Текел. Ты взвешен и найден лёгким

– Да ладно, все починят. – Говорю.

– Чуть что – сразу ломается, мразь! Глохнет она, видите ли.

– Наверняка, там какой-то пустяк…

– Я как-нибудь выеду куда-то в лес, положу булыжник на газ и… – Он вошел во вкус. – Пусть нахрен разобьется, падла. Сколько нервов она собирается жрать? Сколько?

– Не надо ее ломать. – Усмехнулся я. – Оставь мне. Мы подружимся.

– Ага. – Буркнул он и удалился в комнату.

***

Через два часа мне позвонил Олег.

– Алло.

– Здарова, не хочешь выйти?

– Пошли.

– Подойдешь к моему подъезду?

– Ладно.

Я раскрыл шкаф, достал чистую кофту, надел ее, следом натянул джинсы, запихнул руки в карманы и понял, что левый не пустой: фантик от леденца и бумажка. Я вытянул ее, развернул и увидел почерк Софьи. То был адрес Церкви. Я сложил листочек и уже собирался положить обратно, но подумал, может быть, он пахнет Софьей. Понюхал. Нет, обычный запах бумаги.

– Ты куда собрался? – Спросил брат, сидящий сзади и сосредоточенно смотревший в монитор.

– Пойду, прогуляюсь.

Он передвинул свои стеклянные глаза в мою сторону и скорчил морду истинного критика.

– Ты что собираешься в этом идти?

– Да.

– Кофта, как будто в заднице у носорога побывала.

Я глянул в зеркало. Она была мятая, не спорю, но эти тоненькие борозды были едва заметны. Такое только мой брат мог поймать на мушку.

– Да плевать. – Говорю, все еще любуясь в зеркало. – Пойдет.

– Ну, иди тогда. Позорься. – Буркнул он.

Я вышел и меня охватил озноб. Погода была зябкой, плюс холодный ветер. А я был в одной кофте. Большие тучи пепельно-сизого тона медленно плыли по скучному небу, закрывая, далекое солнце. Толстый серый дворовый кот пробежал мимо, ехидно шипя, и прошмыгнул под машину.

Когда я подошел подъезду Олега, он уже стоял у дверей, осанисто тянул сигаретку и выпускал пухлые клубы кварцевого дыма. Увидев меня, сразу расслабился, обронил хабарик и размазал его по мокрому асфальту ногой.

– Как оно? – Бойко спросил он, широко шагая ко мне.

– Здарова. – Пожимая ему руку, сказал я. – Да пойдет. Сам как?

– Отлично. Слушай, нужно зайти к Саше, дрель забрать.

Саша – наш общий друг, бывший одноклассник. Летом бухает по-черному, зимой торчит в тренажерном зале. Блондин. Низкий, узкий, хитрый, но довольно добрый парень. Во всяком случае, он мне нравится, и я ему доверяю. Мы с ним знакомы одиннадцать лет, даже больше. Время проверило его – выявило все достоинства, и всю гниль, не оставив на дне даже маленького осадка. Я знал, когда он может поступить подло, а когда сможет помочь, если ты попал в неприятности.

– А зачем ему нужна была дрель? – Спрашиваю.

– Да не знаю. Его отец, вроде просил для чего-то там. Только сначала зайдем в «молочку», купим сигареты.

– Ладно.

Олег обычно покупал некатиновые палочки в трех маленьких магазинах, где люди, как правило, ничего кроме сигарет, семечек, жвачек и алкоголя не покупают. Однако там есть печенья, мясо, соки, булочки, шоколадки и все такое. Только не многие осмеливаются купить там какие-либо продукты. Все-таки лучше перестраховаться и взять качественные в нормальном гипермаркете или на каком-нибудь рынке. Словом, Олег называл все три палатки по-разному: «Молочка», «Изюминка», «Булка». Вторая, кажется, так и называлась. Он не ходил в обычные магазины по нескольким причинам: там большие очереди и требуют паспорт, который он не любит носить с собой, и в некоторых магазинах продавщицы знакомы с его мамой, а она была резко против того, чтобы он курил, хоть и догадывалась о плохой привычке сына. «Вот исполниться мне восемнадцать, – говорил он, будучи семнадцатилетним, – и все! Она мне не указ будет!» Многие подростки с нетерпением ждут своего совершеннолетия, надеясь на то, что отделаются от контроля родителей и смогут спокойно пить, курить, шастать по всяким потным клубам и другим негодным заведениям. Но ведь это всего лишь число. Восемнадцать. На самом деле, совершеннолетие не дает человеку свободу, нет. Напротив. Оно взваливает на него кучу ответственности и наделяет лишь щепоткой привилегий. Но от родителей не избавляет. По крайней мере, если семья благополучная, то нормальный родитель никогда не повернется к своему ребенку спиной, сколько бы ему там не стукнуло лет.

За то время, которое мы шли к Саше, я рассказал Олегу о том, как прошел мой первый день в университете. Особенно подробно рассказывал про девчонок и то, как некоторые из них на меня смотрели.

– Вот ты идиот! – Отчебучил он. – Какого хрена ты ни к кому не подкатил? Особенно к той, которая на тебя нагло пялилась!

– А то ты такой альфа-самец. – Гаркнул я. – Не забывай, что совсем недавно от меня уехала девушка.

– Вот именно! Уехала. У-Е-Х-А-Л-А.

– Заткнись.

Мы подошли к подъезду Саши.

– Какой там домофон у него? – Спрашиваю.

– 61.

Я набрал номер и нажал на кнопку «В». Гудки, гудки и:

– Кто? – Послышался гундосый голос из динамика.

– Дед Пихто! Открывай.

Прозвенел звонок, дверь отварилась. Он жил на первом этаже. Мы зашли в подъезд. Его дверь была уже распахнута.

– Входите. – Послышалось оттуда.

Мы зашли и, стоя в коридоре, скинули обувь. Потом увидели Сашу в одном лишь розовом, махровом халате. Бледная кожа. Волосы стали еще белее. Брови вообще, кажется, отсутствуют. Ресниц тоже не видно. Он расплылся в улыбке и крепко пожал нам руки. Я не виделся с ним целый месяц, может, больше.

– Ну что? – Спросил Олег. – Где дрель?

– Да проходите. – Сказал Саша. – Поболтаем.

Из его рта вырвалась смердящая вонь, присущая человеку, который только что проснулся. Увы и ах, я втянул этот запах, и мы с Олегом прошли в Сашину тесную комнатушку. Я сел у окна на кресло, а Олег плюхнулся на кровать. Здесь воняло тухлыми носками и не первой свежести трусами.