Сказки про ведьмака

Нинка стояла на пороге с небольшой сумочкой и очень серьёзным лицом:

– Мне завтра с утра нужно попасть в одно место, можно я у тебя переночую?

Было в этом наивном предлоге столько нежной милоты, что Олег тогда несколько минут смеялся и не мог остановиться. В тот вечер он почувствовал, что Нина очень крепко в него влюбилась. В её запахе сильно выделялся окситоцин, а зрачки всякий раз пульсировали, когда ведьмак заговаривал с ней. Он решил, что влюблённость такой силы быстро перегорит, и после можно будет решить, как поступить. Олег очень боялся причинить ей боль. Ведьмак хорошо знал то состояние, когда действительно очень хочется, чтобы сердце остановилось, и прекратилась круглосуточная пытка воспоминаниями о надежде быть счастливыми и не умереть ни в один из дней.

Чем больше ведьмак узнавал Нинку, тем больше она ему нравилась, как человек. Всё чаще приходили в голову мысли, что он смог бы сделать её жизнь по-настоящему радостной, дать ей то, что сам потерял.

После расстрела Олег не спал всю ночь, думая также о том, что лучше постоянно отдавать всё возможное близким людям, чем придерживать до лучших времён. Ведь любой день легко становится последним.

Тогда Олег сам позвал Нину вечером в гости. Приготовил хороший ужин. Выбрал кино. Он вливал в неё всё тепло, что скопилось в нём неизрасходованным, а она отдавала втройне, генерируя на ходу прямо здесь и сейчас. Ведьмак плыл по течению чувств Нины, принимал её любовь, и что-то в нём шевелилось. Не загоралось, не взрывалось, не сводило с ума, но, словно росток под комочком земли, шевелилось и жило, пускало корни.

Ведьмак наконец перестал шататься и смог идти ровно. На него уже один раз покосились двое полицейских, но решили не приставать. Чем полнее обреталось сознание, тем мягче становились краски недавнего прошлого, а углы скруглялись, однако оставалось нечто вроде слепка памяти о силе переживаний.

Пошёл дождь. Капли собирались на лице в ручейки, щекотали кончик носа. Ветер отрезвлял окончательно. Хотелось жрать. Ведьмак шёл по крупной улице и выхватывал у прохожих мелких паразитов, жевал брызгая соками и жадно глотал. Находясь одновременно в двух мирах, охотник заметил, что дождь не смывает чёрную кровь с его губ – она испарялась сама, как обычно тоненькими антрацитовыми струйками.

Когда силы стало достаточно, Олег проколол взглядом ткань времени и увидел то, что заставило его зарычать от ярости: Синеглазка обманул. Не было ни падения с велосипеда, ни отупляющей усталости. Ведьмак загадал желание. Сделал то, что хотел говорящий кусок Скверны.

Какой-то прохожий близоруко всмотрелся Олегу в лицо и отшатнулся. Ведьмак повертел головой и выбрал припаркованную машину с тонированными стёклами, подошёл и взглянул на себя. Глаза приобрели жёлтый цвет и слегка светились. Было похоже, что он использует линзы с отражающим слоем. Смотрелось жутковато, но ведьмаку понравилось. Сейчас он хотел быть страшным. Чувствовал, как пробуждается внутренний зверь, и хотел ему соответствовать.

Окончательно наступила ночь. Дождь не прекращался, и одежда стала тяжёлой, пропиталась влагой. Прохожие стали попадаться совсем редко. До дома оставалось ещё несколько километров. Теперь, насытившись, можно было бежать в сумерках, но совершенно не хотелось. Только одно желание билось в висках: сбросить всю ответственность и забыть, заняться фотографией, может чем-то ещё, заботится о Нинке.

Олег с силой ударил себя ладонью по лицу:

– Я дойду! Я добью этого ублюдка! Я ОХОТНИК!

Он повторял эти слова в такт шагам, как заклинание. Становилось легче. Внутри сознания всё выстраивалось в нечто устойчивое и красивое. Это было приятно.

Сумеречный мир на этот раз обнял с какой-то лаской. В нём стало дышать легче, чем в нормальном. Олег рванулся с места, пробежал по стене дома, прыгнул выше и не завис в воздухе, а полетел, опираясь на жуткие когтистые крылья, нелепо торчащие из-за спины.

Путешествие оказалось быстрым, разочаровывающе коротким. Ведьмак приземлился на балкон апартаментов. Дверь была не заперта. Синеглазка сидел в кресле и разглядывал гостя:

– Появились собственные желания?

Вместо ответа Олег ударил очищающей силой, как в доме гадалки, только намного мощнее. Своей волей охотник заставил волну отражаться от стен комнаты, усиливая эффект.

Шлем вскочил и упал на ковёр. Ртом пошла пена, а руки и ноги весело отплясывали безумный танец. Синеглазка был ещё жив, только лишь оглушён. Демон полз в сторону от тела своей марионетки-хозяина. Теперь отродье Скверны не имело возможности пользоваться разумом и стало лёгкой добычей. Олег наступил на спину твари и обхватил осклизлую голову, указательными пальцами зацепившись за глазницы, синева с глаз демона слетала, как пожухлые лепестки с цветка. Охотник разломил шею, и всё стихло.

– Ну? Где награда? – Олег обратился в пустоту, ухмыльнулся. Ведьмак вышел в окно спрыгнул на тротуар и пошёл быстрым шагом. Наконец домой и поспать. В кармане он перебирал пальцами небольшой шарик. Многократно отражённая сила, проходя через Синеглазку считывала разум химеры и спрессовывала в стеклянистую сферу. Теперь у охотника был слепок врага. Джинн, заточённый в сосуд, способный исполнять желания.

В апартаменты вошли без стука четверо мужчин.

– Доигрался, – произнёс совершенно седой человек чуть за сорок, – А мы неплохо поработали.

– Мы потеряли всю его накопленную силу, – буркнул лысый, абсолютно квадратный с лицом, похоже слепленным из сырого теста.

– Главное, что освободились его люди. Сила – это ерунда. Главное её источники, – третий мужчина, тоже не молодой, но подтянутый, с крашенными в чёрный цвет волосами говорил, подняв вверх палец.

Трое посмотрели на молчавшего до сих пор – мужчину средних лет, в самой обычной одежде, с самым обычным лицом. Тот махнул рукой.

– А зачем вот ему были нужны эти синие глаза? – спросил лысый.

– Хотел выделяться, наверное. Надо было у него спрашивать, – проворчал седой.

– Он сделал большой шаг вперёд… – тихо проговорил усреднённый, словно про себя, – Без их мозгов, – он легонько пнул Шлема, – Только на эмоциях мы не можем ничего противопоставить им, – ещё один толчок ногой безвольного тела.

– Нас осталось четверо, – сказал лысый.

– А в конце останется один, – усреднённый обвёл остальных взглядом, – Мы так и не решили: будем сливаться или убивать друг друга? – вопрос повис в тишине.

Мужчины вышли из апартаментов, прикрыли за собой дверь, попрощались с ночным администратором и растворились в ночном дождливом Петербурге.

Глава 11.

Олег подошёл к своему дому, не скрываясь. Дракончика не было. Охотник окинул взглядом окрестности, но ни Кирилла, ни Егора не оказалось на прежних наблюдательных постах. Однако его квартира оказалась полностью скрыта в непроницаемом тумане.

"Раскусили Котейку" – подумал ведьмак. Он поднялся на свой этаж и нажал кнопку звонка. Открыл Кирилл. Парень опустил глаза и молча отошёл от двери.

– Олеж, мы одно дело делаем или как? – Егор стоял подбоченившись, его кожа мерцала от энергии, которую ведьмак скопил в себе.

– Я должен был, – охотник разделся, как ни в чем не бывало поставил чайник и плюхнулся в кухонное кресло, положив ноги на подлокотник.

– Почему ты нам не доверяешь? – спросил Егор.

– Потому что я не доверяю даже себе.

– И мне? – фамильяр снова принял облик кота, и в его огромных глазах мелькнула нехорошая обида.

– Ты, возможно, единственное исключение, – Олег погладил рукой чёрную шёрстку и спросил, – А чаю будете?

– Олег, мы слабее тебя, но в критические моменты можем тебе помочь. Мы сильнее, когда вместе, – Егор редко выглядел таким серьёзным и грустным одновременно, – А главное, я боюсь, что твои глаза загорятся каким-нибудь цветом. Синим, к примеру.

– Я убил Синеглазку, – охотник произнёс это буднично, словно англичанин говорил о погоде. Поначалу он хотел всё доделать один, но слова Блондинчика, подействовали. Как и любой человек от одной мысли, что кто-то есть рядом, Олег был самую чуточку, но сильнее.

– Будем готовиться к штурму зомби? – спросил Егор, а Кирилл несколько раз посмотрел на небо и город в окно.

– Не-а. Скверна в курсе и одобряет, – Олег достал из кармана шарик. Тюрьма Синеглазки была не прозрачной, грязно-чёрной, с отчётливыми ярко-синими вкраплениями, – А вот про это она не знает.

Шарик прокатился по столу и остановился в небольшом углублении рисунка на скатерти. Кирилл с любопытством наклонился, тронул сферу пальцем, скривился от боли:

– Это очень сильная штука, – сказал он.

– Ага, – Олег налил себе кипятку и бросил в чашку пакетик, – Чаю-то будете?

Ведьмаки помотали головой.

– Я его прочитаю, – Олег указал на шарик, – А Кирилл подстрахует – он видит мысли, сможет разглядеть, что я испорчен. Если что пойдёт не так, то вырубите меня или прирежете… Как пойдёт.

– Я лучше тебя гожусь на роль испытателя, – Кирилл ещё раз коснулся ловушки, на этот раз дольше не отдёргивал руку.