Наследник Рода

Кофе получился крепким, ароматным, но без души: вот если бы в турке, да еще самостоятельно помолоть зерна…

Май подошел к окну. Взгляд замер, уставился в одну точку; рука с чашкой остановилась у самого рта.

Десять минут немого созерцания…

Сделав несколько глотков, Май вернулся к столу и занял директорское кресло: удобно для отдыха, но вот работать в таком… Руки легли на подлокотники, тело откинулось на спинку, веки, подрагивая, сомкнулись; в голове неторопливо, словно в медленном калейдоскопе, закрутились отдельные мысли, постепенно обретая форму и смысл, складываясь в цельные картинки.

Эта девушка – Вероника – без сомнения, та, с кем он взволнованно ожидал встречи. Почему же и теперь не получается заглянуть в будущее? Почему закрыт доступ? Необходимы обстоятельства – внешний процесс, который поможет установить связь и понять, для чего она возникла в его жизни.

Создать прецедент просто, если понимать, что конкретно нужно… Что ж, остается действовать наугад, пользоваться шаблонами… Других вариантов нет, есть только опыт и знания – самое время воспользоваться. Надо выбрать лишь одно верное действие, чтобы механизм мироздания заработал в нужном направлении. Одно единственное действие…

Май, не открывая глаз, медленно размял шею. Сложившаяся было картинка тут же рассыпалась.

«Почему же Марат так нервничал? – продолжал размышлять Май. – Почему сомневался? Он ведь дал этой женщине все, что представляет для нее ценность: интересную работу, хорошие деньги и возможность сделать имя еще более значимым. Для чего предложил остаться? Неужели не справился с эмоциями и поддался чарам красоты? Глупость! Он преследует другую цель… Другую цель… А Вероника… она хорошо чувствует фальшь… Хорошо чувствует фальшь… Как просто!»

Май открыл глаза… Встал… Скрестил пальцы и хрустнул суставами:

«Она не нужна Марату! Она нужна Солу! Я в правильном месте в правильное время!»

6

Ей все казалось дешевым и невзрачным. Вывески магазинов не манили, а отталкивали. Вероника боролась с мыслью набрать номер и отказаться от вечернего рандеву, сославшись на плохое самочувствие или неотложные дела; рука несколько раз отдергивалась от телефона, будто тот был под напряжением. Она не понимала себя: почему встреча с молодым, симпатичным и далеко не бедным заказчиком пугает так, будто предстоит прыгать с парашютом?

Через час мытарств Вероника приказала водителю немедленно везти ее в Москву, но еще через минуту передумала: и что ее так тревожит? Несмотря на разум, отвергающий необоснованные страхи, ехать в рекомендованный Маратом отель совсем не хотелось: просто так, без всякой причины – не хотелось, и все тут!

Усилием воли она решила прекратить мучительную борьбу с ветряными мельницами, отдала сама себе распоряжение и немедленно перешла к исполнению.

Ее дорогое авто остановилось в центре города, и Пустынина с гордо поднятой головой зашла в двери торгово-развлекательного комплекса – замечательное средство от стресса.

Каждый следующий магазин вызывал чуть больший интерес, нежели предыдущий, а после нескольких покупок настроение даже улучшилось, сомнения куда-то исчезли… Появилось чувство голода – хороший признак.

На последнем этаже, в ресторане итальянской кухни, встретили приветливо и дружелюбно. Высокомерие столичной леди подпитали профессиональным заискиванием; капризы уважили и удовлетворили, хоть и не в полной мере, но… допустимо.

И вот она за столиком ресторана, пусть и провинциального… Жизнь налаживается! Может быть, не так все и плохо? Чего она распсиховалась? Заказ получила отличный, клиент щедрый, впереди увлекательная интрижка; откуда взялась эта девичья растерянность?

Официантка накрыла на стол – выглядело вкусно. У Вероники ускорилось слюноотделение.

– Приятного аппетита, – официантка чуть склонила голову, искренне, добродушно улыбнулась и уже собралась отойти от стола, но… неожиданно споткнулась (на ровном месте) и, подсев на ногу, неосторожно задела рукой столик, с которого мгновенно соскользнули столовые приборы.

– Простите! Извините! – запричитала девушка. – Я сейчас все поменяю!

Желание возмутиться возникло у Вероники незамедлительно, и неумеха определенно получила бы по заслугам, если бы не еще один инцидент, назревающий на входе…

– И вы называете это рестораном? Нет, это столовая! Да-да, cтоловая! И не самая лучшая!

Официантка замерла, но быстро сориентировалась и удалилась. Вероника повернулась в сторону происшествия: видно было плохо, зато слышно отлично.

– Я не бу-ду проходить, – уже менее возмущенно, но весьма решительно оповестил ошарашенного администратора угрюмый клиент.

Вероника, как гусь, вытянула шею. Так она могла лучше рассмотреть интригующую сцену.

Раскрасневшийся администратор как можно тише и как можно убедительнее пытался оправдаться перед недовольным посетителем, а тот гордо и равнодушно слушал, отрицательно покачивая головой в ответ на каждое извинение. Поднятая перед собой рука ознаменовала бессмысленность оправданий.

А затем… затем он пробежался глазами по залу и на секунду встретился взглядом с Вероникой.

Она резко отвернулась. Сделала вид, что даже не намеревалась смотреть в его сторону – очень надо, тем более у самой мелкие сложности с обслуживанием.

На глаза попалась неуклюжая официантка.

– Я вижу, инциденты в вашем заведении – не редкость, – ядовитая усмешка.

– Ой, что вы! У нас такое практически не случается! – ответила девушка и заменила приборы.

Проявлять бурное недовольство несколько расхотелось, но не оставлять же совсем без внимания неумелые действия… Она украдкой взглянула в сторону входа: администратор стоял в одиночестве – взъерошенный и растерянный, как воробей.

«Ну уж нет! – подумала Пустынина. – Если отсюда уходят с порога – мне в этом заведении точно не место!»

Она картинно вздохнула, качнула головой, демонстрируя официантке глубочайшее разочарование.

– У меня пропал аппетит…

– Ой, как же… – девушка хотела что-то сказать, чтобы сгладить ситуацию. Зря: решение уже принято.

На стол легла купюра, с лихвой компенсирующая нетронутую еду и пустые хлопоты: пусть не думают, что она не в состоянии заплатить за это!

Покупать здесь больше нечего, голод не утолен. Желание поскорее покинуть неприятное место и этот город достигли крайнего предела. Спускаясь по эскалатору на первый – и последний на ее пути – этаж, Пустынина задела каблуком за ступеньку… Чуть не упала… Сумочка вылетела из рук и шлепнулась на пол на глазах десятков посетителей: никто даже и не подумал помочь… Противный охранник на выходе не пожелал попрощаться и пригласить зайти еще раз – глушь, дыра… провинция!

– Я поведу, – оповестила она водителя с бритым затылком, и тот безвольно сморщился, как будто разжевал лимон и не мог его выплюнуть. – Давай, давай, освобождай руль!

– Вероника Владимировна… – жалобно протянул тот, но наткнувшись на упрямый взгляд, перебрался на пассажирское место.

Если босс садится за руль – все либо очень хорошо, либо очень плохо! Сейчас все плохо – без сомнений; широкоплечий крепыш приготовился к встряске.

Никогда такие катания не заканчивались добром. Почти каждый раз после снятия Вероникой стресса приходилось улаживать дорожные конфликты с разъяренными водителями. Но что поделать: такая работа…

– Вероника Владимировна, я вас очень прошу, будьте аккуратны, – понимая, что никакого эффекта его просьба не возымеет, водитель обреченно вздохнул и постарался расслабиться – напрягаться смысла не имело.

– Не надо меня учить, Егор! – буркнула Вероника и завела двигатель. – Мы едем в Москву.

«О боже!» – подумал Егор, не рассчитывавший на столь долгий экстрим.

Пару раз им посигналили уже на площади торгового комплекса, выражая возмущение слишком наглой и агрессивной ездой. Егор почесал затылок, перебирая в голове способы вытащить босса из-за руля. Он много раз чесал затылок и раньше, но никогда не находил эффективного решения.

– Осторожно, Вероника Владимировна… здесь чуть медленнее… вот тут направо… поворот резкий… смотрите: знак…

– Заткнись, – огрызалась она на каждое предупреждение.

– Осторожно!!!