед, легонько коснулась пальцами маленького букетика фиалок, стоявшего перед ней – точно такого же, как и на всех других столиках – и чему-то улыбнулась.

Роберто прищурился. Свет люстры падал прямо на лицо Каролины и можно было ясно увидеть каждую его черточку – лучистые голубые глаза, прямой нос с чуть заметной горбинкой, изящно вылепленные скулы, длинные темные волосы, послушно обнявшие нежный овал лица. Фальконетто глубоко вздохнул, и в ноздри ему вновь пахнул тончайший аромат духов. Он мог поклясться, что это – духи Каролины.

– Ваш заказ, синьора, – официант подкатил к столу девушки свою тележку, ловко сорвал крышку с блюда с рыбой, неуловимым отработанным жестом наполнил ее бокал – Каролина ни секунду не колебалась в выборе вина. – Приятного аппетита…

Ела она совсем не так, как носилась по трассе – изящно орудуя вилкой и ножом, подносила ко рту кусочки с врожденной грацией, не спеша смаковала вино. Казалось, теперь она никуда не спешила.

Роберто опустил глаза – ему вдруг показалось, что так пристально рассматривать девушку нетактично. Одно дело в горах, особенно когда она чуть не сбила его с ног, но тут… тут было совсем другое дело.

«Надо заказать еще рыбы», – пронеслось у него в голове. Он поднял вверх руку, подзывая официанта.

– Мне еще одну порцию того же самого…

– Очень правильное решение, синьор, – улыбнувшись, заметил официант. – Так поступают многие.

Через минуту новая порция источала свой бесподобный аромат на его столике. «Жизнь прекрасна, – подумал Роберто, со смаком отправляя в рот первый кусочек. За ним последовал второй, глоток «Pouilly Fuisse» увенчал блаженство. – Как же я правильно сделал, что бросил все и приехал сюда. И пусть Джино суетится там. В конце концов, разве я не заработал себе отпуска?»

Словно в ответ на его мысли, в кармане у него завибрировал мобильный телефон. Поколебавшись мгновение, Фальконетто ответил на вызов:

– Пронто!

– Это я, Роберто. – Он узнал голос Джино Сольди. – Как вы там?

– Великолепно, – искренне ответил Роберто. – Мне так хорошо, что совсем не хочется думать о возвращении.

– Это все горы и снег? Или вы встретили прелестную незнакомку?

Фальконетто улыбнулся. Толстяк Джино был в своем репертуаре.

– Кроме лыж и снега, я ничего больше не видел. И не хочу видеть.

– Понятно, – протянул Джино. – Ну что ж, сегодня удалось продать три машины. – Он притворно вздохнул, – Только три – как видите, с вашим отъездом дела замедлились. Оказывается, вы незаменимы!

– Но только не на время отпуска! – Роберто нахмурился, – Не провоцируй меня, Джино. Будь твоя воля, ты ни за что бы не дал мне уехать.

– Это точно. Я маньяк продаж, прибыли и все такое. Апологет идеологии крупных корпораций. Идеальная мишень для антиглобалистов. Кстати, там, в Кортина д'Ампеццо, их нет? А то у нас тут начался политический форум по Ближнему Востоку, и их съехались целые автобусы. Полиция с трудом их сдерживает.

– Здесь их нет, – ухмыльнулся Роберто. – Здесь только красота, чистый свежий воздух…

– И молодые чистые и свежие лыжницы?

– Скорее, молодые и сумасшедшие. – Фальконетто понизил голос. – Одна чуть не сбила меня с ног, когда неслась по трассе. Тут тоже надо быть осторожным, Джино. – Он обвел глазами зал, – Ну ладно, до связи. – Он отключил телефон.

В углу ресторана послышался какой-то шум, и когда он затих, там уже сидел оркестр – статные высокие негры с начищенными духовыми инструментами и огромным контрабасом, который уверенно поддерживал в вертикальном положении белозубый гигант ему под стать. Мгновение, и уже играла музыка – обволакивающий и бархатистый новоорлеанский джаз.

– Можно пригласить вас на танец? – раздался негромкий голос неподалеку.

Роберто скосил глаза. Какой-то молодой человек с румянцем во все щеку приглашал Каролину.

– Нет, – услышал он. – Извините…

– Ничего. – Парень постарался скрыть разочарование и быстро отошел от ее столика.

«Она не хочет танцевать из-за того, что ушиблась – или она просто не желает танцевать с ним? Или она вообще не танцует в ресторанах?» – подумал Роберто.

К Каролине приблизился официант, поставил перед ней мороженое. Маленькая серебряная ложечка с изящной грацией замелькала в воздухе.

«У этой девушки отличные манеры, – решил Фальконетто. – Но только не на трассе».

Когда он поднялся на склон горы на следующий день, первым, кого он увидел, была… она.

Роберто не мог скрыть своего удивления,

– Как, вы уже здесь?

– А почему вы об этом спрашиваете? – Ее голубые глаза потемнели.

– Я просто… – Роберто вдруг замолчал. В конце концов, зачем с ней спорить? Он махнул рукой, – Не обращайте внимания!

Резко оттолкнувшись палками, девушка понеслась вниз и исчезла в белом сверкающем снежном поле.

«Какая она все-таки упрямая!» – недовольно подумал Фальконетто. Он огляделся. Яркое солнце било прямо в лицо. В ослепительно-голубом небе – ни облачка. Откуда-то снизу слышался мелодичный перезвон колокольчиков.

Опытный горнолыжник, он спружинил ноги, нагнулся вперед – и лыжи сами заскользили вниз. Все быстрее и быстрее, и вот уже не на земле, а на границе воздуха и наклоненной поверхности снега он мчался в едином падающем движении вперед и вниз. Какая острая радость! Хорошие лыжи сами шли в поворот, сами встречали попадавшиеся там и сям бугры, «обтекая» их. Еще поворот – и его вынесло на широкую трассу прямого спуска. Скорость еще больше увеличилась, теперь ничего не сдерживало ее, но лыжи не задрожали, захлебываясь ею, а уходили и уходили вперед устойчиво и ровно, не рыская, не вырываясь из-под ног; и только ветер давил на голову и грудь. «Прекрасно, – пронеслось в голове Фальконетто. – Это и есть счастье».

Прямой спуск закончился виражом – и когда он вошел в него, то увидел перед собой спину Каролины. Она мчалась вперед, крепко прижав палки к телу… у нее была отличная стойка – собранное тело, согнутые колени, распластанная вдоль линии лыж спина, и вдруг словно что-то подбросило ее в воздух, как резиновую игрушку, лыжи переплелись, и в следующий миг она врезалась прямо в «снежный бетон» трассы.

Роберто на секунду оцепенел. Все произошло так быстро и выглядело так ужасно… Похоже, она просто потеряла контроль за скоростью. И скорость наказала ее.

Сжав зубы, он заложил крутой вираж и подъехал прямо к ней. Каролина беспомощно распласталась на снегу.

– Каролина, – только и смог выдохнуть миланец, – почему вы так быстро едете?

За спиной у него послышался скрип лыж. Он обернулся и увидел Марко Бонетти. Лицо инструктора было хмурым, его глаза с тревогой смотрели на растянувшуюся на снегу девушку.

– Я предупреждал вас, Каролина, чтобы вы соблюдали осторожность! – проворчал Бонетти, протягивая девушке руку и помогая ей подняться. – Ничего не сломали? Ну, тогда это – чудо. Хотя я на вашем месте все равно сходил бы на рентген.

– Почему это я должна сходить на рентген? – вымученно улыбаясь, пробормотала Каролина.

– Потому что вы сделаны не из железа и не из пластмассы, – проворчал Марко, – а из обычной человеческой плоти. С вами точно все в порядке?

– Мне кажется, да…

Инструктор покачал головой,