Сказки про ведьмака

– Тебе ещё в институте учиться, потом людей лечить и жить долго, счастливо, – в голосе охотника не было тепла, слова звучали, как удары металлом по металлу, – Я в общем-то готов.

Олег схватил шарик и стиснул в кулаке. Материал легко смялся, будто пластилин. Рука почернела. Потом грязные пятна распространились по всему телу, изуродовали лицо, осунувшееся от бессонницы и нервного напряжения. Кот пискнул. Кирилл хотел подбодрить фамильяра, взял на руки, но Кот обмяк, как тряпочка, стал невесомым и не шевелился, а только изредка слегка подрагивал.

Пространство ловушки Синеглазки целиком состояло из разных видов боли – так Скверна воспринимала всё, так понимала окружающий мир, измеряла время, расстояние, силу. Олег стоял на ровной поверхности и пытался вспомнить, кто он такой. Глаза слепо щурились, но ничего не видели – здесь не было света. Человек шарил руками, осторожно ощупывал ногой перед собой, чтобы сделать шаг. Ему очень нужно что-то сделать! Но он не помнил даже своего имени. Ведь это самое важное! Голова разболелась, словно её туго обмотали влажной простынёй и дали высохнуть. Боль. Тут только она могла быть ориентиром.

Олег сел и обхватил колени. В одно мгновение казалось, что воздух горячий на самой грани ожога и холодный до судорог в мышцах, а ещё тут не было воздуха, и вообще ничего. "Мир это ощущения, – подумал Олег. – Ощущения это информация. Знания. Я могу знать. Ведать!"

Яркая вспышка произошла сначала внутри, а потом снаружи сознания. Ведьмак определил себя существом разумным, способным создавать и изменять мир вокруг. Оставалось вспомнить, где он и зачем находится здесь?

Тьма нехотя раздалась в стороны – Олег светился некоторое время, а потом решил, что нужен другой, постоянный источник и очень высоко разгорелся яркий огонёк. Видимость мгновенно увеличилась на несколько порядков. Оказалось, что поверхность простирается далеко-далеко, изгибаясь кое где складками холмов и гор.

– Эдак тут скоро вырастет сад для двоих по образу и подобию, – голос звучал глухо и слабо, словно говорил очень старый и больной человек.

– Кто ты? – Олег вскочил и заозирался, чувствуя угрозу, но никого не видел.

После некоторого молчания невидимое существо ответило:

– Хозяин. Тут всё моё. И раз ты здесь, то тоже – моя собственность.

– Я не собственность. Я… – ведьмак никак не мог вспомнить своё имя.

– Ты мой! Я тебя создал только что. И назову тебя Адам, – голос стал громче, увереннее. Невидимка захихикал.

Олег попробовал примерить имя, и оказалось, что оно не вызывало никакого отторжения, однако не принадлежало ему.

– Ты врёшь! – кулаки сжались, а внутри вспыхнуло новое чувство – ярость.

– Тогда почему я знаю обо всём, а ты не знаешь ничего? – один из ближайших обрывков теней набух, уплотнился и отделился от общей массы. Лохмотья колыхались, переплетаясь и становясь всё больше похожими на фигуру человека, только выше ростом в полтора раза, – Скажи мне, Адам, чего ты хочешь?

Тень закончила метаморфозу. Полуобнажённый атлант смотрел на Олега красивыми голубыми глазами и очень по-доброму улыбался.

– Ты создал меня, чтобы выполнять мои желания? – ведьмак чуял где-то смертельную ловушку, но память никак не прояснилась, оставаясь тугим неповоротливым и непрозрачным клубком в голове, – Обычно ведь бывает наоборот?

– Я хочу тебя проверить, – атлант присел на корточки, и их глаза оказались на одном уровне, – Назови желание, и если оно будет хорошим, то ты получишь, что хочешь. А лучше два желания.

Олег задумался. Ему хотелось вспомнить себя.

– Ну?! Я не буду ждать вечно, и ты потеряешь свой шанс! – атлант нахмурился и вкрадчиво добавил, – Хочешь обрести смысл и прошлое? Давай! И эта свербящая пустота будет заполнена!

Внутри Олега чутьё кричало так сильно, что в ушах закололо, пошла кровь. В словах атланта постоянно обнаруживались противоречия.

– Мне не нужен подаренный смысл или ложное прошлое. Свобода воли даст мне самому найти цель в настоящем и будущем, – что-то нащупывалось в сознании, что-то определяющее характер и личность, но всё ещё ускользающее.

– Бытие определяет сознание, – усмехнулся атлант. Его глаза разгорелись ярче, Олег ощутил давление в висках, – А раз я уже создал твоё бытие, установил законы, то и собственной воли у тебя нет. А ты бы хотел чувствовать, что сам принимаешь решения? Только попроси и так будет.

В голове Олега почему-то всплыл образ кота, говорящего, что он разумный, а кто-то другой нет. Вырванная из контекста фраза казалась крайне важна, а ярость на атланта становилась сильнее. Синеглазый великан как-то почувствовал это и встал в полный рост. Его взгляд сверху вниз стал по-отечески ласков.

– А хочешь я подарю тебе настоящую любовь? – атлант расправил плечи, вытянул ладонь в сторону и выпустил чёрные ниточки, которые сначала рассыпались в пыль, потом соединились в портрет девушки, а после превратились в очень подробную голограмму.

Очередная порция боли ударила Олега. Он потерял всякий контроль над собой и дико закричал. За несколько секунд ведьмак вспомнил и заново пережил сначала радостную любовь, а потом расставание, одиночество и непроходящую тоску. Он вспомнил себя.

Синеглазка словно ждал этого момента. Демон склонился над ведьмаком и ласково спросил:

– Хочешь, я верну её тебе, и ты будешь счастлив? Это правда. Я могу это сделать.

Очередная порция страданий была самой сильной в жизни Олега и вышибла из него весь воздух. Он плакал. Глаза горели, словно слёзы были из расплавленного песка. Ураганный ветер ударил со всех сторон, закружил вокруг куски породы, периодически швырял в лицо камни.

– Хоть я и питаюсь страданиями уже много тысячелетий, – демон говорил, а его слова обращались картинами из жизни людей: древних едва сменивших шкуры на ткань, утончённых, утопающих в роскошных нарядах вельмож, плетущих интриги, и нищих, умирающих от голода в городах из небоскрёбов. Люди страдали в дорогих лимузинах и в сточных канавах, в скандалах с опостылевшими супругами и в объятиях любящих и любимых. Этому тварь ловко противопоставляла воспоминания Олега, украденные и ретушированные. Маленький браслет-фенечка, потерянный ЕЙ вчера вечером в лесу на краю города, и найденный Олегом в траве, ставший для НИХ первой связывающей нитью.

Край города, переходящий в лес. Прохлада. Ночь. Свет от мобильника. ДВОЕ на поваленном дереве подпевают друг другу песенку.

Хруст снежинок. Лёгкий мороз. ДВОЕ поздним вечером стоят в парке обнимаясь. ИМ пора расходиться по домам, но ОНИ никак не могут это сделать.

Покупка милого подарка для ЕЁ мамульки в Питере в магазине, спрятанном среди множества переулков.

Первый вечер в квартире, которую сняли уже как ПАРА. ОНА в тот вечер назвала ИХ семьёй. Заказанная в честь этого пицца и ночная пробежка по незнакомому району, чтобы разменять деньги, потому что у доставщика не было сдачи.

Аэропорт. Пересадка перед перелётом домой. На последние деньги куплен тульский пряник в автомате за пятикратную цену. С абрикосовой начинкой. Разломан почти пополам. На ДВОИХ.

Палатка на берегу реки. ОНА запыхавшаяся прикрывается полотенцем. Он делает лучшую фотографию в своей жизни.

Калейдоскоп событий из прошлого ускорялся. Демон прочитал всё, что мог понять, и выдавал картинки одну за другой, выворачивая душу наизнанку. Синева в его глазах набухала и становилась ярче. Ведьмак, едва восстановив память, потерял себя, растворился в мельтешении образов. Страдание, смешанное со счастливыми воспоминаниями, текло широким потоком. Тварь жрала неаккуратно, теряя впустую очень многое, потому что количество пищи было просто гигантским.

– Ну? Пожелай, и я стану тем инструментом, которым ты добудешь всё, что захочешь! Ты вернёшь её! – демон стал огромен, его рёв сотрясал пространство ловушки, стенки которой покрывались трещинами даже снаружи, в мире, где шарик из грязи с синими разводами, смятый ведьмачьими пальцами, упал на пол, издавал хруст и мелко дрожал.

– А цена? – прохрипел Олег.

– Нет никакой цены! Идиот! Есть средства, и я их дам тебе. Я не паразит, а симбионт! – голос твари был вкрадчив и ласков настолько, что никто бы не услышал в интонациях фальшь. Демон каким-то образом сам поверил в свои слова. Вот только всё, что он говорил было ложью.

– Я ведьмак… – Олег сипел. Изо рта брызгали капельки его крови, – Ты привык пожирать людей, которые боятся боли, а для меня это лишь сигнал о повреждениях.

Охотник смог встать и выпрямился. Он смотрел в горящие ледяным пламенем глаза и улыбался порванными губами:

– Ты не существуешь. Ты память, которую я запечатал в комочек грязи, – ведьмак сплюнул несколько зубов.

– Ты можешь легко вернуть меня к жизни, сделать своим слугой, – демон попятился, уменьшился в размерах, внезапно утратил превосходство, – Я могу вернуть тебе ЕЁ! Ты ведь знаешь, что… есть варианты…

Олег перебил:

– Я не могу быть паразитом! Я видел тысячи лет твоими глазами. Видел других ведьмаков. Нас очень мало рождается. Даже не в каждом поколении. А ещё мы почти не влияем на ход истории. Вот это показалось мне очень важным. То, что от вас у людей есть иммунитет. Слабенький, позволяющий всего лишь выживать… Но мы, люди, развиваемся.

Ведьмак подходил всё ближе к проекции демона, и на его лице не проходила жуткая окровавленная улыбка. Между переломанными пальцами выскочило лезвие. Олег не торопился. Резал медленно, наблюдая как освобождается сила из корчащейся твари. Ему не доставляло удовольствия это действо, но он считал, что даже такое зло, как эта иллюзия, слепок памяти паразита, должно быть наказано. Иначе его ведьмачьи убеждения ничего не стоили.

– Свои желания я исполнять буду сам… – охотник почти закончил работу, теперь оставалось дождаться пока тварь будет почти мертва. Демон не понимал, где совершил ошибку, а Олег не имел ни малейшего желания объяснять эмуляции интеллекта, в чём разница между настоящим разумом и паразитом, приспособившимся использовать мозг человека, как удобный компьютер для решения своих примитивных задач и мимикрии.

Тварь замерла, но взгляд ледяных глаз ещё не остекленел. Олег понял, что пора и обхватил ладонью лицо демона. Остатки памяти и паттерны псевдоличности существа, считавшего себя серым кардиналом среди самых влиятельных людей планеты, перетекли сначала в кисть, а потом обвились тонким обручем вокруг запястья. Потенциальный владыка мира стал флэшкой. Охотник сконцентрировался и вышел из искусственного мира.

Кирилл и Егор выглядели испуганными. Олег почувствовал, как друзей отпустило, когда он пришёл в сознание одновременно с Котом и тихо сказал: