Поминальный король

– Я вот не понимаю, зачем мы полезли в эту прорубь, – сказал Дима, когда они сидели дома и пили вино. – Экстрим полный. Почти ночь, дикий мороз с ветром, ни людей, ни спасателей. Если бы мы не пошли, то ничего бы не случилось.

– Мне кажется, экстрим у нас в крови, – сказала Оля. – Вспомни, когда мы открыли кафе, то через месяц пошли прыгать. На веревках с крыши крематория.

– Кто-то посчитал нас сумасшедшими.

– Это были все наши знакомые, – засмеялась Оля. – Я сама, когда стояла на краю на гнущихся от страха ногах, думала, что с ума сойду. Помнишь. Пять минут не решалась шагнуть вперед.

– Но прыгнула же все-таки, – довольно сказал Дима.

– Это было страшно.

– Я сейчас вспоминаю это как приключение. Не самое приятное, но нужное.

– Ты пофилософствуй еще, – сказала Оля.

– А я попробую, – Дима отодвинулся на всякий случай, допил бокал и налил себе еще вина. – Сегодня при купании в проруби вспомнил про одну тему.

– Ты еще успевал думать? – усмехнулась Оля.

– Мысли сами приходили, – пожал плечами Дима. – У всех выдающихся людей: Шварценеггера, Джобса, Форда – была своя библиотека достижений. Дел, которыми они гордились. Пробежал марафон – еще одна книга в свою библиотеку. Сделал хорошее и полезное дело, помог деткам или пенсионерам – туда же. И я подумал, если сейчас залезу в прорубь, то это будет та самая книга на полку.

– Интересная теория. Ты прав насчет сильных поступков. Чем больше человек их совершает, тем он становится сильнее.

Оля улыбнулась.

– Ты чего? – спросил Дима.

– Хорошо, что мы и Машу приучаем к большим поступкам. Я днем спросила у нее: может, не поедем купаться, холодно – она настойчиво ответила: «Нет, поеду».

– Борисовы все такие.

– Это точно, – Оля отпила вина. – Какое оно вкусное. Интересно, а неудачники создают свою библиотеку?

– Конечно. Куда складывают свои болячки и неудачки. Я часто сталкиваюсь с такими людьми. Они с удовольствием рассказывают мне про свои болезни, как им не повезло, как их обошли, или как они сдались, когда до финиша осталось чуть-чуть, или как они страдали и прочую душевную блевотину. И победители, и неудачники прикладывают одинаковые силы, вектора разные!

– А Василий? Почему он тебя предал? Ты думал?

– Он хорошо работал, когда был заинтересован, и всегда брал самые дорогие заказы и обслуживал так, что заказчики, уходя, благодарили. Таких талантливых людей надо контролировать. Но как?

– А как вообще следить за сотрудниками, чтобы они не накосячили?

– Никуда не ездить и следить за каждым шагом. Но так тоже нельзя. Когда мы ездили отдыхать в Эмираты, мне помогла одна техника.

– Какая?

– Я загадал. Если человек поможет нашему кафе, то пусть остается, а если принесет нам вред, то пусть увольняется. И Василий попался. Помнишь же, пришла мойщица и сдала его с потрохами. Я понял, что это знак Вселенной.

– Ну ты, Барс, крут, разговариваешь со Вселенной.

– Это, наверное, так получилось.

– Не скромничай.

– Да, я умею разговаривать с высшими силами, – сказал Дима, осторожно поглядывая на ободранный потолок кухни. – Только со своими сотрудниками не умею.

Воспоминание появилось, как тень, испортив ему настроение. Он помрачнел, что заметила Оля.

– Что привиделось?

– Помню, принял я на хранение алкоголь на одни из поминок, обслуживать должен был Василий. А он уехал на свой корпоратив. И когда приехал, то перепутал заказы и выдал бутылки другим людям. Но заказчики посчитали, что это я виноват, и написали сердитый отзыв в интернете.

– Неприятно, конечно. О чем он думает сейчас?

– Сидит в своей квартире, пьет и плачет, – Дима чувствовал, как его переполняет ненависть к бывшему администратору.

Кто идет против его компании, тот враг, а значит, должен страдать.

«Просто ты слабо разбираешься в людях. Не умеешь управлять коллективом и взял проходимца, который тебя обворовал».

Дима услышал голос Аристарха и поморщился. Учитель был, как всегда, прав. Но как это исправить?

* * *

В это время Василий сидел на кухне Анжелы. Он пил одну стопку коньяка за другой, изредка закусывая горьким шоколадом. Девушка от алкоголя отказалась. Она пригубила сока и наблюдала за бывшим администратором поминального кафе с любопытством и легкой жалостью, которую и не скрывала.

– Когда ты прекратишь свои грязные штучки? – спросила она. – У тебя все проблемы от непорядочности и алчности.

– Кто бы говорил? – огрызнулся Василий. – А кто рыбу воровал на кухне Гжатской и носил домой?

– Знаешь что? – Анжела зыркнула из-под густых ресниц. – Я живу без мужа. На мать надежды нет, эта старая стерва вышла замуж за богатого хмыря и укатила в Москву. Сашку надо кормить, а работы нет. Я брала, но по чуть-чуть. Дима даже не заметил.

– А может, мне тоже не хватало денег, и я брал свое?

– Свое? – хмыкнула Анжела. – Да у тебя денег куры не клюют. И знаешь что? Ты постоянно терял деньги. Помнишь, как посеял пятьдесят тысяч на Димином корпоративе? Это был не твой заработок. Раз деньги ушли, значит, ты их украл.

– Не пудри мне голову мистической хренью, – поморщился Вася. – Лучше подскажи, как отомстить Дмитрию.

– Запусти свои кафе. Ты же узнал его секреты по поминкам, ну и откройся рядом.

Василий изумленно уставился на нее. А ведь точно. Он знает многое. Но как запустить целую сеть, пока не понимает.

– Как он купил свои кафе? – размышлял Василий. – Знаю, что на Гжатской договорился с продавцом. В рассрочку.

– А на Варшавской?

– По-моему, по такой же схеме. Вроде бы.

– Уверенность из тебя так и прет, – усмехнулась Анжела. – Первое кафе Димы – на Будапештской. Так?