Игры чародеев

Каждая зона турбулентности вызывала у Ольги приступ паники – и она тут же мертвой хваткой вцеплялась в массивные подлокотники кресел, полными ужаса глазами глядя перед собой. Затем самолет снова начинал двигаться ровно и плавно, словно катился по земле – и паника потихоньку отступала.

Ровно до следующего неприятного толчка.

Сидевший рядом Евгений посмотрел на то и дело вздрагивающую спутницу.

– Боишься летать?

– Похоже, что да, – ответила Ольга, не став уточнять, что это был её первый в жизни полет.

Евгений улыбнулся.

– Со временем привыкнешь. Я тоже поначалу боялся. Но когда перелеты стали чуть ли не еженедельными, страх притупился.

– Любишь путешествовать? – крепко держась за подлокотники и не поворачиваясь к собеседнику спросила Ольга.

– Поначалу любил, – ответил Евгений. – Но когда путешествия превращаются в рутину, интерес пропадает. Впрочем, сама поймешь, когда станешь одной из нас. Иберийцам приходится много ездить по свету, так что и тебя эта участь не минует.

– Думаешь, я стану иберийкой? – на этот раз Ольга посмотрела ему в глаза, ожидая распознать в них признаки обмана. Но Евгений, похоже, говорил искренне.

– Ты очень талантливая волшебница. Настоятель тоже так считает, раз отправил тебя на испытание спустя лишь три года обучения. Большинству приходится ждать этого дня куда дольше.

– И сколько ждал ты?

– Семнадцать лет.

Ольга немногое знала о своем спутнике, хотя они уже довольно давно жили под одной крышей замка Аркеон и часто сталкивались друг с другом в его многочисленных помещениях. К моменту её появления в замке, Евгений как раз выдержал первое испытание и стал полноправным членом союза. Кажется, кто-то из подруг однажды рассказывал, что Евгений был перворожденным ребенком старой иберийской династии – а значит с самого своего детства воспитывался в стенах Аркеона.

Оставшуюся часть пути до Белграда они провели в молчании.

Перелет занял менее двух часов. Ольга и Евгений первыми сошли по трапу самолета, где их уже ожидал представительский автомобиль. Столь роскошный прием удивил Ольгу.

– И часто иберийцев встречают с такой помпой? – садясь на заднее сиденье автомобиля спросила она.

– Меня – точно нечасто, – ответил Евгений, занимая соседнее место.

– Красную дорожку, правда, раскатать забыли, – шутливо бросила Ольга. – Спускались по голым ступенькам, как голодранцы какие-то.

Евгений не стал сдерживать улыбку.

Шофер закрыл за пассажирами двери и, заняв положенное место за рулем автомобиля, быстро поехал прочь. Комфортно утопая в мягком сиденье, Ольга приоткрыла окно, достала из кармана пачку сигарет и, не спрашивая разрешения, закурила.

– Можешь ещё раз рассказать детали испытания? – выпуская на улицу струю табачного дыма, попросила Ольга. Во время полета Евгений довольно подробно изложил всё, что было связано с целью их визита – но девушка опасалась ненароком упустить нечто важное.

А допустить ошибку сейчас было непозволительной роскошью.

Евгений с пониманием отнесся к просьбе.

– Наш клиент – Кирилл Павич, сербский миллиардер русского происхождения. У него крупный диверсифицированный бизнес по всей стране: там есть и строительство, и промышленность, и оптовая торговля.

«Надо будет посмотреть в словаре, что это за слово такое – «Диверсифицированный», – мысленно отметила Ольга.

– Павич вдовец, – продолжал Евгений, – его жена скончалась от рака в прошлом году. Из родственников остался только десятилетний сын Иван. Два дня назад Ивана похитили по дороге из школы домой. Похитители, естественно, требуют выкуп.

– У него же денег до задницы, – туша окурок в пепельнице, сказала Ольга. – Почему не заплатит?

– Во-первых, нет гарантии, что похитители сдержат слово. А во-вторых – это дело принципа. Ты ведь ни разу ещё не общалась с богачами, да? У них обычно мозги набекрень. И дело не в деньгах, просто они скорее удавятся, чем позволят кому-то диктовать им требования. Так что Павич твердо намерен отыскать сына и скрутить преступников в бараний рог.

– Справедливое желание, – хмуро сказала Ольга.

– Люди Павича смогли найти одного из похитителей, но во время попытки захвата его застрелили. Так что единственную ниточку, которая вела к ребенку, ненароком порвали. И тогда бизнесмен обратился к нам. Убитый похититель наверняка знал место, в которое отвезли Ивана. Дело осталось за малым – вытащить эти воспоминания из его простреленной головы.

– Ему в голову выстрелили? – Ольга посмотрела на Евгения. – Черт, это не здорово. Эпицентр ауры находится именно там.

– Знаю, – кивнул Евгений. – Тебе придется хорошенько постараться.

К Ольгиному горлу подкатил неприятный комок. Предстоящая задача неожиданно усложнилась в разы.

– Но есть и хорошая новость: у убитого преступника есть родной брат. Тот, естественно, ни сном, ни духом не знает о похищении – но это идеальный вариант для твоего ритуала. Думаю, ты сумеешь погрузить его в воспоминания покойного родственника.

– Родной брат? Ну что же, значит всё не так безнадежно. Вот только откуда уверенность, что он станет помогать?

– Это уже не твоя забота, – ответил Евгений. Немного помолчав, он добавил, – мертвый похититель наверняка знал, где держат Ивана – и ты должна сделать так, чтобы эти воспоминания попали в голову к его брату. Таково твоё первое испытание.

Ольга задумчиво откинулась на спинку стула.

Когда погружаешь кого-то в чужие воспоминания, всегда велика доля случая: сложно заранее предугадать, какое из них окажется важным, а какое – совершенно безразличным. К тому же по-настоящему оберегаемые воспоминания, которые человек твердо желал скрыть от посторонних, оставались не менее сокровенными и после его смерти.

Насколько убитый похититель доверял своему брату? Сильно ли его любил? Мог ли поделиться своими самыми откровенными воспоминаниями?

Успех или неудача первого испытания Ольги теперь полностью зависели от ответов на эти вопросы.

***

***

После успешного ограбления мы снова собрались на квартире. Максим и Ольга вернулись позже меня – и за время их отсутствия я успел прочитать около половины дневника.

Войдя в гостиную, Максим тут же нагло вырвал тяжелую рукописную книжку из моих рук, но как только заметил, что записи целиком сделаны на английском языке, лишь недовольно выругался и вернул её обратно. Похоже, в иностранных языках Максим был не силен.

– А ты по-нормальному себя вести не пробовал? – рявкнул я в ответ на эти бесцеремонные действия.

– Можешь перевести? – моё возмущение Максим пропустил мимо ушей.

Недовольно блеснув глазами, но проглотив брошенное хамство, я стал читать с начала. На этот раз – медленно и вслух, последовательно переводя каждое предложение с иностранного языка на русский.

«Мой дорогой ребенок, – этими словами мать Алисы начинала записи в своем дневнике. Почерк Адель оказался четким и ясным, почти каллиграфическим. – Как бы мне хотелось, чтобы ты никогда не читала этих строк. Чтобы обо всём написанном – и даже куда о большем – ты услышала от меня. Чтобы ты росла и взрослела на моих глазах, а я – делилась историями из своей жизни, передавала тебе свои знания и опыт, поддерживала и помогала в трудные минуты. Больше всего на свете мне бы хотелось стать для тебя настоящей матерью, а не призраком, сложенным из обрывков воспоминаний, рассказов отца и записей в этом дневнике.

Но судьба распоряжается иначе.