Я, твой дом грёз

Всё это для меня было не проблема, случались и похуже работы. Проблема настоящая возникла в первый же день – качка. Полдня я кормил рыб за бортом своим переваренным обедом, а потом уже и желудочным соком. Другие полдня провалялся в гамаке, с мигренью.

Помню, когда мне было одиннадцать лет, я нашёл в доме одного старика тетрадь с рисунками органов человека, все его рисунки, заметки и мысли были записаны там. И меня заинтересовало то, как устроен человек, из чего он состоит, что скрывается внутри него и отчего всё это временами так болит. Когда-то я хотел стать врачом, но старик не мог помочь мне с практикой. Все его знания были теоретическими, однако их было достаточно, чтобы заинтересовать меня медициной. К сожалению, та же проблема: мой недуг мешал людям больше, чем мне, как и в текущие дни. Меня не приняли учиться на столь важную профессию, и мы вернулись к исходной точке. Зачем брать меня, «огрызок», если можно взять полноценного человека?

В этом доме я также увидел картину с парусником в спокойном море. В тот момент я представлял себе море совсем иначе. Там, где царит спокойствие, где нет проблем, только и можно найти ответы на свои вопросы. Что значит быть по-настоящему одиноким, вдали от цивилизации, когда есть только ты и команда судна? Я надеялся узнать это сейчас.

Наутро встал с первыми лучами солнца и почувствовал себя лучше. Впереди меня ждала работа, и никто не мешал мне заниматься своим делом. Сначала я помог коку приготовить завтрак и сделал заготовки для ужина, после чего помыл весь камбуз. Затем я вымыл каюты и палубу.

Через пару часов вся моя работа пошла насмарку: рыбу вывалили из сетей, а вместе с ней и раков. Пришлось разбирать всю эту кучу, выбросить негодную часть улова за борт, а затем снова приводить палубу в порядок. Она стала грязной и скользкой от слизи, покрывавшей рыбу. Я занимался этим в одиночестве, пока остальная команда отдыхала; когда они работали – я просто любовался морем. Завораживающая своей красотой и одновременно пугающая необъятностью голубая бездна. Жизнь в изоляции, после того как раньше я всегда был окружён людьми, казалась мне необычной. Время тянулось бесконечно, почувствовал ли я что-то новое, оставшись один, заметил ли разницу в этих состояниях? Мой ответ – нет. Я всё ещё чувствовал себя шёпотом этого мира.

В свободное время постоянно думал о ней. Часто полагал, что напрасно уехал и, возможно, нужно было остаться с родными и уделять ей больше внимания. Я уехал, чтобы получить образование и найти своё место в жизни – ведь именно этого она и хотела. То место, где чувствуешь себя как дома, даже находясь вдали от него. Вот я окончил учёбу, и что же теперь? Мысли мои остались теми же, всё, что я хотел забыть, по-прежнему со мной. Хотел забыть своё детство и поступок отца, когда он пытался делать вид, что я вовсе не родился, или показывал мне, что я самозванец в его доме, ведь он мечтал о другом сыне. Видимо, не смогу забыть этого никогда, и это навсегда останется со мной.

Мама, несмотря ни на что, вложила в меня все свои знания и силы. Благодаря её стараниям и выдержке я стал тем, кем являюсь сейчас. Она научила меня быть самостоятельным и независимым от других людей. Ведь мама понимала, что не сможет быть со мной вечно и мне нужно будет больше узнать об этом мире. Теперь я пересёк океан, чтобы навестить её могилу. И мне стыдно, что я еду к ней с пустыми карманами, ничего не добившись в жизни, и даже не знаю, с чего начать. Все мамины старания были напрасны, я не смог оправдать её надежд.

За ужином я смог лучше узнать команду. Матросы оказались не просто подчинёнными капитана, а его старыми друзьями. Корабль же для самого капитана стал и домом, и местом работы. Чтобы купить судно, он продал всё, что имел. Позже к нам присоединился и сам кок – маленький человек с золотыми руками. Приготовив ужин из скромного набора продуктов, он завоевал сердца всей команды своим мастерством. Все они были добры ко мне и постоянно рассказывали разные истории. В такие моменты я забывал о своих печалях. Капитан был самым молчаливым из них. Он всегда говорил прямо и только по делу. Когда его лицо напрягалось, команда понимала, что лишние слова не нужны и приказ должен быть исполнен. За его суровым поведением скрывалась боль, и из-за этого капитан старался держаться особняком. Боль была связана с его братом, которого убили. И меня к этому человеку тянула общая печаль потери. Возникали мысли напроситься и стать частью их команды после похорон, возможно, моё место именно здесь.

Я, смотрел, как деревня пылает… Смирился со своим изъяном, молился своим израненным сердцем, продолжаю жить и видеть в ней тёмную сторону луны. Вечно безмолвная, она любила меня и обожала смотреть на огонь. Она была готова – ждать, пока всё не сгорит; терпеть боль, пока всё не сгорит; любить, пока не сгорит; прятать лицо, пока всё не сгорит; и позволит всему сгореть, гореть, гореть… и пепел рассеивался в тёмном небе; и любовь тлела на глазах, пока всё не сгорело.

Повар рассказал историю, которая случилась в старые годы, во время поклонения языческим богам. Историю трёх пиратских кораблей, отмеченных чёрной меткой. Беспощадные пираты, не было им равных – в жестокости, самые безжалостные. Они столкнулись лбами, не поделив богатства. В ужасном шторме, когда бушевали волны, омывая палубы, смывая кровь, вынося трупы за борт, все три корабля шли до победного конца, стараясь не дать другим завладеть драгоценностями, потопить врага. «На абордаж. Только нам и никому», – выкрикивали с каждого корабля. Убивали друг друга, в ход шло всё – от пушек, мушкетов до саблей, кинжалов, кусая друг друга, если придётся. Капитаны кораблей были жестокими к врагу, но ещё больше жестоки со своими матросами, ведь команда только и ждала, когда их капитан проявит слабость – и они тут же поднимут бунт, и ему быстро найдётся замена. Немыслимо же отдавать жизнь за капитана, который дал слабину. Бой шёл уже несколько часов, куски обшивки отлетали прочь над высокими волнами. Были попытки абордажа, но каждый раз волны разъединяли корабли, и казалось, что бой будет вечным. Но шторм усилился, и в результате все три корабля оказались разбросаны в разные стороны. Два из них так и исчезли в огромном море. Они стали призраками и стали героями страшных легенд о пиратах. Один, говорят, появляется в густом тумане и разбивает другие корабли на своём пути, оставшихся в живых после такого столкновения матросы-призраки забирают к себе в команду, пополняя её. Другой корабль появляется в самом центре шторма, закидывает якоря на чужой корабль и тащат за собой в шторм, чтобы волны смыли весь экипаж, и корабль они заберут как трофей. Но третий корабль вернулся к пристани, хотя из сотни людей команды живыми остались 20—30, да и то недолго, вскоре все сгорели в таверне. Говорят, что безумие овладело ими, от неудачи. Схлестнулись в таверне, пока она горела, но никто даже не подумал убежать от огня, бились до конца, там все и погибли.

Затем последовали истории о русалках.

– В ночное время они появляются, следуя за одиноким кораблём. Бьют плавниками о борта корабля, чтобы привлечь внимание моряков, затем схватить их, утащить на дно и там обглодать до костей.

Я, никогда не мог контролировать свои эмоции, даже не понимал, как выглядят со стороны мои истерики, пока не повстречал её. Она знает, как устроить хаос. Шесть секунд на то, чтобы осознать собственный гнев. Шестьдесят секунд – чтобы всё вышло из-под контроля. В ход идёт всё, что попадается под руку… Шестьдесят минут – на то, чтобы успокоиться. Она просто ангел со сломанными крыльями.

После этих историй мне захотелось выйти на палубу, чтобы подышать свежим воздухом… Моряки рассказывали их с таким энтузиазмом и искренностью, что тянуло всему поверить. Мне даже захотелось заглянуть за борт, чтобы успокоиться, убедить себя и сказать: «Это всего лишь сказки».

Я всматривался в воду. В полной темноте трудно было что-либо рассмотреть, только слабые очертания разбивающихся о борта корабля волн. Можно было при желании подумать, что это русалка бьёт своим плавником о корабль. Удивительно, как выдуманные истории могут заставить тебя усомниться в законах нашего мира. С этой мыслью я продолжал вглядываться в тёмное море. Вдруг на своём плече я почувствовал холодную, мокрую, тяжёлую руку, и в эту секунду всё тепло моего тела покинуло меня. Я подумал, что в этой безграничной темноте мой час пробил, я сейчас уйду на дно и буду съеден русалками. Но нет, это оказался всего лишь капитан.

– История про русалок зацепила?

– Да.

– Так увлёкся, пока смотрел за борт, что даже не слышал, как я подошёл?

– Да, сэр.

– Не волнуйся, их нет, я проверял, – сказал с усмешкой капитан. – И ты не один, кто поверил в эти истории.

– А кто ещё?

– Я. Помню, после рассказа о трёх кораблях я так же вышел на палубу и посмотрел вдаль. Далеко, далеко сверкнула молния, и затем из густого тумана возник корабль.

– Это правда?

– Правда ли то, что я его видел, или то, что он существует?

– То, что он существует.

– Не знаю. Больше я никогда не видел тот корабль. Но каждый раз, когда смотрю на море, надеюсь, что увижу его снова. Уже прошёл год, и я понимаю, что, скорее всего, это была игра моего воображения. Истории, что рассказывают матросы, могут заставить поверить слушателя в любое чудо. А теперь посмотри мне в глаза и скажи, зачем ты нарушаешь первое правило? Не выходи в одиночку на палубу по ночам – это может быть опасно.

– Я вышел лишь на секунду, чтобы развеяться.

– И убедиться, что русалок нет за бортом и никто не преследует нас? – вздохнул капитан, скорбя о непослушании нового члена команды, но его куда больше беспокоили сгущающиеся тёмные тучи, на которые он и указал. – Завтра, похоже, будет шторм. Во время дождя палуба становится скользкой, и волны будут сильно раскачивать корабль. Так что не выходить наружу, и уж точно не в одиночку. Ты можешь поскользнуться, удариться головой и потерять сознание. Если начнётся сильный шторм, тебя может просто смыть за борт, и никто не сможет помочь тебе. А сейчас нам нужно идти спать. Уже поздно, и утром тебя рано разбудят, чтобы помочь коку.

Ещё до восхода солнца я проснулся от сильной качки. Команда продолжала спать, видимо, для них это было обычным делом. Капитана нигде не было видно. На кухне я нашёл список продуктов, которые нужно почистить, помыть и нарезать. Через пару часов моя работа была закончена. К этому времени проснулся кок, он сделал мне чай, пока я убирал весь мусор в пакеты. С двумя полными чашками я пошёл на палубу к капитану. В рулевой рубке было так мало места для двоих, что там мог находиться только один человек. Вероятно, это было правильно, ибо не стоило отвлекать капитана.

С чашками горячего чая, на палубе я старался удерживать равновесие от качки на небольших волнах, не поскользнуться на мокрой поверхности и донести свою ношу, не пролив ни капли.

– Утром мы будем там, где тебе надо.

– Только утром?

– Да. Видишь эти тёмные тучи, закрывающие всё небо? Они задержат нас. Я думал, что вечером с попутным ветром мы прибудем на место, но ветер дует нам в нос, и все паруса убраны.

Мы с капитаном стояли, пили чай и молчали. У нас обоих на сердце было выжжено чёрное клеймо. Я уже собрался уходить:

– Не выходи сегодня больше на палубу, – добавил он, – это опасно. Волны станут ещё больше.

Я кивнул и пошёл к остальным. Несколько часов пытался чем-то занять себя, пока остальные играли в карты. При такой качке мне было трудно лежать, я не мог к ней привыкнуть. Со временем шторм усилился, корабль подбрасывало из стороны в сторону, вверх и вниз, как будто мы перепрыгивали через волны. Части команды как-то удалось заснуть, они лежали, громко храпя в своих неудобных гамаках с открытыми ртами.

При таких волнах моё воображение разыгралось, я начал думать, что корабль может перевернуться в любой момент и мы все погибнем. Удивительно, но при этих мыслях мои нервы были спокойны, и я не испытывал никакого волнения. Возможно, это была вера в капитана и доверие к команде. Никто не паниковал, или мне просто было всё равно, что со мной случится. Я решил навестить капитана, хотя и помнил о его словах: «Не выходи на палубу», но пробыл там недолго и вовсе не один.

На палубе меня встретила тусклая темнота. Кое-где пробивался лунный свет через густые чёрные тучи. Иногда вспыхивали молнии. С палубы я не увидел в окне капитана и подумал, что он лежал без сознания. Быстро пошёл к рубке, думая, что надо ему помочь, держась за канат, который был закреплён на палубе от носа до кормы.

Очередная волна сбила меня с ног, и я всем корпусом грянулся о палубу, едва не ударившись головой. Попытавшись встать и уцепившись за канат, почувствовал, как ещё одна волна, подбросила меня вверх. Сердце забилось быстрее, дыхание участилось. В этом холоде моя кровь закипела, адреналин, вызванный страхом, придал мне силы, и я смог встать, не отпуская каната. Нужно следить за волнами и не стоять к ним спиной. Мы все учимся на своих ошибках. Буду готов к следующему удару.

Когда я посмотрел в сторону носа корабля, я почувствовал то, чего раньше никогда не испытывал. Это мгновение было словно вспышка, острейший миг, риск всей моей жизни. Похоже на потерю всего, но в тот момент я думал по-другому. Это была потеря того, что я наконец нашёл, – сокровища, отмеченного крестиком на карте. Путеводная звезда указала мне на мою судьбу там, где была скрыта истина моего предназначения. Ответ на неисправный плод.