Клубок памяти

– Я бы хотел, чтобы ты на какое-то время перебрался к нам, но ты же понимаешь, – настала моя очередь оборвать его, – Ни за что. И я не встаю на одни и те же грабли во второй раз.

– Да, ты на них блин прыгаешь, – он скорчил сардоническую улыбку, и я шевельнул уголками рта, – мне правда пора, извини.

– Ты и так сделал больше, чем мог. Только ничего не…

– И не собирался. Ты сам обо всем расскажешь. Напишешь об этом, третье лицо – лучшая маскировка, но, впрочем, не мне тебя учить.

– Нет, думаю, на этот раз в первом.

– Как знаешь, – он крепко пожал мою руку, приобнял и еще раз обернувшись у двери, вскинул подбородок, я кивнул в ответ.

– Выключи свет.

14

Он вышел, и я в темноте сполз на кровати вниз, растекаясь по простыни. Я понятия не имел, сколько было времени, ума не мог приложить, какой был день, но решил, что он утряс вопрос с работой. Сразу за дверью уходил вперед длинный коридор и судя по тому, что свет в нем тоже приглушили, час был поздний. Нужно было все обдумать, нужно было все вспомнить, но не сейчас.

В привычной для глаз темноте стало спокойнее – как глоток свежего воздуха, хотя глоток дыма был бы куда приятнее. Безумно хотелось курить, но глаза чесались, как будто комната и так была полна дыма. Единственным плюсом было то, что я действительно хотел спать, впервые за долгое время, глаза сами закрылись и я, кажется, даже улыбнулся. Голова наполнялась туманом, и пусть внутри теперь саднила какая-то маслянистая, обволакивающая пленка утраты, да, я кажется, улыбался.

Нужно было попросить его выключить и кондиционер, двигаться самому было пока что выше моих сил. Его мерные вздохи обдавали лоб, и когда я был уже готов повернуться, они вдруг прекратились и над самой моей головой тихо и вкрадчиво, разрывая одновременно тишину и темноту, раздалось:

– Тук-тук.

В уголки рта мне словно вставили по указательному пальцу, и начали растягивать к мочкам ушей. Рука затряслась, и я сжал кромку кровати. По трясущимся щекам покатились слезы. Крик застрял, упершись в преграду стиснутых зубов, и утробным стоном вернулся в горло.

Слова уже почти слетели с губ, но я вспомнил, что теперь знал правила приличия, и медленно открывая глаза, улыбаясь, прошептал:

– Кто там?