Правила содержания мужчин

– Ну что вы, сиятельная, – Сильвия терпеть не могла эту сплетницу. – Герцог совершенно бескорыстен, он просто был поражен моей красотой.

– И даже жену не поленился задушить, – вставила грымза Грейссор. – Вы произвели на него поистине неизгладимое впечатление.

– Как и на всю Станверию, дорогая лирра.

На этом совещание закончилось, и Сильвия пошла к выходу. Ей осталось пройти два коридора и лестницу, как Дестон коснулся ее руки.

– Что-то не так. Слишком тихо.

Действительно, во всегда оживленных коридорах не было ни души. Ни пробегающих с поручениями слуг, ни придворных, ни стражи. Странно и подозрительно.

– Иди, детка, я тебя вытащу, если что,– сказал Дестон и тут же юркнул за гобелен.

Сильвия по инерции сделала несколько шагов, открыла рот и закрыла, не в силах поверить, что ее бросили одну перед неизвестностью. Давно забытое чувство беспомощности охватило ее. Сильвия растерялась. Разнежилась, привыкла к постоянному присутствию надежного мужчины рядом!? «Соберись, тряпка!» – Сильвия вздернула подбородок и пошла вперед, шурша многослойным парадным одеянием.

Действительно, за поворотом ее ждали.

Небольшой отряд дворцовых стражей и начальник караула лир Брент, Сильвия его отлично знала. Его дочь была в числе спасенных. Сейчас его полное лицо выражало неуверенность и смущение.

– Простите, госпожа, высочайшим приказом велено вас задержать во дворце, – он протянул приказ.

Сильвия развернула свиток. «Задержать для выяснения обстоятельств, представляющих особую государственную важность».

– Велено вас препроводить в выделенные вам покои. И где ваш брат, лир Мессерти?

– Он давно вышел и должен был ждать меня в экипаже, – ответила Сильвия. – Он тоже арестован?

– Я оцепил этот участок, чтоб не пошли ненужные слухи, – тихо сказал лир Брент. – Я уверен, это недоразумение, и все скоро разрешится.

Сильвия криво улыбнулась. Что ж, Дестон оказался прав. Только бы жриц не привлекли, со дворцовым педсоветом еще можно справиться, есть вменяемые тетки, а если жрицы с их гипнозом и внушениями полезут, дело будет плохо. Чтобы заставить Императрицу подписать приказ об аресте Главы дома, нужны были очень веские доводы. Это же грандиозный скандал.

Со всем почтением ее довели до покоев. К счастью, это были обычные гостевые покои, а не каземат. Вполне комфортабельные три комнаты – гостиная, спальня, будуар.

– Если вам что-то будет нужно, постучите в дверь, тут будет круглосуточно стоять охрана, – сказал лир Брент.

– Мне нужна одежда… и мой наложник. Или двое. Не скучать же мне тут одной! – капризным тоном сказала Сильвия. – Не хочу пользоваться здешними общими рабами.

Женщине никогда и никто не мог отказать в исполнении ее священного долга, а все ее наложники отсюда, из дворца! Они могут ей оказаться очень полезными. Интересно, смог ли удрать Дестон? Его неожиданное бегство было настолько быстрым, что Сильвия не успела ни удивиться, ни рассердиться. Теперь она решила спокойно подождать. Дестон наверняка что-нибудь придумает.

– Пусть мой распорядитель гарема лир Ракс пришлет кого-нибудь, скрасить досуг. Он знает мой вкус.

Начальник караула закрыл дверь гостевых покоев. Выставил охрану у двери и под окнами. Он так уважал госпожу Мессерти, так был ей благодарен за дочь, что просто не мог понять, что же такого случилось, что такую знатную, осыпанную милостями Императрицы даму задержали во дворце. Ну, если есть вопросы, съездил бы дознаватель к ней в поместье, не рассыпался бы. А пока надо поскорее исполнить желание госпожи.

Глава 16

Свен лежал на кровати, опираясь на локоть, и смотрел на спящую госпожу. Как же все быстро изменилось!

Утром он не смог есть, глядя на самодовольные лица Мирта и Эрва. Их все поздравляли, хлопали по плечам. Он еле удержался, чтоб не накинуться на лучшего друга с кулаками. А когда Мирт сказал, что предпочел бы быть с ним и госпожой, а не с Эрвом, Свен вспылил, запустил тарелкой в стену. Он и сам не понимал, что с ним творится. Это было неправильно и недопустимо. Ничего же особенного не произошло. Госпожа всегда берет, кого захочет, меняет наложников, а с Миртом они отлично понимали друг друга, а уж в совместных соитиях вообще действовали, как одно целое, все-таки воспитывались в одном питомнике. Свен не мог ничего с собой поделать. Когда он представлял гибкое податливое тело Сильвии под телом Мирта, его глаза застилала кровавая пелена. Весь день Свен пролежал в комнате, не желая никого видеть.

Вечером из дворца приехал гонец с запиской – препроводить Свена к госпоже. Лир Ракс немного удивился, но ему объяснили, что в связи с приездом станверийцев госпожа останется на несколько дней во дворце и ей, естественно, требуется свой наложник, а не из общего гарема.

В обширной гардеробной лир Ракс лично подобрал Свену шелковые синие с узором шаровары и рубашку, мягкие сапожки, шитый золотом голубой кафтан с золотым поясом, украшенным золотой же бахромой. Достал широкие браслеты, ожерелье из сапфиров. Посетовал, что у раба не проколоты уши, пришлось искать подходящие клипсы. Выдал также и парадное оружие – кинжал и небольшой изогнутый меч.

– Тебе будет к лицу, – буркнул лир Ракс. – Не понимаю, почему госпожа вызвала именно тебя. Смотри! Не опозорь наш дом!

Наложника спешно доставили во дворец. Свен немного опешил, когда Сильвия с порога порывисто обняла его, не давая опуститься на колени и приветствовать, как полагалось. А как она была нежна и ласкова с ним весь вечер и всю ночь! Немыслимо, невозможно длинную ночь, полную нежности и страсти. Если бы Сильвия попросила его сердце – он не раздумывая, разрезал бы себе грудь.

Свен смотрел и не мог насмотреться. Длинные ресницы спали на щеке, исцелованные губы припухли, а ее тонкие пальцы до сих пор сжимали прядь его волос. Что же с ним творится такое, почему он не может смотреть на госпожу без волнения, почему его сердце пропускает удары, и мучительно сухо становится в горле. Его брали множество женщин, он давно не считал их. Многие были с ним ласковы. Другие были искусны и изощренны. Некоторые обладали огненным темпераментом и неуемной фантазией, включающей откровенно унизительные и мерзкие вещи. Госпожа совсем не была такой. Она стеснялась его, хоть и пыталась это скрыть, и Свен был поражен до глубины души ее неискушенностью. И искренностью. Она давала ему так много, что он потерял контроль над собой, временами проваливаясь чуть не в беспамятство. Никогда он не испытывал таких чувств и такого наслаждения. Наверное, так себя чувствуют свободные.

Видимо, в Суттане, откуда госпожа родом, жизнь совсем не такая. Госпоже явно было не с кем набираться опыта, вряд ли ей подарили первого наложника в пятнадцать лет, как полагалось бы в таком знатном и богатом семействе. Говорили даже, что у нее вообще не было наложников до того, как их подарила Императрица. Что ж, весьма похоже на правду.

– Свен? Почему ты так смотришь на меня? – спросила Сильвия, открывая глаза.

– Простите, госпожа. Я разбудил вас, – Свен поцеловал ее запястье.

– И все же? – Сильвия потянулась, закинула ему руки на шею и притянула к себе.

– Я любовался вами.

– Лгун. Как и все вы, – Госпожа криво улыбнулась, однако ее рука так мягко и нежно коснулась его лица, что он не мог сдержаться, сгреб ее в объятия, начал целовать ее волосы, нос, щеки, глаза.

– Я не лгу. Я никогда не смогу солгать вам, – шептал он. – Я весь принадлежу вам, без остатка.

Она обнимала его, она отвечала на его поцелуи. Но она не верила ему! Он, как никогда остро, ощутил ее внезапную отстраненность. Она не была такой ночью! Что он сделал не так?

– Госпожа, прикажите – я умру ради вас, – он сел на колени и уткнулся головой в ее живот.

Сильвия рассердилась. Она терпеть не могла таких сцен. Верить развращенному, красивому, испорченному мужчине? Который умеет подчинять ее тело так, что она себя не помнит и себе не принадлежит!? Он ее совсем за дуру держит? Жаль, что в его совершенном и порочном теле, кроме внешности, нет больше ничего. Хотя, почему жаль? Он для этого и живет, чтоб радовать глаза и тело хозяйки. А ей нечего растекаться сиропной лужицей.

– Перестань, – холодно сказала она. – Дай мне встать.

Сильвия сжала губы. Напряженный неотрывный взгляд раба раздражал ее. Она очередной раз поразилась физической форме наложника. Всю ночь прокувыркались, а он свежий, как бутон розы. Что значит – привычка. Создал же Единый такого мужика! При таких внешних данных душа и вовсе не нужна. В ее мире был бы он фотомоделью – как минимум, а может быть, и обожаемым всем миром киноактером. Вон как смотрит выразительно, глаза его бесстыжие!

Им принесли завтрак. Задержанную никто не собирался морить голодом, и завтрак был роскошен и обилен.

Раздался осторожный стук в дверь, и вошел весьма пожилой мужчина в зеленом кафтане лекаря, с небольшим сундучком в руках.

– Госпожа? Я помощник императорского целителя, позволите провести проверку?

– Какую проверку? – удивилась Сильвия.

– А, я вижу, вы в первый раз ночевали во дворце? Ну, конечно, первый. Видите ли, высокородная госпожа, только здесь имеется бесценный артефакт, позволяющий установить беременность с первого часа зачатия, а также пол ребенка. Все придворные дамы имеют право пользоваться этим артефактом. Ведь вы провели ночь не одна?

– Ну, конечно, не одна,– фыркнула Сильвия. И указала на Свена, сидящего в кресле. – Со своим наложником.

При виде Свена лекарь замер, недоверчиво посмотрел на Сильвию и спросил:

– Это ваш наложник, госпожа?