Предел искушения

– Яков – убеждённый материалист. Он верит только фактам. А, как вы понимаете, фактов, достаточно весомых для научных кругов, нет, как нет для них доказательств небытия.

– А у вас? У вас есть доказательства? – с ноткой недоверия спросил Илья.

– У меня есть, – решительно ответил Коста, отставив пустую тарелку; он сделал пару глотков сока и вытер салфеткой рот. – Извините, но я и вправду тороплюсь.

Илья пришёл к выводу, что он не услышал ничего внятного ни от Синеева, ни от Симиниди.

Что за рукопись нашли в Греции? Действительно ли это «Книга жизни»? Да и вообще, существует ли она? Какая организация так ревностно оберегает секрет Авиценны? Ученики? Последователи? Тайный Орден? Может быть, Синеев прав, и дело лишь в деньгах? Умельцев делать деньги на тайне хватает, а чтобы она не стала явью, тайну нужно бережно хранить и умело прятать – особенно, если она вымышленная.

Симиниди вышел из таверны вслед за Илаевым и молча проследовал к припаркованному рядом джипу. Илья проводил взглядом угрюмого грека, все ещё размышляя о странной истории. «Эх, к чёрту тайны! – подумал журналист. – От них на такой жаре можно сделаться параноиком. Пора, наконец, повидаться с морем. Искупаюсь, освежусь – и голова станет яснее!», – решил он и направился вниз по улице.

Илья не успел пройти и ста метров, как громкие возгласы за спиной заставили его обернуться. У таверны, в которой журналист только что беседовал с учёным, рядом с джипом неподвижно лежал худощавый мужчина, и его длинные седые волосы были размётаны по тротуару. Прохожие уже начали собираться вокруг; одна из женщин пронзительно закричала:

– Это же Коста!

Илья быстро зашагал обратно, но дорогу неожиданно преградил «Ауди»-кабриолет, заехавший прямо на тротуар.

– Прыгай, живо! – скомандовала сидящая за рулем незнакомка, эмоциональными жестами зазывая журналиста в машину.

Илаев посмотрел на растущую вокруг Симиниди толпу. Вдалеке послышался вой сирены скорой помощи. Переведя взгляд на молодую женщину за рулём, он секунду помешкал и, не открывая дверцы, запрыгнул в кабриолет. «Ауди» сорвалась с места, взвизгнув шинами, развернулась и помчалась прочь с места происшествия.

8

Через десять минут загадочная спутница Ильи вывела машину в пригород Ираклиона. Журналист не понимал, зачем он вообще сел в автомобиль: то ли требования женщины были слишком настойчивы, то ли неординарность и неожиданность ситуации не позволили ему принять мало-мальски обдуманное решение.

Дорога, поизвивавшись между разрозненными пригородными строениями, плавно перешла в пологий горный серпантин, оставив за спиной центральный город острова, так и не успевший стать для журналиста курортным.

Илья молчал. Мысли в голове метались и кружились. Он не знал, что случилось с Костой, но хотелось думать, что это был обыкновенный обморок, случившийся из-за сильной жары, хотя…

«Неужели он умер? – Илья ужасался своему мрачному предположению. – Господи, да что за мысли?! Вероятно, ему стало плохо – человек-то немолодой. А может быть, приступ… какой-нибудь хронический недуг дал о себе знать».

– Ты что с ним сделал? – вопрос девушки заставил Илаева вздрогнуть.

– Я? – зачем-то переспросил журналист. – Мы просто беседовали. А когда вышли из таверны, я решил прогуляться к морю, но тут услышал крики и увидел Симиниди, лежащим на тротуаре.

– Это я и сама видела, – язвительно заметила водительница.

– Тогда что вас интересует? – Илаев не понимал себя. Он разговаривал с совершенно незнакомой женщиной, отвечал на её вопросы, позволял везти себя в неизвестном направлении, и даже не интересовался, в каком. – А куда мы, собственно, едем? – наконец, удосужился спросить журналист.

– Здесь недалеко – примерно с полчаса, – непринуждённо бросила незнакомка.

Получив исчерпывающий ответ, Илья тупо мотнул головой, и в разговоре снова наступила напряжённая пауза.

Девушка первой нарушила молчание:

– А ты молодец! Я бы даже сказала, настоящий мужик! Не истеришь, не задаёшь вопросов. Достойно! Тебе действительно нет никакого дела, кто я?

Илья промолчал… А что можно было ответить на риторический вопрос?

В силу своей профессии, Илаеву нередко приходилось заниматься делами, изначально не предвещающими никаких неприятностей, но позднее оборачивающимися крупными проблемами. По опыту он знал, что лишние вопросы могут лишь усугубить ситуацию, посему иногда лучше не задаваться ими, а хорошенько подумать, выжидая подходящего момента.

– Интересная реакция, – она наградила Илью одобрительным взглядом.

– Так кто вы такая? – журналист старался изобразить равнодушие.

– Элеонора ван Голланд, историк, – глядя вперёд, она насмешливо улыбалась, – Удивлены?

Элеонора ошибалась. Илаев был не просто удивлён – он был ошарашен. Помимо того, что внешность ван Голланд абсолютно не соответствовала воображённому им образу, Илья никак не ожидал, что историк будет вести себя на манер суперагента из какого-то блокбастера. Однако он старался не выдавать своей растерянности:

– И что же вы делали вблизи таверны и почему так оперативно предложили услуги такси?

– Следила за тобой, – ничуть не смущаясь, заявила Элеонора. – А когда Коста упал, а ты решил вернуться, подумала: объяснения с полицией – это не то, что сейчас нужно.

– Так вы считаете?..

Ван Голланд не дала Илье договорить.

– На кону большое открытие, а для некоторых – ещё и огромные деньги. В такой ситуации всякое может случиться. Я постараюсь в ближайшее время всё разузнать, а пока тебе лучше исчезнуть, – она на секунду задумалась. – Кто-нибудь знал, что ты встречаешься с Костой?

– Кроме вас? – саркастически уточнил Илья.

Элеонора усмехнулась.

– За полчаса до вашей встречи Симиниди позвонил мне и сказал, что журналист Илаев из Москвы хочет побеседовать с ним по просьбе Реболарова. Я решила понаблюдать за таверной. Всеволод Александрович, как ты понимаешь, не совсем доволен нашей работой, а он человек серьёзный и порой склонен к радикальным действиям. Будь ты причастен к внезапному обмороку Косты – не стал бы возвращаться, но раз уж бросился на помощь, как сестра милосердия, я поняла, что ты встречался с ним с другими намерениями.

– Вы так боитесь своего работодателя?

– Он для меня не совсем работодатель. Реболаров хорошо финансирует мои исследования. Я же, в свою очередь, помогаю ему в приобретении некоторых исторических раритетов. Скорее мы партнёры, – Элеонора натянуто улыбнулась, – если слово «партнёр» вообще применимо по отношению к Реболарову. По сути, он одиночка.

– Считаете, он может представлять для вас угрозу? – спросил Илья.

– Считаю, что всегда нужно быть начеку, особенно если дело пахнет большими деньгами; ведь ты здесь из-за исчезновения книги?

– Именно.

Она кивнула, подтверждая свою догадку.

– Ты не ответил, знает ли ещё кто-нибудь о вашей встрече с Костой? – отчётливо, чуть ли не по слогам, проговорила Элеонора.

– Если только Синеев – он поделился со мной контактами учёных. Но не уверен, что Коста и ему доложил о нашей договорённости. Кажется, они не очень ладят.

Элеонора рассмеялась.

– Яков Исаакович – милейший человек. Он не способен долго злиться на кого-либо, хотя вспылить может. Уверена, меня он окрестил воровкой или интриганкой.

– Мошенницей, – поправил Илья, улыбнувшись.

– Как мило, – Элеонора рассмеялась ещё пуще. – Яков Исаакович – раб науки, он не предполагает даже малейшего отклонения от регламента исследования.