Тьма за порогом

– Что, всё ещё веришь в доброго боженьку?

И сказал это Лёня с такой непроизвольной искренней иронией, что сумел поколебать уверенность командира в нужности для дружины этих капсул с отсутствующей на них нормальной маркировкой. А потом Денис подумал: "Ну не успели их заклеймить… и что? Началось слияние и всем стало плевать. Препарат, видно, последняя разработка завода. Судя по красочной упаковке на неё руководство фабрики сделало главную маркетинговую ставку: жаль, не успело воспользоваться плодами спроса на стимуляторы, вспыхнувшего как раз за несколько месяцев до проклятого дня Слияния, и обогатиться. Тоже ещё те кровопийцы".

Когда к каморке припёрся Топтун, понукаемый и ведомый, капсулы начали оказывать своё до невозможности странное действие. У бойцов не просто пропала сонливость, исчезла усталость, и они не то, чтобы взбодрились, они сошли с ума от прилива сил, взорвавшись бомбой непрерывного действия. Вначале слабый неказистый родничок энергии, словно извиняясь за причинённое беспокойство, забивший в сердцевине извилин их мозгов, переродился в громадный нефтяной фонтан, а затем и в цунами, скрутившее дружину возбуждением компьютерного шутера, воплощённого в жизнь маньяком стрелком.

Закружилась ночь, заплясали огни, завибрировал мотор от притока бурлящей гормонами крови. Зрение приобрело свойства прибора ночного виденья, товарищи рядом, в новом амплуа замерцали голубой аурой: так им всем, во всяком случае, чудилось. Фонарики дружинникам перестали быть нужны: достав топоры, вооружившись дробовиками, винтовками наперевес, бешено скалясь, они приготовились к прыжку в прожорливую тьму. От переизбытка непонятно чего наполняющего дружинников от пяток до макушки они ударились в рёв. Они так орали, что перекрыли шум доносящийся снаружи. Не разрушь бетонный домик Топтун, бойцы, наглотавшиеся Стрима, сами бы разнесли его по камешку к чёртовой бабушке, едрёной фене, свиньям собачьим. Люди вышли из-под контроля собственной психики. Не то что их командир также, как и они, обезумевший от желания разрушения, они сами оказались не способны контролировать собственные поступки. Впрочем, их желания не отягощали хитросплетения тактических уловок, они рвались вперёд, в бой, клокотали яростью, бушевали на пролом. Обоссаным штанам можно сказать прощай.

В тучах пыли, обломках бетонных блоков, осколках цементной крошки дружинники врезались в массу захлёбывающихся от лютой злобы пришельцев из подземного мира. Юнга, забыв про повреждённую ногу, шёл вместе со всеми, и, быть может, был одним из самых страстных охотников до чужих скальпов. Залп, другой, рубка. В искажённые рожи входит молнией сталь. Брызги зелёной слизи, крови, предсмертные хрипы, сатанинский хохот. Залп – нескольким ожившим трупам больше не ожить, лишившись голов они стали бродячими без цели брёвнами. Топор Дзенга сокрушил продравшуюся к нему сзади фурию, её белая холодная кровь выплеснулась струёй, на долю секунды ослепив, но не помешала, а возбудила ещё сильнее. Проморгавшись, он зачастил с ударами, награждая зомби, фурий, комариков. ХоботаА, жилы, лепёхи подрагивающих в болезненных конвульсиях внутренностей неясного назначения летели, вываливались, скользили под подошвами. Дружина не просто прорубалась к выходу со склада, она кружила по нему, вырезая под корень нечистых врагов своих. Сами, оставаясь невредимыми, люди, став искусными непобедимыми мясниками, кромсали страх ночной ломтями, расчленяли на части.

Юнга так увлёкся, что, оторвавшись от основной группы, в одиночку рубился в окружении дюжины мразей и не заметил, как на него спикировал пробравшийся на второй уровень демон без имени. Демон, подмяв под себя Мишаню, раздавил его кости. Рано демон Свинорыл торжествовал, умирая, храбрый мальчик пропорол ему брюхо десантным ножом. Умер юнга, запутавшись, задохнувшись в дымящихся смрадом внутренностях демона. Но и выпотрошенному Свинорылу не повезло. Дзенга с другими дружинниками отомстил, расстреляв растерявшего всю прыть раненного Свинорыла. Палили по нему до тех пор, пока от него не осталось сплошное решето, в котором дыр больше, чем промежутков.

Неповоротливый Топтун не поспевал за людьми: там, куда он опускал своё копыто, где вот только сейчас вертелся, стреляя по нему человечек, никого не оказывалось. Свирепея от неудач, демон стал давить всех подряд: чужих он настичь не мог, значит, под раздачу попадали свои. До некоторых пор он играл на руку людям, а когда ряды его родственничков изрядно поредели Дзенга вплотную занялся его перевоспитанием – с попыток отсечь Топтуну голову. По причине толстой, короткой, можно сказать отсутствующей, в обычном смысле этого слова, шеи, Денису фортель не удался. Командир банды, наглотавшейся Стрима, добился другого – он перерезал Топтуну горло. Из рванной рваны обильно полилась кровь. Целый водопад похожей на гной, грязно-жёлтой, густой, накатывающей вязкой лавой, валящейся, капающей вниз комками тяжёлой, взбаламученной хаотическими передвижениями теряющего силы Топтуна пены. Отказываясь подыхать, гиппопотам вращался, садился, вставал, натыкался на стены, хрипел, а люди бегали за ним, поливая огнём, подрубливая сухожилья под коленками и над пятками. Свалив демона, подобно старому дубу, дружинники поспешили покончить с ним и выиграть первую открытую битву в войне со злом.

Легко пролетев благородным хищником из рода кошачьих над облезлым пузом Топтуна, Дзенга встал на его груди, направив в переносицу дробовик. Хватило трёх выстрелов…

Они вспыхивали ядерными звёздами, чтобы на шестой день ослепляющего врагов свечения погаснуть, навсегда уйти в тьму. Еле теплящиеся со Дня Слияния светлячки очагов сопротивления человеческого разума наступающей тьме, не подпитываемые искусственным допингом, жили намного дольше, но их – сражающихся с коварным злом натуралов, не становилось больше. Постепенно они гасли. Днём люди, объединившиеся в общины, отдыхали, кроме тех дружин, которые пророк посылал на поиски пропитания и медикаментов, а ночью всем миром приходилось воевать с ползучей, упорной в желании извести всех под корень нечистью. Выматывающий график. Постоянное напряжение, недоедание, хронический недосып, а как результат – повальная дистрофия, отягощённая неврозами. А тут появился "свет в окошке", отдушина на гибнущей подводной лодке цивилизации – стимулятор «Стрим». Обнаружили его год назад на заброшенном фармзаводе. Сначала там нашли капсулы чудесного стимулятора, а потом он загадочным образом объявился повсюду. На первых порах он помогал воинам не просто держать оборону, а делая из них машины уничтожения рабов господина подземного мира, позволял рвать мразоту на части голыми руками. Потом «Стрим» показал истинное обличие, оказавшись оборотнем перевёртышем. Восторги по поводу «Стрима» сменились страхом, что никак не помешало распространению наркотика среди племени людей. Началось падение остатков рода людского, до сей поры выживающего за счёт того, что они сумели объединиться в воинственные группы общин-банд.