Любовь цвета зебры. Часть 1

– Заткнись, говнюк!

– Как страшно!

– Стоять!

Вот ведь негодяй! Нахамил и ещё убежать пытается.

– Да стой ты. Дай я хоть разок тебя башкой о стенку приложу.

Комнатка несколько квадратных метров, а попробуй, поймай его. Прыгает из

стороны в сторону как заяц, не поймаешь. Наконец сделал подсечку, завалил

на пол и шутки ради щелбанами всю голову обстучал. Шутка шуткой, а шишки у него сразу нешуточные вскочили. После окончания экзекуции он сел, ладонями лоб потёр и заметил:

– Рукоприкладство – непедагогичный метод воспитания. И вообще, разве я не прав?

– Прав, да не совсем, эх, к сожалению.

Помолчал, поинтересовался:

– Как денёк прошёл?

– Средне. Да, кстати, Рита просила записку передать.

И протянул мне бумажку. Интересно, чего ей ещё надо? Развернул писульку и прочитал следующее: « Макс, давай встретимся сегодня вечером, часиков в девять. Отошли куда-нибудь брата, побудем вдвоём, сколько захочешь. Твоя Рита».

Ни хрена себе «подарочек»! И что за тон такой нахальный! Подумаешь, повеселились одну ночку, так теперь обязательно надо знакомиться, что ли? Во сколько она рандеву назначает, в девять? Жди, красавица, а я тем временем чем-нибудь поинтересней займусь.

– Сань, ты чувствуешь в себе прилив нечеловеческих сил?

Тот прислушался к себе и констатировал:

– Да.

– Тогда объявляю сегодня разгрузочно-загрузочный день. Давай бегом домой, шмотки для тренировки соберём и айда на тренажёры!

– Неплохая мысль. Давненько мы не качались, скоро уже забуду как это делается.

– Вот видишь! Так что шевелись быстрее, а то толстеть таким красавцам явно не в масть.

Когда пришли домой и стали собираться, передо мной встал вопрос экипировки. В самом деле, что бы такое взять? Кимоно для «кача» не годится, да и выглядело оно ничуть не лучше половой тряпки, потому как месяца три назад забросил его постирать в кучу, так оно там и лежало. Найти что-то другое? А что? Пришлось остановиться на тех самых спортивных штанах, в которых я на улицу выхожу. Не идти же заниматься в плавках. Я же не чемпион по наращиванию «мяса». Прихватил ещё полотенце с мылом для послетренировочного душа, вот и всё, пожалуй. А для Сани собраться оказалось большой проблемой. Достанет какую-нибудь «шмотку» из шкафа, повертит-повертит, и на кровать кинет. Можно подумать, он в театр собирается, а не просто переделать накопившийся жир в мышечную ткань. Уже собрались выходить, а он перед зеркалом стал вертеться, как вертихвостка какая-нибудь перед свиданием. Уж больно он к своей физиономии не равнодушен. Пришлось поторопить:

–Саня, ты себе ещё маникюр сделай. Пойдём, а то зал закроется.

Закрыться то он не закроется, но слишком поздно домой возвращаться тоже радости мало. Да ещё в моём прекрасном городе. И хоть я почти не трус, но зачем же на неприятности нарываться, жизнь то одна.

Когда выходили из квартиры, я на входную дверь с внешней стороны прикрепил записку следующего содержания: « Рита, я уехал, надолго, на пару лет. Пока!». Порывать, так сразу, чего размусоливать.

Тренажёрный зал находился довольно далеко. На бесперебойную работу городского транспорта жизнь научила не рассчитывать, поэтому отправились пёхом. И правильно сделали, после дневного зноя лёгкие хоть немножко провентилировали. Так что когда вошли в зал, дневная усталость уже не давила на плечи, было хорошее, тренировочное настроение. На входе по «штуке» скинулись, после чего прошли в раздевалку. Мне переодеваться не надо было, только футболку на старую выцветшую майку сменил, да кроссовки «махнул» на спортивные тапочки, а вот Санёк завозился со своим гардеробом, пришлось его подождать.

Зал был типичным для такого рода помещений. Где только было возможно, размещались тренажёры, на которых усердно пыхтели красные от напряжения, разной комплекции «качки» и «качихи». Мы наметили для себя несколько свободных спортивных снарядов и направились к ним. Проходя мимо тренажёров, поздоровался с десятком парней: такая уж я знаменитая в нашем районе личность.

Братан сразу кинулся к разборной штанге, которую только что поставил большой дядя с неслабым животиком. Я же раскрутил прихваченный с собой ремень, нанизал на него два пятикилограммовых диска и опоясался полученным грузилом. Затем подошёл к перекладине, сделал на ней руками широкий захват и медленно, ритмично стал подтягиваться, держа перекладину поочерёдно то перед грудью, то за спиной. Когда почувствовал, что мышцы рук и плеч загудели, спрыгнул, переместился к брусьям, запрыгнул на них, и принялся отжиматься, стараясь не сбиться с темпа и делать упражнение как можно качественнее.

Саня свою штангу наконец собрал, лёг на топчан и стал её выжимать от себя. И сразу покраснел как свёколка. Я так предпочитаю веса поменьше, но количество повторений побольше. Поэтому выбрал себе гантели весом килограммов этак по двадцать. Встал напротив зеркала, гоняю бицепсы. Через несколько повторений вены на руках вздулись, и я сам себе стал казаться мощным бугаём. А тут ещё подошёл паренёк с мускулатурой в стадии зарождения и давай перед зеркалом крутиться. Сам довольный своими успехами, увидит где-нибудь мышечный рельеф и рад по уши. Я гантели положил, встал рядом и руку в локте согнул, свою мышцу как будто только для самого себя демонстрирую. А сам искоса на него поглядываю: что, мол, круто? У него сразу вид стал грустный, он и сник как-то. И чего я тут, спрашивается, выпендриваюсь? Мог бы быть немного поскромнее, зря только парня расстроил.

Но долго изображать из себя крепыша мне не дали. Потому что полюбоваться собой подошёл такой мордоворот, что я стал себя чувствовать как мой родной дом – хрущёвка перед небоскрёбом. А когда он свой объёмный бицепс напряг, всё моё бахвальство вообще улетучилось. Я махнул безнадёжно рукой и ушёл к Сашке, который собирал на штанге нужный вес для нового упражнения. Я стал ему помогать, взял диск и хотел насадить его на гриф.

Неожиданно кто-то хлопнул меня по плечу. Ну, кто там ещё! Обернулся, а там – ба, знакомые всё лица! Опять эти чокнутые здоровяки стоят.

– А ну, пойдём выйдем! – это они мне.

Лица у них свирепые-свирепые.

– Чего надо?

– Выйдем, там узнаешь.

Выйдем так выйдем, подумаешь, напугали. Я прямо с диском от штанги за ними и потопал. Брат за мной, и тоже диск держит. Они нас остановили и говорят:

– Бросьте железки!

Я с Саней переглянулся, и он сразу понял, какой у меня план созрел. Иногда мне кажется, что он телепат.

– Бросить? Пожалуйста!

И бросили … им на ноги, а сами мимо них и к выходу. Сзади такие дикие вопли раздались, что у вахтёра очки с носа упали. В раздевалку за вещами мы забегать не стали, а скорей помчались на улицу. Отбежали метров двести, обернулись назад. За нами хромоногая погоня потихоньку чапает. Ну, ребята, хромой охотник – зверю праздник. С такими ножками вы нас никогда не догоните. Так что можно не надрываться в быстром беге. И мы потихоньку потрусили вперёд. А сзади раздавалось:

– Стойте, засранцы, всё равно достанем, хуже будет!

Проигнорировать такую грубость я не мог, обернулся и при помощи двух рук сделал не очень приличный, но понятный во всём цивилизованном мире жест. В ответ послышалась новая порция ругательств, но я уже спокойно бежал дальше, чего на придурков внимание обращать.

Скрывшись из виду, мы попетляли по дворам и вбежали в свой подъезд. Подходим к двери, а там записочка красуется. Я сначала подумал, что моя, но нет, таких слов я точно написать не мог: « Да пошёл ты, козёл!».

Саня через моё плечо это послание прочитал и спрашивает:

– Это что, нам?

– А ты козёл?

– Нет.

– Вот и я нет. А раз так, значит, ошиблись адресом. Впрочем, – продолжил я, подумав, – я, кажется, знаю, кому это могло быть написано.

И прилепил бумажку на дверь соседу, которого терпеть не мог.

– Вот так, – удовлетворённо заметил я. – Чего стоишь, открывай дверь, кое – что обсудить надо.